Ленивый сын

— Мы оба знаем, что я этого не могу.

— Именно поэтому я стараюсь уберечь тебя, неблагодарное отродье.

Он махнул рукой, и верёвки исчезли, но даже без них, факт, что её дед мог и практиковал удерживать её крепко привязанной к желаниям и семье, означал, что свободы ей не видать.

Приехав в дом, который многие назвали бы особняком, учитывая несколько крыльев и приличное количество комнат, она направилась прямо в оранжерею, зелёный оазис, наполненный растениями, некоторые из которых не были занесены в каталог ни одним биологом-человеком. И многие опасны.

Не стоило удивляться, учитывая невезение Изобель, что она там наткнулась на маму, одетую в цветастое платье, в латексных перчатках, — на которых виднелся слой заклинаний — до локтей. В саду матери росло много того, что требовалось колдунье в аптеке, и некоторые были смертельно опасны, если будешь неосторожен.

На мгновение Изобель подумала о том, чтобы уйти прежде, чем мать её заметит. Однако из-за вернувшейся храбрости выпрямила спину и вздёрнула подбородок.

— Здравствуй, мама.

На мгновение приветствие осталось незамеченным. Мама держала ножницы над распускающимися бутонами белого воронца. Название ни разу не описывало растение, которое выглядело так, будто должно существовать в Аду. Красные бутоны торчат на стеблях, и на конце каждого белый шар с тёмным центром, отсюда его альтернативное название — вороньи глаза. Большинство людей приходило в ужас, когда они впервые видели шары в супе.

Мама дважды щёлкнула ножницами.

— Вижу, дед нашёл тебя.

— Хотела сказать, выследил?

— Вполне понятно, что он был обеспокоен, когда утром мы обнаружили твою комнату пустой. Пора было воспользоваться потайным ходом.

— Я уже пользовалась им раньше. — И каждый раз убеждалась, что её не поймают. — И что ты хотела сказать этим «пора»? Только не говори, что ещё и гордишься тем, что я взбунтовалась.

— Очень горжусь. Но хотелось бы, чтобы ты выбрала для этого другой способ. В самом деле, мышка, стоило ли устраивать такое зрелище?

— Это не нарочно. Если ещё не в курсе, музейные экспонаты ожили.

— Да, судя по видеозаписи это весьма ясно. К счастью, твой дед нашёл тебя прежде, чем ты успела пораниться или привлечь к нашей семье больше внимания.

— Нашёл меня? Скорее похитил.

— Он лишь…

— Делает то, что считает лучшим, — закончила она с раздражением и закатила глаза. — Так мне все твердят. А может, стоит дать мне самой решить, что лучше?

Изобель пошла прочь, прежде чем мать успела ответить. Она уже знала, что скажет мать. Ещё неделю назад она не сосредотачивалась на том, как складывается жизнь. Но неделю назад, она не была знакома с Крисом.

Теперь же всё казалось иным. Мир больше не вращался по той же самой оси.

«Я изменилась. Стала сильнее».

Разговор с дедушкой, возможно, и продемонстрировал его желание показать силу духа, но поднял много вопросов. Например, раз дедушка не хотел, чтобы она пряталась, почему просто не сказать?

«Потому что скажи бы он мне, знала ли я, как за себя постоять?»

Может, она восстала бы раньше, если бы поняла цель. Но как далеко зашла бы с новообретённой гордостью и стойкостью?

Конечно, дедушка утверждал, что хочет видеть её сопротивление, но хорошо знала его и понимала, что где-то существует черта, которую если пересечь, заставит его действовать. Очевидно, что где-то есть черта, которая и делала её незапятнанной невестой.

А значит, Изобель предстоит сделать серьёзный выбор — продолжить бросать вызов семье, чтобы видеться с Крисом или разрушить будущее ради того, что, вероятно, будет не более чем интрижка. Момент бунта, который она перерастёт.

Что, если её чувства к Крису мимолётны? Любовь это или просто похоть? Всё сводилось к тому, хочет ли она рисковать ради мужчины, которого на самом деле не знает?

Правильный ответ казался таким ясным, и всё же… Кристофер проявил того себя, которого она хотела узнать лучше. Он продемонстрировал уязвимость и парочку из своих страхов. С ним она открыла для себя страсть. Искушение.

Но стоит ли вкушать запретный плод, если в итоге потеряешь семью?

Она прошла к себе и закрыла дверь, хоть немного беспокоилась, что на комнату вновь могут наложить заклятие, заперев внутри, но в то же время гадала, подошли ли к переломному моменту её отношения с дедушкой. Хотел ли он, чтобы она сорвалась и взяла всё в свои руки. Вероятно, тогда всё изменится.

Она достала карты Таро, древнюю колоду, передаваемую из поколения в поколение. Цвета совсем не померкли и были яркими, как и в тот день, когда были нарисованы. Магия не позволяла. Изобель перетасовала колоду, знакомые движения и звук успокаивали. С лёгкостью, которая появилась после многих лет использования, она разложила карты.

Три карты. Прошлое, настоящее, будущее.

На первой — королева кубков. Лицо королевы царственное, но с намёком на мягкость. Она олицетворяла сострадание и заботу, девушка, которой Изобель была раньше, когда не сомневалась в будущем. Но девушке рано или поздно приходится становиться женщиной и забывать о детских представлениях о юности. Что же таит в себе настоящее?

Скользнув рукой по второй карте, она перевернула её и увидела колесо фортуны, вращающийся диск с различными возможностями, но перевёрнутый. Изобель плотно поджала губы, зная, что колесо означает сопротивление событиям. То есть грядут перемены, переворот, который ей может не понравиться.

Какое-то мгновение она смотрела на третью карту, и от волнения стиснуло грудь. В прошлом, когда она раскладывала карты, последняя показывала будущее, связанное с любовью и счастьем. Но всё изменилось. Выбор может сбить человека с намеченного пути. В последний раз Изобель раскладывала карты перед тем, как её мир перевернулся. До того, как она встретила Кристофера.

Колебание не изменит исхода. Она положила ладонь на третью карту и нахмурилась, потому что там лежала не одна карта.

Она развернула их веером. Как она могла по ошибке сдать три карты? Такого с ней ещё никогда не случалось. Зная, что силы часто говорят загадочными способами, она перевернула одну и увидела свисающего с дерева человека, что означало принятие обстоятельств.

Другими словами, жертва в настоящем приведёт к будущему.

«Держу пари, я догадываюсь, что это за жертва».

Но разве выбор только один?

Изобель мешкала над двумя оставшимися картами, всё ещё лежавшими рубашкой вверх. Она одновременно хотела и боялась увидеть их.

Холодный ветерок пронёсся по руке, и карты перевернулись.

Первая карта, любовники, но у Изобель перехватило дыхание от второй. Мрачное лицо смерти застыло рядом с любовниками.

Если духи говорили, значит, они ясно давали понять — Изобель стоит на перепутье. Одна ветвь вела к тому, что она поступала так, как от неё ожидали, жертвуя собой ради будущего, ради блага своей семьи.

Если пойдёт по другой ветви и поддастся искушению, станет любовницей… И найдёт смерть.

Стоило ли мгновение страсти такой цены?