Небо внизу

— Вот как… — медленно кивнула Тео. — И что же ты ответил?

— Ответил, что справляетесь. Здоровье в порядке, аппетит хороший, гуляете, читаете много. Ну… Как есть все, так и рассказал.

— Но разговор, я так понимаю, на этом не закончился?

— Нет, госпожа Тео. Этот очкарик… он… ну… сказал, что господин Ардженто очень волнуется. У вас во время болезни сознание мутилось и память пропадала. Вот господин Ардженто и опасается, что симптомы вернутся. Поэтому если вы вдруг что-то странное будете делать: забывать там начнете или заговариваться, да хоть что-нибудь… Чтобы я сразу же к очкастому этому шел и все ему рассказывал. А очкарик уже кузену вашему сообщит. Для вашей же собственной безопасности. Ну, и денег мне предложил. Десять медяшек. Сказал, что каждый месяц будет давать столько же, если буду информацию регулярно приносить.

Десять медяшек за несколько слов — для нищего контрактного это выгодная сделка. Очень выгодная. Тео уже представляла, каким будет следующий ход в этой игре.

Сейчас Том попросит у нее денег. Двенадцать медяшек или пятнадцать. А взамен пообещает молчание и верность.

— Любопытно, — ровным голосом сказала Тео. — И что же ты сделал?

— Отказался, конечно, — изумленно вскинул светлые брови Том. — Если господин Ардженто хочет про ваше здоровье узнать — пускай приезжает, посмотрит на вас, побеседует. А не очкастых каких-то посылает с деньгами.

Несколько секунд Тео молча таращилась на контрактного, приоткрыв рот. Потом моргнула. И подобрала челюсть.

— О.

— А что? — так же озадаченно поглядел на нее Том. — Неправильно, что ли?

— Ну… Как сказать… — Тео с ужасом поняла, что говорит так же, как контактный. Чертова афазия оказалась заразной. — В целом, наверное, правильно. С этической точки зрения.

— А с практической?

— А с практической — нужно было деньги взять. Потом рассказать мне об этом разговоре — и мы бы вместе каждый месяц составляли для очкастого господина отчеты. Тебе — десять медяшек, мне — уверенность в том, что кузен понапрасну не беспокоится.

— Ох ты! — восхищенно округлил глаза Том. — Ого! А я не додумался! Вот зараза, жалко-то как…

— Не беспокойся. Может, к тебе еще кто-нибудь подойдет с аналогичным предложением. Тогда и воспользуешься моим советом.

— Обязательно воспользуюсь, — предвкушающее ухмыльнулся Том. — Десять медяшек — они не лишние.

— И мистер Ардженто не будет волноваться.

— А как же. И это тоже.

Весь ужас был в том, что этот финт Герберта оказался сюрпризом. Тео не ожидала такого. Действительно не ожидала. Лежа в кровати и глядя широко открытыми глазами в темноту, она пыталась понять: как это могло произойти? Почему?! Даже клиническому идиоту очевидно: если в деле замешаны деньги, битва будет продолжаться до победы одной из сторон. Любое затишье — всего лишь отсрочка, передышка перед очередной схваткой, и чем дольше длится пауза, тем сильнее будет удар.

Но Тео была не готова. Она вообще не думала о том, что кузен продолжит свое расследование.

Почему?! Может, действительно с головой проблемы?

Как она могла допустить такую ситуацию?!

А если бы Том согласился? Да он и должен был согласиться! Любой нормальный человек взял бы деньги — и начал бы строчить доклады по три раза на день в надежде на прибавку. Тот факт, что мальчик Томми все еще пребывает в плену детских идеалов — удивительная, невероятная случайность. Хотя…

Тео нахмурилась, прикусив губу.

Хотя кто сказал, что Том не взял деньги? Сам Том?!

Вполне возможно, что он принял оплату — а Теодоре рассказал другую версию, чтобы обезопасить себя на случай провала. Если Тео заметит, что контрактный просто скажет, что шпион приходил снова — а он, Том, опять отказался.

