Потомки

Глава 16

Всеслав обитал в небольшой квартире по улице Академика Уильямса. Несмотря на его презрение к роскоши и вещизму, которое априори должно было присутствовать у всякого молодого человека, идущего в ногу со временем, его жилище отнюдь не походило на каморку бедного студента. Хотя вещей действительно было немного, но дизайн, выполненный в бело-коричневых тонах, был настолько профессионален, что сразу выдавал работу дорогого мастера.

В этой обстановке, в своем любимом халате и с чашкой кофе, он с трудом походил на лидера оппозиционной партии.

— Ты выглядишь, как пижон, — заметил Адам, когда тот открыл ему дверь.

— Брось, ты завидуешь моему халату, купи себе такой же.

— Интересно, на какой барахолке ты его откопал?

Всеслав не успел ответить, потому что их шутливую беседу прервал телефонный звонок. Звонили Адаму.

— Это что за новости? — в недоумении пробормотал Адам, увидев кто ему звонит. Не дожидаясь вопроса Всеслава, он показал ему телефон. Это был Мясник. Он с довольно с растерянным видом взял трубку, глядя на Всеслава, который с искренним любопытством пристроился рядом.

— Привет, Родик, — приветствие прозвучало немного неестественно.

— Будь здоров, Адам. Давай не будем обмениваться любезностями, у меня есть кое-какая инфа для тебя.

— Именно для меня? Для меня, как для человека или как для твоего знакомого, хорошего знакомого, плохого?

— Хватит трындеть, — грубо осек его Мясник, и Адам про себя отметил, что в его словах не было той ленивой приторности домашнего сытого кота, которая так всегда его раздражала. — Я не твоя мама, чтобы звонить тебе без повода.

— Тогда интересно, почему ты звонишь мне, а не Всеславу? — поинтересовался Адам.

Мясник буквально рявкнул в трубку:

— Потому что! У твоего дружка, когда крыша уезжала, хоть записку прощальную оставила? Мол, так и так, людей убивать плохо, не делай этого, пока я не вернусь.

— Ладно, — сбавил тон Адам. — Но, вообще, не тебе нам нотации читать. Говори, зачем я тебе нужен.

— Ты мне не нужен, и, наверное, никогда не понадобишься, я бы вас с Всеславом, придушил обоих. Но все же придется предупредить. Помнишь, я говорил о Николасе Толме, когда вы меня, уроды, пытали. Его начальник службы безопасности вчера был у вас на собрании и плотно общался с вашими активами.

— Знаешь с кем?

— Я всех имен не помню, из всех знаю только Талер.

— Инну Талер?

— Опять эта Талер, — вздохнул Всеслав, который пока не был в курсе разговора, но понял, что опять образовалась какая-то тайна или интрига, в которые эта девушка мастерски умела ввязываться.

— А, Всеслав с тобой, — услышал его возглас Мясник, — у вас там, что, тайное собрание идиотов? Одеваетесь в плащи, зажигаете свечи и читаете конституцию задом наперед.

— Хватит уже, Родик, я тоже думаю, что то был перебор. Но, в конце концов, ты в этом дерьме сам сначала завяз по уши.

— Короче, ты меня услышал. Парня зовут Павел Волошин, крепкий, симпатичный, коротко стриженный. Вообщем, все, как ты любишь, мой голубой друг. Все, пока, можешь не благодарить, мне твои спасибки до задницы.

Адама даже не возмутило, как Мясник причислил его к геям, хотя обычно такие фразочки моментально выводили его из себя.

Адам тщательно следил за своей внешностью, и сразу подхватывал все веяния скудной моды 20-х, но симпатизировал исключительно женщинам. Вот и сейчас, сидя в укороченных до колен брюках, с идеальным вихром на голове, уложенным так, как будто на него подул ветер, улыбаясь, он вспоминал эту вертихвостку Талер. Вряд ли она работает на этого Толма и его людей, но ей везет на приключения. И все ей сходит с рук за счет красивого личика.

