Зеркала. Дилогия

Войско степняков, где-то в районе Интары

Хурмах проснулся с чувством собственного довольства и даже не сразу вспомнил — почему.

Потом уже всплыло из глубины разума приятное воспоминание.

Да, Торнейский и его невеста… теперь уже — женщина Хурмаха. Одна из многих, покорная и послушная. И возможно его, Хурмаха, сын с королевской кровью. Приятно…

Где она, кстати?

При взгляде на ковер рядом с кроватью, Шарлиз не обнаружилось. Бурсай увела ее еще на рассвете, по обычаю. Время женщины — ночь, время мужчины — день, время Бога — утро и вечер, и в эти минуты надо не тратить силы на девок, а вознести молитву за то, что Он сотворил тебя. Правилом пренебрегали и достаточно часто, но в походе Хурмах старался блюсти обычаи. И его люди тоже напоказ, старательно соблюдали все, вплоть до мелочей.[48]

Принцесса не сопротивлялась, когда за ней пришла Бурсай, и не ругалась на грубую побудку, и на то, что ее вели чуть ли не как скотину. Сил не осталось ни на что. Будь ты хоть какой шлюхой, а все же ночь выдалась трудная. Сначала не знаешь, останешься ты жива или нет, и удастся ли убедить мужчину в своей девственности, а потом еще жаркая ночка. Да такая, что будь она девственницей, век бы при виде члена тряслась и плакала.

Поспать удалось пару часов, и то повернуться было больно, а шевельнуться страшно. Проснется еще, а продолжения принцессе не хотелось.

Шарлиз повиновалась старухе, в надежде полежать и отоспаться, но даже это ей удалось далеко не сразу.

Сначала — молитва, к которой заставили присоединиться и принцессу, и только потом ванная с маслами. Ненадолго…

Войску скоро выступать…