Привилегия

Глава 5

— Просто сделай выбор, Люциан, — сказала Джордин. — Это не должно быть так сложно.

— Да, это сложно, bella.[2]

Лючию отвлекли голоса родителей, просачивающиеся сквозь ее мысли. Сидя на заднем сиденье Роллс-Ройса, она наблюдала за знакомыми улицами, проплывавшими мимо. Больше всего в машине ей нравился запах новой кожи. Учитывая, что Роллс-Ройс был подарком ее матери на их последнюю годовщину от отца, в машине все еще стоял тот же запах. Обычно это успокаивало Лючию, но сейчас не совсем.

— Тебе понравился тот, что на Мальдивах, — заметила Джордин.

Ее отец что-то проворчал себе под нос.

— Хотя в Чикаго есть бизнес.

— Какого хре…

— Мы едем в церковь, Джордин. Постарайся не ругаться.

Лючия взглянула на свою мать, которая в данный момент сидела на пассажирском сиденье, несмотря на то, что это была ее машина, она больше любила, чтобы ее возили, чем водить самой, и посмотрела на Люциана взглядом, который сжег бы меньшего человека.

— Забудь про Чикаго, — пробормотала Джордин. — Это все, что я хочу сказать.

— Я покончил с делами Чикаго. И позволил Лилиане выйти замуж за этого несносного россиянина, ведь так?

— Ты действительно называешь его несносным?

— Ну…

— И позволь ей, Люциан, пусть она сама решит что делать со своей жизнью.

Отец громко вздохнул.

— Дело не в Чикаго, а в том, что у них там дела. Не хочу, чтобы это выглядело так, будто мы покупаем этот загородный дом, пытаясь каким-то образом наступить им на пятки.

— Ну, мне понравился дом на Мальдивах. Гораздо больше, чем те которые мы смотрели. И он над водой, Люциан. Я хочу дом на Мальдивах. Позони Томмасу…

Ее отец издал еще одно ворчание. Он делал это только тогда, когда был чем-то недоволен. Лючия обычно находила такой обмен репликами между родителями забавным. Но сейчас она просто думала о ком-то и о чем-то другом.

— Издай этот звук еще раз, Люциан, — предупредила Джордин. — Позвони Томасу в Чикаго, скажи, что мы ищем дом на Мальдивах, и это не имеет никакого отношения к бизнесу. Просто.

— Да, все в мафии так просто, Джордин.

У Лючии не было абсолютно никаких причин открывать рот и присоединяться к их разговору. Это не было похоже на приглашение ее родителей, чтобы она присоединилась или что-нибудь еще. Они также не говорили, что она не может присоединиться к их разговору. Ей семнадцать, а не пять. Если бы они не хотели, чтобы она слышала их разговор, они не стали бы разговаривать с ней в пределах слышимости.

— Сколько у нас домов? — спросила Лючия.

Она заметила, как взгляд отца метнулся к зеркалу заднего вида, чтобы он мог увидеть ее. Ее мать, с другой стороны, даже не отвела взгляда от пассажирского окна, когда сказала:

— Несколько.

— Но сколько их всего, несколько?

Люциан что-то напевал себе под нос.

— Зависит от того, что ты хочешь знать, tesoro[3]. Просто дом для отдыха или, недвижимость в целом.

Лючия моргнула.

— Разве есть какая-то разница?

— Большая разница, — сказала ее мать. — У нас есть три загородных дома в Европе, один в Англии, другой в Италии с прилегающим виноградником и небольшой пентхаус в Париже.

У нас также имеется большая хижина в Канаде. Заметь, они называют это хижиной, но только потому, что он сделан из бревен, а не потому, что стоит на сотне акров частной собственности и имеет три этажа.

— Есть еще один в штате Мэн, — сказала Лючия.

Она помнила этот дом, потому что не раз бывала там в детстве.