Зависнув в романтичных мыслях об Инне Талер, он вдруг понял, что Всеслав молча, но очень вопросительно смотрит на него, ожидая объяснения.

— К нам на собрание приходил шпион Николаса Толма, — растерянно пожал плечами Адам.

— Причем тут Инна?

— Наверно, не причем. Она общалась с ним, но не только она, кто-то еще, но Мясник не знает их имен.

— А ее, значит, знает, — усмехнулся Всеслав.

— Не думаю, что ты удивлен, но…

Тут Адам резко оборвал свою мысль и ушел куда-то вглубь себя минут на пять. Лишь когда его взгляд приобрел осмысленность, Всеслав напомнил ему, что они обсуждали шпиона.

— Нам надо выяснить, — как ни в чем не бывало сказал Адам, — с кем еще общался этот шпион.

— Зачем? Талер нам все расскажет. Или… — Всеслав состроил загадочное улыбающееся лицо, как это делают аниматоры, переодетые в капитана Воробья, — ты думаешь она двойной агент?

— Уверен на девяносто пять процентов, она слышать не слышала о Николасе Толме. Но ведь до недавнего времени мы о нем тоже ничего не слышали. Вернее, кто о нем ни слышал, но в контексте с нашей партией ни разу. В этом то и суть. Нам сказал о нем Мясник, когда мы держали его над обрывом девицы Анны. И теперь он звонит и предупреждает, что его служба безопасности была у нас. Большая вероятность, что Толм даже понятия не имеет, что мы вообще существуем, и Мясник просто хочет нас увести подальше от правды.

— Неужели он нам опять соврал? — взбесился лидер человекоборцев, поняв, о чем толкует Адам. — Вот как его заставить говорить правду? Посадить его наглую задницу на муравейник? Но ведь это жестоко — муравьи помрут, а этот пойдет, как ни в чем не бывало.

— Не кипятись, мы еще не знаем наверняка, что он соврал нам. С одной стороны, он называет Николаса Толма, которого мы никогда не видели и ничего о нем не знаем. Знаем только, что его НТ-Союз здоровая богатая компания и это все. Нас даже на ее порог не пустят, разве что в оранжевой форме с бейджиком и метлой. На Мясника НТ-Союз вышли сами, пообещали урезать финансирование от его главного спонсора, если он откажется… ну это конечно с его слов. Потом он нам называет шпиона. Причем, описывает ничем не примечательную внешность. И называет Инну Талер. Я половину всех, кто приходит на собрание, по именам не знаю, а ее знаю. Также, как и Мясник, он мимо своих на улице пройдет — не вспомнит, но не ее. Он мог заслать любого антиглобалиста на собрание и направить с подозрительными расспросами именно к Талер. Потому что мы потом сразу кинемся к ней, с кем говорила, что он хотел. И поверим до конца в его брехню.

Но теперь — второй вариант. Мясник говорит правду, и он настолько боится этого Толма, что, узнав о том, что его сотрудник был у нас на собрании, обосрался и позвонил нам. Ведь как бы не сплыло то, что он слил нам его на обрыве.

Нам надо расспросить всех, кто был рядом с Инной. Он же сказал, что этот засланец не одной ей вопросы задавал.

Всеслав внимательно слушал весь этот длинный монолог, не перебивая. Он знал эту особенность своего друга, размышлять, во время разговора, тем самым рассматривая всевозможные варианты и расставляя точки над i. Но как всегда его доводы были донельзя разумны.

— Надо уточнить у Веры, — поддержал он Адама, — кто стоял рядом с Инной.

— Почему ты думаешь, — несколько удивился Адам, — что она запомнила?

— Ну, ты сам знаешь, девочки Инну не любят. А Вера просто ненавидит ее. Как думаешь, она знает, что у меня была с ней интрижка?

— Я думаю, она догадывается. Боже, Всеслав, у тебя здесь с каждой третьей была интрижка. Я не понимаю, почему она до сих пор не послала тебя.

