Мать Сумерек

* * *

Кхассав сказал, что из-за тоски по двум малышам-грудничкам, Бансабира Яввуз, разумеется, не может позволить себе задерживаться в столице долго, а приехала она раньше многих. Никакие увещевания и посулы не помогли уговорить её помочь походу средствами, и завтра танша покинет Гавань Теней. Хабур поедет с ней. Яфур тут же заявил, что тоже отправится с братьями-северянами. Но зато, объявил раман, тану Яввуз согласилась-таки поучаствовать в ласбарнской кампании наравне с остальными в вопросе отправки армии, и уже это было победой.

Иден, услышав, выглядел очень удивленным, но молчал: ему Бансабира, явившись под ночь, лично сказала, что участвовать ни в чем не намерена и уедет с рассветом.

Кхассав раздал необходимые распоряжения остальным танам, молча поглядел на Яфура. По взгляду тана понял, что в любом разговоре о золоте его ждет отказ еще более категоричный, чем первый. Потому Кхассав от Каамала отстал и отпустил в Серебряный танаар скорбеть по сыновьям.

Танам было велено развернуть активную подготовку войск для похода, а поставку золота для военных нужд, раз уж ни один из танов не пожелал ссудить необходимую сумму, Кхассав обещал взять на себя.

— Это может занять некоторое время, но тем лучше будут подготовлены наши войска, — убедил он остальных.

Таны согласились.

— А, и да, — добавил раман напоследок, — стража! Уведите тана Аамута в темницу.

— Что?! — Тахивран бросилась вперед. — Ты не посмеешь! Это твой дед!

— Это человек, который посмел приказывать моим людям в моем дворце. Вы придете на его казнь завтра?

Тахивран побелела.

Никто не сказал ни слова.