Тео перевернулась набок. Теперь она смотрела в стену, по которой растекалось бледное, как подбеленный молоком чай, пятно лунного света.

Нет. Том не врал. Слишком уж естественной была его реакция — сначала испуг, смущение, бесконечные невротические повторы — а потом быстрая уверенная речь. Чтобы так гладко сыграть, нужно быть отличным актером… А это точно не про Тома Макбрайда.

Ну или контрактный врал все время, с самого первого дня. Формировал образ вдумчиво и последовательно, ни на секунду не отступая от плана.

Нарисованная воображением картина обмана была настолько тотальной, что впору сворачивать шапочку из фольги, покупать ружье и идти охотиться на рептилоидов.

Ерунда. Полная ерунда. Том не врал.

Вот только это не имеет никакого значения. Неважно, врет контрактный или не врет — проблема остается прежней.

Тео будет ошибаться. Это неминуемо. И в конце концов она ошибется по-крупному — и тогда кузен использует свой шанс на полную.

Единственный способ избежать этого — свалить отсюда. Как угодно, любой ценой вернуться в свой мир и забыть этот бред, как длинный и нелепый сон.

Тео совсем забросила свои исследования. Она так увлеклась игрой в новую жизнь, что перестала искать пути домой. Глупая ошибка. Непозволительная ошибка.

И Тео должна ее исправить.

В домашней библиотеке все книги, хотя бы косвенно упоминающие перемещение душ, были перечитаны вдоль и поперек. Поэтому Тео всерьез окопалась в городской библиотеке. Раздел профессиональной магической литературы там был невелик, но поражал широтой ассортимента. Видимо, человек, заполнявший полки, заказывал издания наугад, ориентируясь на цену, фамилию модного автора, цвет обложки — или какой-то другой, неведомый науке критерий.

Тео нашла в библиотеке руководство по карточному гаданию — оно стояло рядом с книгой, аргументированно доказывающей, что предвидеть будущее невозможно. Детальный анализ практики авгуров соседствовал с «Кулинарной магией», а солидный двухтомник «Ритуальные метеорологические практики» — с брошюрой «Градобитие и ливневый дождь — Практика применения при народных волнениях».

По перемещению душ Тео нашла всего две книги — философский трактат, напичканный ссылками на неведомые источники, как баранина — чесноком, и тоненькую «Путь между мирами — что мы на самом деле знаем».

Знали, оказывается, немного. Автор отдельно уточнил, что приводит в книге только подтвержденные случаи — и насчитал таковых аж пять. Графиня де Вилле, поскользнувшись на льду, упала, потеряла сознание — а очнулась каменотесом, говорившем на неведомом науке наречии. Мальчик, упавший под лед, после извлечения обнаружил изрядные навыки фехтования, а при попытке отца выпороть его ремнем отходил родителя кочергой. И три случая, пугающим образом похожих на то, что произошло с Теодорой. Маг, вызванный к умирающему, возвращал душу в тело — но это была не та душа.

Анализируя известные факты, автор брошюры пришел к выводу, что для ошибочного подселения души необходимо три обстоятельства.

Во-первых, совпадения по имени — полное или частичное. Если больного зовут Эдмунд, а целитель в ритуале использует краткую форму «Эд», то вполне может призвать, скажем, Эдварда. Или Эдерна.

Во-вторых — совпадение по обстоятельствам. Обе души должны находиться вне тела, что бы это ни означало. После некоторых колебаний Тео пришла к выводу, что под внетелесным опытом автор подразумевает клиническую смерть.

В-третьих — наличие внешней силы, которая и производит перемещение.

Концепция получилась стройная убедительная, если бы не два НО. И эти НО были настолько вопиющи, что их заметила даже Теодора.

Первое: мальчик просто упал в холодную воду. Над ним никто не проводил ритуал по возвращению души. Да, новый владелец тела тоже носил имя Герберт Франко — но явился он без приглашения.