Джордин кивнула и бросила на дочь взгляд через плечо.

— Мы купили его, чтобы было где остановиться, когда я навещала своего биологического отца, но после того, как он умер, мы сдали его в аренду и больше не возвращались.

— И в Вегасе тоже, — вставил Люциан через мгновение.

Будто это вообще ничего не значило.

Словно они только что не признались, что у них шесть чертовых загородных домов, и подумывают купить седьмой.

Что это за пустая трата денег? Конечно, она знала, что ее семья состоятельная. Они выше простого титула богатых. Марчелло безумно богаты. Но не всегда это так выглядело со стороны, когда они просто жили в красивых домах, спрятанных в нормальных пригородах с роскошными автомобилями на подъездной дорожке.

Это то, чего люди не знали и не могли видеть, где Марчелло прятали свои богатства.

— Вы хоть посещаете их каждый год? — спросила она.

Лючия была уверена, что знает ответ на этот вопрос. Ее родители иногда уезжали в отпуск, и она обычно ездила с ними.

Так что нет, они не посещали все свои многочисленные дома.

— Мы стараемся каждый год посещать новый дом, если он пустой и не сдан кому-то другому, — сказал отец. — Это хорошие инвестиции, что, в свою очередь, означает неплохую прибыль в будущем. Именно поэтому они были приобретены и добавлены в наше портфолио. Возможно, когда вы все, дети, покинете гнездышко, мы сможем посещать больше, чем один дом в год.

Он предложил это шутливым тоном, но Лючия все еще чувствовала тяжесть в груди. Даже ее плечи, казалось, немного опустились. Ее родители вернулись к обсуждению дома на Мальдивах, будто она даже не разговаривала с самого начала. Но сейчас она не возражала.

У нее были иные вещи, о которых она думала.

Неудивительно, почему Ренцо — на следующий день после встречи с ним в детском саду она узнала от управляющего приютом, что его фамилия Зулла — смотрел на Лючию так, словно она была кем-то из другого мира. И не обязательно мир, который он хотел узнать или посетить.

В тот вечер она высадила его у дома и обнаружила, что ее беспокоят люди, слоняющиеся возле обветшалого здания. В основном потому, что они выглядели не очень дружелюбно, и она переживала, что они могут вызвать проблемы у Ренцо, так как у него на руках был четырехлетний ребенок.

Да, она заметила, что Диего негде было играть, кроме парковки. Да, она заметила очертания здания. И да, это заставило ее взглянуть еще раз.

Она не хотела его обидеть, но его насмешка и громкий стук дверцы машины говорили именно об этом. Но, может, теперь она поняла… он смотрел на нее и видел то, чего у него не было, и то, чего никогда не будет.

По крайней мере, он так думал.

Лючия была погружена в свои мысли, пока отец наконец не припарковал Роллс-Ройс на стоянку у знакомой церкви. Каждое воскресенье, никогда не подводя, именно здесь должна была находиться Лючия. Ее отец вышел из машины первым, чтобы направиться к пассажирской стороне и открыть дверь для ее матери.

Ее мать, однако, воспользовалась этим временем, чтобы немного повернуться на сиденье и посмотреть на Лючию с любопытством.

— Ты в порядке? Ранее ты казалась расстроенной, но сейчас выглядишь спокойной.

Нет, не совсем так.

Лючия все равно решила солгать.

— Я в порядке, мам. * * *

— Лючия, ты же видела, что расписание изменилось, не так ли?

Голова Лючии высунулась из-за прилавка, где она на данный момент работала, вытаскивая посуду, которая могла понадобиться для утренней суеты в приюте. С тех пор как она начала работать здесь несколько дней назад, она узнала, что благодаря пожертвованиям еды и денег они могут обслуживать в среднем сто человек за один прием пищи. Это больше, чем приют, так что это единственное время, когда двери были открыты для людей с улиц, кто нуждался в питании.

