Город металлических людей. Книга первая

Глава 19. Расставание

Джордан одному ему известными путями проводил Эби с Леобеном до кромки леса, граничащего с городом в районе Торгового квартала. На дне рюкзака Эбигейл был спрятан небольшой кусок золотой ступни. Надо будет попробовать ее продать, чтобы было на что жить первое время. А еще там теперь лежал запас лоскутов гибкой меди и нескольких других металлических тканей, которыми снабдил ее искусный вор. Их было не очень много, но хватило бы на небольшую курточку. Эти клочки дорогой ткани грели девушке сердце: она уже размечталась, как в Новом городе сразу примется обходить всех портних, работающих по гибкому металлу. Она придет даже со своим материалом! Кто-нибудь да возьмется ее учить. Лео уносил в сумке амулет из переплетенного корня, подаренный Лаурой. Она вернула ему свой подарок сразу, как ей стало легче.

– Идите все время вперед по лесу, держась просвета между деревьями. Так вы и не заблудитесь, и никому на глаза не попадетесь, – принялся давать напутствия Джордан, когда они стали прощаться. – Выйдете из леса перед самым Кварталом механистов.

– А как мы поймем, что там уже не Средний, а Новый город? – удивился Лео.

– О, его вы не пропустите, – усмехнулся вор. – Сначала перейдете через железную дорогу, а дальше край леса сделает резкую петлю направо, огибая каменоломни. Вы в любом случае выйдете на открытое пространство и не собьетесь. Но Новый город не обязательно видеть. Вы его услышите.

Эби стояла молча, огромными черными глазами глядя на Джордана, который, словно не замечая ее тоскливого взгляда, улыбался краешками губ и пожимал руку Леобену.

– А если нас прямо на границе кварталов поймают? – встревоженно спросил юноша.

– Не поймают, – уверенно ответил Джордан. – Там вы уже никому не будете нужны.

– А если в лесу? В лесу кто-то станет нас искать? – робко встряла Эби, продолжая поедать вора глазами.

– Да вас уже прекратили искать, уверенные, что вы покинули город. Я отвечаю.

– Тогда, может быть, нам и уходить не обязательно? – в ее глазах промелькнула надежда.

– Если вас заметят здесь, то ничего хорошего не выйдет, – в какой уже раз терпеливо принялся объяснять Джордан. – Тогда все снова всколыхнется. Описание-то ваше купец страже предоставил, оно по всему Торговому кварталу развешено, небось, каждый горожанин успел выучить. А вы очень уж приметные ребята.

Шум, связанный с поисками ведьмы из дальнего леса и ее укрывателями, действительно стал стихать. Жилище Джордана так и осталось неприступным и незаметным для стражников, которые, проходя мимо его двери, не обращали на нее никакого внимания, как и на самого вора, оказавшись рядом с ним на улицах Города. В конце концов железные махины были отправлены туда, откуда их вывели для устрашения жителей: в специальный отсек, что скрывался в глубине огромного здания Управления стражи. Там они стояли, неестественно опустив уродливые головы с потухшими глазами, и в их спинах уже не полыхал огонь, дающий им жизнь. Лишь одна машина мерным шагом сотрясала каменный пол городской тюрьмы, гулко топая вдоль решеток, за которыми сидели заключенные.

Решили, что нарушители порядка скрылись из Среднего города, поэтому в усиленном патрулировании больше не было смысла. Вряд ли они в ближайшее время снова сюда явятся, если вообще захотят возвращаться. В Каменном квартале они бы не задержались, и, если беглецы и оставались в Городе, то в Квартале Механистов. Но там их поисками пусть занимается местное Управление стражи. Это уже чужая территория.

– Я знаю, где они прячутся! – бесновался купец, так ничего и не добившись. Куш за двух молодых работников особенной профессии ему не достался, он лишился практически бесценной золотой ступни и даже не получил за все свои мытарства никакого возмещения: ни материального, ни морального. Гаденыши ушли от возмездия, оставив его в дураках. Старая богачка давно уже махнула рукой на эту историю. Оскорбление, конечно, было немыслимым, но не до такой степени, чтобы лишить ее сна. В конце концов, чем следить за поисками глупого мальчишки, намного приятнее снова предаваться разным утехам и удовольствиям.

А начальник стражи и вовсе засомневался в правдивости слов Дина. По подробному описанию внешности Леобена, которое законник перечитывал вновь и вновь в поисках зацепок, он вдруг представил себе несуразного юнца, притащившегося совсем недавно наниматься в стражники. «А ведь это же именно его все ищут! – поразился начальник, задумчиво крутя тонкий рыжий ус. – Как я сразу не понял?» Он был настолько искренен, этот мальчик, и так рвался в бой, что невозможно было представить его участником какого-то заговора. Мысленно костеря купца на чем свет стоит, что заставил всех его подчиненных бегать по городу в поисках мифических угроз, начальник стражи отдал приказ заканчивать усиленное патрулирование улиц и переходить в обычный режим. Механизмы потопали в отстойник, стражники тоже постепенно вернулись в привычный рабочий ритм.

Дин в своем негодовании остался один. Он еще какое-то время сотрясал воздух, пугая, что будет жаловаться в более высокие инстанции. Но пожилая знатная дама уже не поддерживала его, и все стало бесполезно. Эта цепочка событий не была досконально известна Джордану, однако он вскоре понял, что путь очистился, и повел ребят в сторону Нового города: на всякий случай обходными путями.

За разговорами троица углубилась в лес, так что снаружи их нельзя было разглядеть, несмотря на то, что листва на осенних деревьях и кустах уже заметно поредела и лес хорошо просматривался. В какой-то момент все замолчали, и слышен был лишь шорох опадающих листьев, да унылая кукушка где-то вдалеке заладила свое на одной ноте. Она старательно кому-то предсказывала уж что-то слишком долгую жизнь.

