Жена для отщепенца, или Измены не будет

Глава 64

Благодаря широко распахнутыми прислугой окнами и входной двери, дымное марево быстро развеялось.

Уже вскоре воздух столовой и прилегающего к ней небольшого холла стал почти чист. Тяжелее оказалось побороть ароматы, витавшие здесь теперь.

Всё, казалось, пропитано было насквозь горелой сладостью, как и специфическим, тошнотворным запахом поврежденных огнем скатерти и покоробленного покрытия обуглившейся столешницы.

- Вот же, что же растакое - то, а, - громко сокрушалась юная Ланнфель, изо всех сил размахивая руками с зажатыми в них влажными полотенцами - Стол! Мой стол... Где я ещё такой возьму?! А скатерть? Я её неделю шила, нитки салийские, бисер... Сама делала рисунок, да с дури бумажку ту в печке сожгла, охушки! Не повторю ведь теперь ни за что... Посуда погибла! Серебро на головешки похоже, мамины ложки в комки сварились! Ой, ой, ой...

Служанка Тина, громко поддакнув Хозяйке, продолжила шумно орудовать большим веником, сметая в кучу обгорелые обрывки ткани и прочие последствия Саццифирова гнева.

- Да не убивайтесь так, льерда, - Кора, отведя от раскрытого окна тяжелую штору, закрепила её посредине круглой застежкой - Стол, льерд Ланнфель сказал, что починит. Не весь обгорел он, верх только. Ложки вот жаль, да... Тем более, если они вашей мамы. Но есть же в Призоне ювелиры, неужто не помогут? А скатерть... Льерда, вы же маг! Я видела, вроде просто у вас получается шить? Или всё же нет?

Эмелина горестно вздохнула.

Просто, да. Людям следить за внешне нехитрыми пассами магических рук, очень просто. Со стороны это так и выглядит, что пришла Хозяйка, пощелкала пальцами, похлопала ладонь о ладонь и вот, уже посуда блестит, а пирог переливается в печи сладкой корочкой, исходя волшебными ароматами печеного теста и поджаристой начинки. Платья шьются сами, пуговицы да ленты прыгают по местам, как лягушки по кочкам, а по подолу вьются узоры из бусин и бисера.

А то, сколько сил трачено на ту простоту, кто знает?

Сколько учиться надо, до пота, льющегося по спине, до волдырей в ладонях? Сколько времени потратить, сколько пролить слез, сколько получить колотушек от опытных и строгих наставниц...

Бытовая Сила, или, как она зовется, шаррх - очень большая капризница. В сравнении с ней даже голдарр - Сила Боевых, либо раккос - заклинательная Сила, либо ещё другие, намного сговорчивее, послушнее своим Носителям.

Те бьют в точно назначенную хозяином цель, прямые как шпалы и бесчувственные как камни. Шаррх же коварен и изворотлив как змея. От настроения носителя напрямую зависит. Вот расстроит Эмелину вид за окном, и... получите на ужин вместо вкусного жаркого пареные тряпки, а вместо красивого платья - нечто, похожее на заплечный мешок или хозяйственную котомку.

Тем более теперь, когда не только обилие приключений и происшествий, а ещё и тягость выматывает душу и тело.

Для всех Эмелина - розовенькая аки сахарная карамелька, прелестно выглядящая болтушка. На самом же деле, хоть и мало, а всё же иногда поташнивает, голову кружит, самочувствие скачет. Конечно, миленькая магичка телом покрепче любой здоровой, сельской, человеческой молодухи будет, однако тягость есть тягость. Любой детеныш из матери соки тянет, и тот звереныш, что растет сейчас внутри льерды, не исключение.

Так что шаррху, живущему в теле вздорницы Ланнфель тяжело приходится. Мало того, что саму её оберегать надо, а ещё и маленького лемейру, прочно обосновавшегося в уютном, теплом, бархатном домике. Не до шитья, в общем. Бережет себя Сила, излишне надрываться не хочет.

Кроме всего прочего, пансионная выучка у Эмелины слабая, благодаря кризису, дурному нраву и природной лени. Так что, приходится теперь где малой толикой шаррха, а где и просто руками, знающими и умеющими, к счастью, многое, обходиться.

Примерно так и объяснила Хозяйка Поместья некоторые тонкости внимательно выслушавшей её Коре и раскрывшей от интереса рот, Тине.

- За этим вы и нужны мне, девушки мои милые, - завершила рассказ льерда Ланнфель внезапно дрогнувшим голосом - За этим маги людей в дома берут, в помощь. Если бы просто, так зачем вы нам? А вот не просто. Мне иногда тоже выдохнуть надо, а кто делать всё будет? Не Диньера же просить? Он, конечно, и кашу сварить сможет, и постирать, но как бы... не его эта обязанность здесь. Папаша, к примеру, полы не моет у себя в имении, обеды не готовит. Другими делами занят.

Обе служанки готовно закивали головами, согласившись с этими благоразумными доводами.

- Разумеется, льерда! - заверила Кора - Не мужские это дела. У них своё, у нас своё. Вы абсолютно правы в этом, да и в другом... Магия магией, а без умелых рук нигде не обойдешься.

- А я прежде думала, - вдруг брякнула Тина, густо покраснев - Я думала, все маги ленивы. Вот и нанимают людей на разные работы. Чтоб самим грязь не ворочать. Стыдно теперь, льерда! Неудобно как - то...