Она полагала, что столовая, вероятно, станет ее наименее любимым местом для работы в приюте. Она не очень хорошо справлялась с хаотическими ситуациями — честно говоря, это не то место, где она делала свою лучшую работу. Тем не менее, она нашла в столовой и сервировке еды что-то, чтобы это стало одной из ее любимых частей. Может, потому, что у каждого лица была своя новая история, и они всегда были добры и благодарны просто за то, что здесь. К тому же им нравилось, что есть с кем поговорить.

Лючия любила слушать.

У нее это хорошо получалось.

Всегда казалось, что все, кто работает в столовой, тоже хотят повеселиться. Музыка всегда перекрывала болтовню людей и звон посуды. И не важно, сзади ли ты, вытирая кастрюли, или впереди, в очереди за едой… кто-то заставит тебя улыбаться и смеяться.

— Ты это видела? — снова спросила Лори.

— Хм, нет, — призналась Лючия. — Я просто вернулась сюда, чтобы начать работу, и не стала перепроверять. Простите.

Лори улыбнулась, когда Лючия поставила очередную стопку тарелок на металлическую стойку.

— Да, я тебя не виню. Я больше не работаю в столовой так часто, как мне хочется. Это по-прежнему мое любимое место, но теперь я могу раздвинуть все бумаги и убедиться, что все делают то, что они должны делать. Как и ты.

Смеясь, Лючия вытерла руки о фартук.

— Где я должна быть, тогда, может, мне удастся убедить вас позволить мне остаться здесь?

У женщины хватило порядочности притвориться, что она обдумывает просьбу Лючии, прежде чем она притворно нахмурилась и пожала плечами.

— Извини, не могу. Им действительно нужен дополнительный взрослый воспитатель в детском саду сегодня, поскольку он загружен, и ты знаешь, как он может туда попасть. Кроме того, ты отлично ладишь с детьми, и большинство завсегдатаев уже знают твое имя. Уверена, что они будут очень рады увидеть, как ты войдешь в двери.

Что ж…

Лючия кивнула.

— Хорошо.

Лори рассмеялась.

— Да, не думала, что у тебя будут проблемы с переходом.

Не совсем.

Детский сад был вторым любимым местом работы Лючии в приюте. Она действительно очень любила детей, и это еще одно место, где было весело, и это заставляло ее двигаться от одного дела к другой. Ей нравилось быть занятой. Время шло быстрее, и она почувствовала, что в течение нескольких часов она оказывала влияние на кого-то другого.

С этими детьми она не была Лючией, принцессой мафии. Она не была какой-то богатой девушкой, на которую люди смотрят и думают, что она тут, только для того, чтобы получить хорошую отметку в своем портфолио за волонтерство, прежде чем отправится в колледж в Калифорнии, на второй семестр.

Она была просто Лючией.

Лючия обнаружила, что ей гораздо больше хочется быть самой собой, чем той, какой ее видели люди, когда она входила в двери.

— Хорошо, поспеши в другую сторону приюта, чтобы помочь, — сказала Лори, поворачиваясь, возвращаясь к тому, чем занималась утром.

— Ой, Лючия уходит!

Эхо донеслось из столовой позади Лючии, перекрывая шум последней песни по радио и смех от шутки, которую кто-то только что рассказал.

Лючия рассмеялась, и полдюжины голосов эхом отозвались в ее голосе, когда она сняла фартук и стянула перчатки с рук.

— Пока, Лючия!

Да, она наслаждалась детским садом.

Но столовая по-прежнему оставалась ее любимым местом. * * *

— Ты придёшь завтра? — спросила маленькая Ровен, ее большие карие глаза и вьющиеся локоны подпрыгивали от восторга, когда она смотрела на Лючию.

У матери девочки, очевидно, была смена на этой неделе, и поэтому ей нужен был кто-то, кто присматривал бы за ней, пока она работала. Это был детский сад.