Жена для отщепенца, или Измены не будет

Глава 2

Спустя некоторое время, как раз в тот момент, когда накормленные и отдохнувшие за ночь кони покатили весело постукивающий колесами экипаж прочь из города, у страдахи Ланнфеля родилась мысль.

Здесь надо сказать, что ничего в мире не рождается случайно, всему есть причины, и достаточно веские. Но не об этом сейчас речь.

Просто наш вольник, будучи кем угодно, а совсем дураком всё ж таки не был. Он отлично понимал, что волшебный жар, рожденный вынужденным, долгим воздержанием, красотой образа, спящего теперь в закрытом накрепко медальоне и мечтами просто от пары тычков в случайную шлюху не остынет. Стоило хоть немного, а отвлечься от маревного, беленького личика невесты, намертво, казалось впечатанного в раскаленную, болящую башку и слабо, но ноющую плоть.

С медальоном Диньер решил пока не расставаться.

На предложение поверенного вернуть образок, повел себя грубо и невоспитанно, рявкнув дурным ослом:

- Тебе чего? Никуда не денется у меня из кармана! Твоя побрякушка? Нет? Ну так чего печешься? Бильерово имущество, Бильеру и верну... А не верну, так и ничего. Не обеднеет.

Кортрен же ответил на это рявканье поспешными кивками и успокаивающими взмахами рук.

- Конечно, конечно, льерд, - доверительно шепнул он - Не стоит так нервничать, прошу прощения, если я доставил вам беспокойство! Как вам будет угодно.

Ну вот, и теперь льерду было угодно посмотреть на своё наследство, на родовое имение.

Просто чтоб развеяться. Растрясти ночные, смутные видения, колючий стеклистый порошок, тревожащий сейчас плоть и мысли, и долбаную серебряную пыль, мелкие комочки которой одновременно леденили и жгли виски...

Опуская эти малопонятные посторонним подробности, вольник обратился с предложением об остановке к Кортрену.

- Если угодно, остановимся, - кивнул тот - Тем более, ваши угодья находятся неподалеку от поместья Бильер, нам это как раз по пути.

На том и порешили.

...Мощеная городская дорога, закончившись, оборвалась и экипаж, мягко прошуршав по подсохшей земле, покатил по бездорожью.

Немного похрустев начавшей уже жухнуть травой, резко остановился - дальше хода ему не было.

- К самым воротам не проеду, - крикнул возчик, остановив лошадей - Травища, льерды! За колеса цепляет, оси поломаю. Дальше только пехом, уж простите покорно...

Кортрен развел руками:

- Поместье заброшено много лет, льерд Ланнфель. Дорога, понятно, заросла напрочь.

- Ладно, не страшно, - распахнув дверцу, вольник спрыгнул в больно охлестнувшую его высокую, жесткую траву - Сойдет и так.

Сразу же, прокладывая путь себе и поверенному, тяжело зашагал, давя подошвами сапог зрелые стебли мятки, размахивая руками так, как если бы ему вздумалось поплавать в густом киселе.

То, что угодья брошены после смерти отца, погибшего в пожаре, Ланнфель знал из писем пары приятелей и поверенного Кортрена. Само собой, какого - то комфорта парень не ждал здесь, но всё же очень образно представлял себе масштабы разрушений.

Родовое гнездо, о котором столько говорилось, на поверку оказалось громадным, нелепым строением, обшарпанным и жутким. Распахнув черные окна - глаза, ошарашенно дом смотрел в сад, который, сжав ему глотку ветвистой, грубой, колючковатой пятерней, беззвучно хохотал, забавляясь видом противника, широко раскрывшего рот - рассохшуюся дверь в надежде ухватить немного воздуха, дабы не издохнуть раньше времени вовсе.

Антураж тоски и запустения дополняли покосившиеся, оржавленные ворота, почти до половины ушедшие в землю. Видимо, это и удерживало их от окончательного падения.

- Счастья привалило, - ядовито проворчал преемник, опершись плечом на опасно дрогнувшую изгородь. Та тут же затряслась и заплакала, ровно благовоспитанная девица от хамского, грязного прикосновения наглого ухажера - По уму надо бы сжечь всё к... Сжечь! А землю продать. Хотя кому сдался этот нужник? Да ещё теперь, в кризис, когда и черноземные угодья стоят как кусок лепешки! Или всё же попробовать заново отстроить? На что только...

Это бухтение в пустоту не несло в себе ни смысла, ни цели.

И всё от того, что ещё только прибыв сюда, счастливец совершенно точно знал, каким образом он будет возрождать и поместье это, и сдувшееся осенним грибом - трухляком семейное имя.

Та юная, пухлогубая, заносчивая дурочка, прочимая в здешние хозяйки, вполне подойдет на роль спасительницы плесневелых развалин и ошметков репутации Дома Ланнфель.

Ну, а если не подойдёт...

- Подтащим! - хмыкнул наследник - За шкирку.

Именно подтащит.

Не только эту пепельную змею, а и папашу её, и весь Грантальский Круг, если это понадобится. Что хочет и как хочет подтащит, а только вернет тот Дом, который помнил из детства и юности. Тот Дом, который когда - то пришлось покинуть ради Военной Академии.