Эмелина смешливо сморщилась:

- Нет, не ленивы. Хотя всякие, конечно, бывают и маги... Иногда ленивые, иногда просто зазнайки. Ну, вроде бы... "Я маг, мне мусор убирать не по чину, пусть людишки трудятся." Однако, Бильеры и Астсоны не из таких. Астсоны для себя сами всё делают, там в Клане людей вообще нет. А Бильеры... Знаете, кем мой папаша начинал? Уборщиком на скотофермах. В Лалассе фермы раньше были, вот он там и работал. Навоз греб, солому гнилую и прочее.

Кора ахнула от неподдельного удивления:

- Да вы что?! Один из богатейших льердов в округе...

Эмелина дернула уголком рта:

- Это он сейчас из богатейших. А был обычный. Как все. Из небогатой, кстати, семьи. Родители его покойные были не вовсе бедняки, но всё же...

Меж тем, столовая понемногу приходила в более, менее надлежащий вид.

Воздух почти совсем очистился, пол, натертый жесткими щетками, тускло блестел и пах мылом.

Покалеченную же посуду Кора унесла в кухню. Замочив уцелевшую утварь в чан с горячей водой, накрыла крышкой, намереваясь вычистить всё на следующий день. Комочки серебра, в которые превратились Эмелинины ложки, решено было в ближайшем будущем отвезти в Призон, чтобы отдать там ювелиру на переплавку и переделку.

Женщины уже почти закончили хлопотать, когда в холл, хлопнув дверью, вошли Диньер и грозно насупленный папаша.

- Стол мы на улице оставили, - объявил льерд супруге - Пусть там пока остывает. Починю его, невелика работа. Крышка подгорела, конечно. Но сам цел. Не расстраивайся, Эмми. Подожди, я тебе этот стол цветной "вырезкой" распишу. Мы такое делали в Каземате! Красотища получалась, покупатели в Призоне такую "вырезку" у стражников из рук рвали. Сама увидишь. Ты только, знаешь... это... Не плачь.

Папаша потопал ногами, сбивая налипший на сапоги снег:

- А вот нечего бы тебе трудиться, сынок! Пусть лучше этот прохвост Ракуэнский раскошеливается. Спалил мебель? Пусть платит. И за стол, и за посуду. Змей паршивый! Думает, на него управы нет? Я ещё ему, падле, устрою веселую жизнь. Свистну Судье Призонскому, так и пойдет гад пучешарый сам в тот Каземат, вшей давить. Вот же форменный болван, а ещё, называется, ученый...

Эмелина благодарно всхлипнула.

Почувствовав внезапный уют и защищенность от этой неуклюжей заботы, крепко обняла отца. Потом, повернувшись, ткнулась лбом в осыпанный снегом, жилет супруга.

- Идите уже отдыхать, - добродушно пробубнил Бильер, похлопав дочь по спине - Прислужкам только скажи, Эмелина, пусть мне комнату укажут, где голову преклонить. Да подальше от того Змеюги, а то, не ровен час... Приму на себя грех, прибью стервеца. Видеть не могу эту болотную гадину!

Услышав просьбу гостя, выскочившая из столовой Тина тут же изъявила готовность устроить папашу на ночлег. Кланяясь и размахивая руками, повела его в сторону гостевых комнат.

Супруги же Ланнфель удалились в спальню.

- Где Анелла и Саццифир? - почему - то шепотом спросила Эмелина, прикрывая дверь - В доме разве? Я не видела, когда входили.

Диньер, стягивая сапоги, отозвался:

- Саццифир по черной лестнице вошел. Это мы с папашей ему велели, чтоб тебя не нервировать. Анелла же... Эмми, у неё свои пути. Одним словом, они оба теперь в той комнате, где ты её разместила. Беседуют. Мать обещала уговорить Ракуэна, привести в чувство. Ахахааха! Знаешь, как славно папаша Бильер Саццифиру заехал в челюсть! Да лихо так, я аж обалдел...

- ЧТО?! - воскликнула льерда Ланнфель, прижав руки к груди - Папаша... что сделал?

Она опешила. Вот от кого, а отца она точно не ожидала такого поступка! Если б Диньер свернул скулу Саццифиру, это было бы понятно, льерд Ланнфель приличными манерами никогда не был отягощен. Но чтобы всегда спокойный, добродушный, рассудительный льерд Бильер...

Что ж? Отлично. Теперь Хозяин Ракуэна окончательно утвердится в мысли, что представители Семьи Бильер совершенно точно - неотесанные, сельские олухи. Мда. Дела...

- После того, - едва сдерживая хохот, рассказывал вольник - После того, как Саццифир чуть не спалил нам дом, мы с папашей оторвали тебя от него, да и вытащили его во двор, как ты помнишь. Ну, и... навешали ему хорошенько. Может, где и переусердствовали, не знаю, но зато заставили покаяться. Не фырчи, Серебрянка. Он оскорбил наши Семьи. Завтра скандалист принесет извинения и тебе тоже. Этого хотим и я, и папаша. И ты, Эмелина Ланнфель.

Магичка бурно запротестовала:

- Кто, я?! Мне необязательно. Достаточно будет, что Ракуэн, покинув наше имение, не станет мстить и прочее. И что выполнит своё обещание о твоем обучении.

Льерд отмахнулся:

- Мне и твоему отцу виднее, дорогая супруга. Сказано Саццифиру извиниться, пусть извиняется. Что ты там хочешь или нет, дело твое. А мстить... Так есть здесь те, кто эту его месть засунут в ж... Ладно. Иди спать, Эмми.

Крепко обняв забравшуюся в постель жену, прижался губами к влажной после умывания макушке:

- Вот и умница, Серебрянка. Спи, Паучок. Ни о чём не беспокойся. Утро всё поправит.

И он оказался прав. В конечном счёте, всё так и вышло.

Глава 65