Балет - 2: Серебряные крылья

Рудольф Карден пришёл через четверть часа в сопровождении нескольких артистов, все взоры тотчас обратились к нему.

-- Репетируем сольные партии. Третий состав, второй и первый. Матильда, Элиза, Диана. Эдуард, Ярослав, Максим. Виктория, Лидия, Светлана. Александр, Пьер и ... Я.

Тот час же в середину зала выступила блондинистая стерва, не преминувшая ожечь Диану неприязненным взглядом. Однако в следующую секунду на её лице зазмеилась злорадная улыбка. Весь её вид говорил: “Мы станцуем и нас будут сравнивать, а после этого всё изменится. Ты, выскочка, потеряешься на моём фоне” Заиграла музыка. Первый акт, вторая сцена. И Матильда начала плести кружево танца. Филигранно, технично. Не допуская ни малейшей помарки.

Диана до боли закусила губу. Когда-то она могла танцевать на порядок лучше соперницы. А сейчас... всё не так радужно. Травма даёт о себе знать. И мешает. Не позволяет двигаться с прежней лёгкостью.

Однако Линда Хейл давно вышедшая на покой балерина, которая занималась с Даной по личной просьбе Рудольфа, не уставала повторять:

-- У балерины, есть не только ноги. У балерины есть корпус, руки, голова, которой ещё и крайне желательно думать. Но главное -- это душа, и она гораздо важнее каких-то ног. Ты её должна отправлять в полёт, а не зацикливаться на том, что у тебя прыжок недостаточно хорош.

Светлана Алетова наклонилась к уху Рудольфа и тихо сказала:

-- То, что ты делаешь – ошибка. Но если поступишь по-другому, это будет преступлением. Никто не сыграет роль морской девы лучше Дианы.

-- Тогда о какой ошибке идет речь?

-- Первый спектакль не должен быть таким сложным. И я даже не о хореографической составляющей говорю, а об ответственности, которую ты возлагаешь на плечи хрупкой девочки. Премьера нового спектакля. Ты в партнерах. Каждый ее шаг и жест будут рассматривать под микроскопом.

-- Она рождена для этой роли.

-- Эта роль создана для нее. Рудольф, ну что тебе стоило поставить для нее «Баядерку»? Я видела ее вариацию Гамзатти.

-- Я тоже видел.

-- Тогда почему не дал ей эту роль?

-- А кто в этом спектакле будет играть Никию? Она затмит любую балерину. Даже тебя. А Гамзатти, смею тебе напомнить, второстепенный персонаж.

-- Я, просто, боюсь за нее.

-- Все будет хорошо, Свет. Она справится.

Вторая девушка -- Элиза была прекрасна. Точные движения, выразительная линия рук. На неё Диана тоже смотрела с тихой грустью, повторяя про себя: “У меня есть крылья, их не украсть и не сломать, они -- часть меня”. А когда музыка заиграла для неё, эта хрупкая, но такая сильная девушка станцевала так, что у зрителей перехватило дыхание. Потому что на пуантах сейчас действительно стояла её душа.

-- Я до последнего сомневался в твоём выборе, - сказал Максим Эштон, немного склоняясь к Рудольфу.

-- Почему?

-- Ты весьма трепетно относишься к этой девочке. Отцовский инстинкт проснулся? Или у Кати появилась соперница?

-- Не мели чушь. Да, я чувствую за собой вину перед этим ребенком. Ненужно было её оставлять в той академии, на Артене.

-- От судьбы не уйдешь. Да и не выглядит она особо несчастной. Говорят, даже замуж выскочила. И похоже удачно.

-- Не без этого. Но теперь то ты понимаешь, какой талант мы чуть не потеряли?

-- Часто вундеркинды, вырастая превращаются в посредственных взрослых. Рад что этот случай стал исключением. Кстати, я считаю, что вернуться в строй - правильное решение. Рано тебе на покой. Ты этой молодежи ещё покажешь, как надо танцевать.

-- Один сезон. Последний. Я просто не могу уйти, не сыграв роль о которой мечтал столько лет.

-- Ох, не зарекайся. Еще неизвестно, сможешь ли ты уйти, сыграв роль о которой мечтал долгие годы.