Тэсса на краю земли

Под эту картину был отведен целый зал, щедро залитый естественным светом из панорамных окон.

Здесь находилось несколько туристов, завороженно любующихся полотном.

И Холли, который стоял неподвижно, прижимая обе руку к сердцу.

— Сейчас выпрыгнет, — пожаловался он громким шепотом. — Так волнующе!

На небольшом холсте был изображен мальчик, который старательно закрывал ладонями белый пушистый одуванчик. Было видно, что ветер уже подхватывает первые парашютики и вот-вот развеет их по миру и что все старания мальчика совершенно бессмысленны. Но в его жесте, лице, хрупкой фигурке было столько веры, что Тэсса вдруг поняла, что плачет.

— Потрясающе, правда? — благоговейно прошептал Холли.

В ответ Тэсса молча обняла его, стараясь прижимать не слишком крепко, чтобы не причинить неудобств. Это с Фрэнком можно было не церемониться, Холли относился к куда более хрупким созданиям.

Он доверчиво сцепил руки за ее спиной и прижался щекой к макушке.

Так они и стояли, обнявшись, и по лицу Фрэнка ничего невозможно было прочитать.

А потом в зал вошла молодая женщина на очень позднем сроке беременности.

— Холли Лонгли! — воскликнула она. — Так это правда, ты здесь. Я думала, мастера ошиблись.

— Не подпускайте ко мне эту женщину, — Холли подпрыгнул и спрятался за спиной Фрэнка. — Она очень опасна. И… похожа на воздушный шар. Ты огромная, Полли.

— Холли и Полли? — ухмыльнулся Фрэнк. — Это очень в духе Парижа.

Полли была высокой и гибкой красоткой с тициановскими волосами. Светлое платье, похожее на ночную сорочку, плотно обтягивало ее внушительный живот с торчащим пупком.

Девочка, увидела Тэсса, и еще то, что она совершенно здорова. Крепкий эмбрион.

— У вас будет прекрасный ребенок, — сказала она.

— Тэсса Тарлтон, я полагаю, — Полли с улыбкой и без малейшего трепета протянула ей руку. — Новость о том, что великий Холли Лонгли улетел на вертолете с падшим инквизитором, буквально взорвала соцсети. Не хотите выпить чаю?

— Не хотим, — отказался Холли. — Мы уже уходим.

— Да брось, пятнадцать лет прошло, — и Полли потянулась вперед, чтобы взять Холли за руку. Тот попятился. Фрэнк же подвинулся так, чтобы закрыть собой чокнутого художника.

И правда как сторожевая собака, подумала Тэсса. Он взял Холли под свою защиту и никому не позволит его обидеть, даже если это просто какие-то глупости.

Полли недоуменно нахмурилась.

— Он меня боится? — спросила она у Тэссы с изумлением.

— Боюсь, вы произвели на него сокрушительное впечатление.

— О, ради всего святого. Никто же не верит в то, что Холли стал монахом из-за меня? Я имею в виду, его многочисленные интервью… разглагольствования об отказе от плотской любви… Это же все для пиара, да? — Полли посмотрела на Тэссу, на Фрэнка, на Холли, и ее рот приоткрылся. — Нет, — выдохнула она, совершенно шокированная. — Не может быть! Это же надо быть полным психом!

— Или гением, — коротко ответил Фрэнк, оглянулся на Холли, и его рот скривился. — Что иногда одно и то же.

Весь день до глубокого вечера они привели на островах — бродили по садам, пляжам и виноградникам, не особо выбирая маршруты. Холли, удрученный встречей в галерее, вел себя тихо, а Фрэнк никогда не отличался любовью к разговорам. Тэссу молчание не угнетало — ей хватало ветра, и шума волн, и того, что больше к ним никто не подходил, чтобы отхватить автограф или произнести парочку ругательств.

Холли так устал, что на обратном пути даже не зеленел в вертолете.

Покончив с формальностями, они вышли из опустевшего зала ожидания, сели в пикап и проехали чуть дальше, к грузовым ангарам.

— Шампанское, — зевая, припомнила Тэсса цель их визита. — И что там еще надо Холли для счастья? Это все поместится в наш багажник?

— Черт, — выругался Фрэнк, повернув к ангарам голову.

И тогда Тэсса тоже проследила за его взглядом.

— Нет, — возмутилась она.

— Да, — просиял Холли.