Не означает ли это, что можно обойтись без внешнего магического воздействия?

И второе: какова вероятность, что каменотеса, вселившегося в графиню, тоже звали Арабелла де Вилле?

Первое НО автор изящно обошел, выдвинув предположение, что ритуал по возвращению души проводили в другом мире. Дух ребенка вселился в неведомого фехтовальщика — а дух фехтовальщика, соответственно, в ребенка.

Допустим.

Но каменотес Арабелла де Вилле? Серьезно?

Закрыв брошюру, Тео поняла, что вопросов у нее больше, чем ответов. Понял это, видимо, и библиотекарь. Бесшумно подкравшись к Тео, он, почти не шевеля губами, прошептал:

— Не нашли нужной информации?

Смысл этого перформанса Тео не поняла — посетителей в библиотеке не было, а за открытым окном тоскливо орал привязанный на солнцепеке осел. Но правила есть правила, поэтому Теодора ответила таким же шпионским шепотом.

— К сожалению, нет. На эту тему очень мало литературы.

— Так почему бы вам не посмотреть каталоги? Доставка в Кенси занимает около трех недель, зато книги вы можете заказать даже в столичных издательствах.

— А где взять каталоги? — вскочила с места Тео, разом забывая о режиме тишины.

— Не шумите! — простуженным ужом зашипел библиотекарь, всплеснув мягкими, как у кота, пухлыми ручками. — Здесь нельзя шуметь!

— Где я могу найти каталоги? — послушно прошептала Тео.

— На почте. Спросите господина Роже и скажите, что вас прислал я. Вам вынесут все каталоги с начала года.

— А просто так их разве не выдают? Только по рекомендации?

— Ну что вы… Конечно же, нет! Если выдавать каталоги всем подряд, они же истреплются. Как тогда книги заказывать?

Сраженная этим внезапным аргументом, Тео не нашлась с ответом, и только безмолвно кивнула, запихивая в сумку блокнот и карандаш.

После безмолвной, как пирамида, сырой и прохладной библиотеки, улица ощущалась, как удар в голову. Полуденное солнце слепило глаза, горестно орал осел, из окна пекарни доносились крики и хохот кухарок. Тео остановилась, подслеповато моргая.

— Госпожа Дюваль?

— Кто… О, это вы! Рада вас видеть! — Тео пожала руку Лилии Фонтель. — Есть новости?

— Да. Есть. И новости замечательные. Августо оставил эту вертихвостку. Стоя на коленях, он просил меня о прощении… — мечтательно улыбнулась Фонтель.

— И что же? Теперь в вашу жизнь вернулась гармония?

— Вы не представляете, как вы правы. Завтра в суде будут слушать дело о нашем разводе.

— Что? — оторопела Тео.

— Ну да. Знаете, я подумала… а зачем мне Августо? Любви между нами нет, совместным бизнесом мы не связаны. А в плане того, что может подарить мужчина женщине… вы понимаете меня, дорогая… словом, в этом пикантном деле Августо, как оказалось, не столь уж хорош.

— Вы узнали это только сейчас?

— Раньше мне не с чем было сравнивать. Но теперь… Я подумала, что одинокая жизнь не так уж плоха.

— О, — попыталась вернуть брови с середины лба Тео. — О. Вот как. А как же ваш брачный договор? Вы действительно отдадите мужу половину капитала?

— Это вряд ли, — улыбка Лилии Фонтель напоминал жизнерадостный оскал акулы. — Когда Августо просил у меня прощения, я потребовала, чтобы он перечислил свои проступки вслух. Увы, мой муж никогда не был умен…

— Простите, я не понимаю…

— В соседней комнате я поместила двух свидетелей, адвоката и нотариуса.

— А нотариуса зачем?!

— Поверьте моему опыту, дорогая… Хороший нотариус никогда не бывает лишним.