И вот же гадство... Почему - то теперь, только теперь отлично понимал Диньер, что не случись той глупости, из за которой пришлось застрять на двенадцать лет в Призонском Каземате, не было бы теперь ничего...

Ни этого запустения. Ни зарослей мятки и лисьего хвоста, терзающих теперь обгоревшие, серые от промозглых ветров, снегов и дождей, но всё же устоявшие ровно стены. Да может, и пожара того не было бы... Кто знает?

И серебряной пыли не было бы. И шелкового, высокоскулого личика, жгущего разум и тело! И всего, всего вообще...

- Отец погиб в пожаре? - глухо спросил вольник, зачем - то уточняя уже известный ему факт - Ведь так?

Поверенный, стоявший чуть позади, подтвердил:

- Ведь я писал вам, льерд, об этом. Пожар начался ночью. Одни Боги знают отчего только... Может, причиной был неисправный светильник. Может, свеча. А может, и тлеющая трубка с табаком. Льерд Ланнфель - Старший попросту не проснулся, наглотавшись дыма. Если бы дом не пустовал уже тогда, то возможно, ваш батюшка был бы жив. Однако все слуги к тому времени уже покинули его, не дождавшись выплаты жалования. Растормошить хозяина оказалось просто некому. Издалека зарево увидели местные крестьяне, они и поспешили на помощь... Вы же знаете всё это. Могилу отца, если пожелаете, можете навестить позже. Похоронен он достойно, на средства льерда Бильера. Упокоен согласно обряду, в хорошем месте, на деревенском кладбище. Только, если отправитесь туда, упаси вас Боги слушать глупые россказни неотесанных мужиков, льерд Ланнфель!

Вольник напрягся.

Отлепившись, наконец, от изгороди, нахмурил брови. Да, о его крепко пьющем все последние годы папаше и о нём самом могли ходить сплетни, Диньер это отлично понимал!

Однако же, пусть покойный Глава Рода Ланнфель всего лишь жалкий пропивоха, а он сам, Диньер - бывший казематник без роду и племени, тем не менее стоит выдрать особо трепливым сплетникам их гадкие языки, да и позасовывать в поганые глотки, поглубже!

- Не им судить, - рыкнул вольник, одновременно присвистнув сквозь зубы - Сами гадят не цветочками, а всё же обычным дерьмищем.

- Они и не судят, - запротестовал поверенный - Вы превратно всё поняли, любезный льерд... Наоборот, мужички искренне жалеют погибшего, спокойного ему сна! Просто слухи, да страшные байки, как часто бывает в подобных случаях.

Спохватившись, что, вероятно, говорит уже лишнее, Кортрен было замолчал.

Но потом, поддавшись тяжелому, вопросительному взгляду изумрудных глаз наследника, тяжело вздохнув, продолжил:

- Ну, говорят разное... Вроде как отца вашего иногда видно в окнах второго этажа, если поздно ночью пройти мимо этих мест. Как будто стоит он, в руках сжимает канделябр и смотрит на дорогу. На то место, где она была раньше, за воротами. Иногда слышат, как рыдает здесь кто - то. Словом, обычные страшные рассказы для впечатлительных женщин и детишек. Льерд Бильер не любитель таких сказок, пару раз даже секли особенно искусных врунов по его приказу, но всё же время от времени идут шепотки! Всем рты не завяжешь, сами понимаете. Не смотрите так. Не берите в голову. Глупости это. Ваш папаша магом либо заклинателем не был, с чего ему бродить после кончины? Ясно, что мужичье дрянь плетет. Я вообще, к чему это начал... Вы, если всё же решите здесь строиться, в деревню нанимать работников не ходите. Эти олухи не пойдут сюда из страха, который сами себе и напридумывали. Из Призона придется везти артель, да... Это, разумеется, выйдет дороже, хотя как сказать! Сейчас везде упадок, может и найдутся работники за умеренную плату? На всё воля Богов, может, вам и повезет...

Странно сказать, но после этой торопливой тирады Ланнфель почувствовал себя намного легче!

Россказни и страшилки о неупокоенном духе... Всего - то! Ожидая разной грязи и насмешек, Диньер освобожденно выдохнул.

- В самом деле, дрянь, - пробормотал, отвернувшись от ожидающе глядящих на него черных провалов, совершенно не страшных в дневном свете - Ладно, Кортрен. Едем к Бильеру.

...На сей раз дорога оказалась недолгой, до поместья будущих родственников отсюда было рукой подать. "На два удара кнутом", как говорится.

Маленьким пирожным, которое смогло немного подсластить горькое пойло прошлого и хоть чуть подтопить застрявшие в горле вольника острые льдинки, явился необычайно теплый для осени, только что расцветший день.

И сияющие под светом новенькие ворота аккуратного поместья Бильер, широко распахнутые двумя приветливыми стражниками.

И, не ускользнувший от зоркого глаза сидельца тоненький, почти девчоночий силуэт, прячущийся за приоткрытой шторой в окне первого этажа.

И несколько облачков сверкающей, серебряной пыли, ссыпавшейся с ближайшего, красиво остриженного куста борнизонки с уже начавшими увядать, но всё еще сочными и крепкими, округлыми, бело - зелеными листьями...

Глава 3