Вор прислонился спиной к высокому клену, распростершему над ним свои черные облысевшие ветки, и скрестил руки на груди, задумчиво глядя сквозь деревья. Эби все смотрела, уже не скрываясь, и не могла наглядеться в последний раз на его суровое лицо, украшенное шрамом, на глаза – зеленый и карий, на длинные темные пряди волос, которые он сейчас не прятал под капюшоном.

Леобен меланхолично ворошил ботинком пестрый ковер из листьев у себя под ногами. Кто бы мог подумать, чем обернется безобидная просьба юноши и девушки из простых семей остановиться на ночлег у старого знакомого купца. Они оба шли в Город, каждый со своей надеждой, а теперь они беглецы, на которых навесили преступления, которых они не совершали. Единственным, хотя, конечно, и ужасным проступком была эта странная и неожиданная кража золотой ступни, на которую рискнула Эбигейл. Только вся штука в том, что именно в этом их не обвиняли. Не мог заявить Дин о пропаже вещи, которую сам получил незаконным путем.

– Давайте прощаться, – нарушил молчание Джордан. – Мы вышли с большим запасом, но темнеет уже слишком быстро, вы не сможете идти по лесу в темноте.

– Да, – с легкой грустью сказал Леобен, – у нас нет волшебного зеленого глаза.

Ему было жаль расставаться с новыми друзьями. Они совсем недолго были знакомы, но рядом с Джорданом на душе было спокойно. От мудрого, сильного и надежного товарища исходила уверенность, которая подпитывала и остальных. Теперь Лео снова возвращался на самостоятельный взрослый путь, который начался у него не слишком хорошо. Но больше всего ныло сердце, когда он думал, что никогда больше не увидится с Лаурой. Он понимал, насколько разные их дороги, но душа не хотела об этом слышать, и это вынужденное расставание прочертило на юном сердце маленькую кровоточащую зарубочку. Когда-нибудь она заживет и станет просто шрамом, который не позволит забыть свою первую любовь.

– Ну, если ты так и не откажешься от своей идеи стать стражником, то когда-нибудь тоже такой получишь, – усмехнувшись, ответил вор. – Ну, не такой, но похожий. Но я надеюсь, что ты передумаешь.

Лео упрямо сжал губы и ничего не ответил. Пока они прятались в квартире, Джордан твердил ему о главных задачах стражников, в которые вовсе не входит защита обычных, да тем более бедных, людей на улицах Города. Но юноша так крепко за годы ожидания вбил себе в голову эту цель, что пока не готов был с ней расстаться.

– Если в Новом городе свое Управление, то, может быть, и порядки у них немного другие, – возражал он в очередном споре. – А может быть, мне удастся что-то изменить. В конце концов, я сам буду охранять простых граждан от таких вот бандитов, что когда-то на меня напали.

– В этом Городе тебе на помощь скорее придет вор, чем законник, – скептически процедил Джордан, но Лео было не переубедить.

– Вот я и докажу всем, что это не так. Я буду защищать тех, кто действительно в этом нуждается, кто попал в беду! Но с моди, которые ставят стражникам, мне будет это намного проще делать.

Наконец приятели обменялись рукопожатием и разошлись в противоположные стороны: Джордан двинулся к выходу из леса, а ребята, наоборот, решили немного углубиться внутрь и идти, ориентируясь на слабый свет, проникающий с краю. Сделав несколько шагов, Эби вдруг развернулась и бросилась обратно.

– Джордан, подожди! – окликнула она вора, и тот с удивлением остановился, глядя на подбегающую к нему девушку. Лео тоже застыл на месте, не понимая, что происходит.

Эби, ступая с каждым шагом все медленнее, приблизилась к Джордану. Сердце ее выпрыгивало из груди. Эби словно сама не верила, что сейчас с ней это происходит, но она подошла к вору вплотную и, испуганно глядя ему в глаза, потянулась и робко коснулась замерзшими руками его щек. Кожу ладоней колола щетина, пальцы левой руки гладили длинный шрам.

Эби встала на цыпочки, потянувшись к лицу Джордана. Тот послушно наклонился в ответ, и девушка осторожно поцеловала его в плотно сжатые губы. Он не отстранялся, и Эби целовала еще и еще, не зная даже, как это правильно делается. Ей просто хотелось ощутить его вкус, запомнить его и носить с собой хотя бы в тактильной памяти. Наконец жесткие губы Джордана слегка разомкнулись. Он стал отвечать на поцелуй, сначала нежно касаясь губ девушки, затем все жаднее и жестче. Сухая теплая ладонь легла на шею Эби, аккуратно поддерживая голову. Щетина больно колола нежную кожу возле губ, но Эбигейл хотела, чтобы это продолжалось как можно дольше. Она желала помнить и эту боль. Пусть хотя бы такие чувства, раз их так мало.

От Джордана пахло опавшей осенней листвой и ведьмиными травами, ночной изморозью и хвоей, и поцелуй его дурманил голову. Несмотря на холодный осенний день, по телу девушки разливалось блаженное тепло. Этот момент был словно вырезан из всего остального, что происходило раньше. Не было ни болезни, ни тревожной жизни в квартире купца, ни побега и воровства. Они не прятались в квартире вора в страхе, что их найдут стражники или железные колоссы. Ничего не было. Исчез весь Средний квартал. А существовали только она и Джордан с его необычайно вкусным поцелуем, который она будет очень часто вспоминать. Теперь у нее есть что вспомнить. Один-единственный счастливый момент за долгие тяжелые дни. Она выпросила у него этот подарок, и он не отказал, и не важно, что он будет про нее теперь думать. Зато она унесет на своих губах сладость его губ.