Адам на самом деле этого не понимал. Вера хорошо знала себе цену, потому что всегда и везде была первой красавицей. Высокая, стройная с крепкими длинными ногами, она казалась просто идеальной. Холодный светло-русый оттенок волос и серые глаза, да она действительно была идеальной.

— Она меня не послала, — тоном умудренного жизнью дон Жуана ответил Всеслав, — потому что у меня не с ней ничего не было, даже флирта. Она ценит меня, как друга и политического лидера, потому что я иду в правильном направлении.

— Это был скорее риторический, чем насущный вопрос. Но ты — серьезно? Ценит, как друга? Ты ведешь себя с ней, как полный засранец, это все видят. Ты для нее не фига не политический гуру, ты … я не знаю, она, наверное, любит тебя.

— Брось, Адам. Я — руководитель. Такой себе босс организации, президент мини государства, я на сцене, меня слушают, ну ты понимаешь, о чем я. Девушек это притягивает. Я для нее важен только, как лидер человекоборцев. Как только я сольюсь, она забудет про меня.

— А она тебе нужна?

— А она мне нужна, как секретарь. Вера хорошо справляется, и еще она добавляет мне статусности.

— Интересно, дочь министра — это тоже для статусности?

Всеслав заметно погрустнел:

— Я сам не знаю. Мне вообще кажется, я влип.

— Что значит влип? — поморщился Адам.

— Зоя поссорилась с отцом, и попросила забрать ее с вещами. Ей некуда было идти, и я отдал ей квартиру Тахмана в пользование, он еще полгода будет в командировке. Это все произошло так быстро, буквально час после того, как я проводил ее до дома.

— Что?!

— Да, и Авлот видел, что это был я.

— И ты мне говоришь это только сейчас? — Адам не понимал, как он все это время разговаривал с ним о халате, потом о Мяснике, о Талер, о Вере, после того, как увел из дома дочь Железного Авлота.

— Я не знал, как это все тебе сказать, меня отвлек Мясник со своим шпионом. Слава Богу, что отвлек, а то я в своей голове то женюсь на ней, то меня хоронят. А ты не знаешь, на последнее мероприятие можно одеть серый костюм? Вроде бы можно, траур то не у меня, а у родных… Адам, я не смог ей отказать. Может, это даже к лучшему, не знаю к чему это все приведет, но к чему же то приведет. Да не дрейфь, прорвемся.

— Ты сам себя успокаиваешь?

Всеслав посмотрел на друга большими несчастными глазами.

***

Он воспринял появление Зои на собрании, как свою победу. Гордость ударила в голову, как молодое вино, и он напрочь забыл об осторожности. Он говорил ей комплименты, читал цитаты каких-то писателей, даже то, что она дочь министра оказалось в этот раз на втором плане.

Всеслав рассказывал ей все больше ужастиков про гидроцефалов, про псов Господних. Верным служителям Церкви Судного Дня он перемыл кости напоследок и довольно убедительно, так, что Зоя, полная праведного гнева, с них и начала высказывать свои претензии к министру.

Всеславу, когда он довел ее до ворот дома, в голову неожиданно пришла здравая мысль, что он слегка погорячился, но было уже поздно. Когда спустя полчаса, Зоя позвонила ему с просьбой забрать ее на электромобиле, потому что у нее много вещей, он уже точно понял, что совершил ошибку.

Но отступать уже было поздно, да и как-то не по-мужски.

— Но неужели надо вот так рубить с плеча и уходить из дома, — спросил сам себя вслух Всеслав, ожидая Зою перед ее домом. Он уже устал, ему хотелось спать, и на сегодня с него было достаточно приключений. Почему ей обязательно надо было на ночь глядя доказывать свою правоту.

Когда хлопнули ворота, он непроизвольно вздрогнул. Был поздний вечер, а находиться у дома министра обороны, после того как стал причиной его конфликта с дочерью было небезопасно. Поэтому увидев, что это Зоя и она одна, молодому человеку немного полегчало.

— Привет еще раз, — хотел он сказать весело и непринужденно, но получилось суховато. Впрочем, Зоя не заметила.