О пауках и собаках

– Мне было весело сегодня, – хмыкнул Фрино. – Обещаю, что ты не умрешь по крайней мере до тех пор, пока не потратишь все то, что я тебе дал. Распорядись этим обещанием с умом и катись отсюда. И придержи свою жалость при себе. Она… немного приятна, конечно, но весьма для тебя опасна. Да ты не дурак, знаешь сам. Иди-иди. Приятных тебе грез.

– Вам… того же, – торопливо поднялся Ирон, и быстро как только мог скрылся за дверью, пытаясь не поворачиваться спиной. – Приятных грез, господин...

Фрино наконец обессиленно повалился на спину. Голова гудела, нога уже не так сильно болела, но теперь раздражающе ныла. В голове царил разлад. Когда ему было больно он всегда переставал себя контролировать. Вот и сейчас… он же прекрасно понимал, что приглашением в свою комнату фактически выписал Ирону смертный приговор. Он прикрывался расчетливостью, желанием получить власть над подчиненным… но на самом деле он просто изголодался по общению. Он был один здесь, в этом паучьем гнезде – красивый мальчик в окружение дорогих кукол. Один в паутине, в ожидании того мига, когда его отец, не поймав себе жирной мухи, закусит уже им.

– Господин, – позвала Ирма, вырывая парня из его мыслей. – Ваш отец оставил вам письмо.

– Письмо? – удивился Фрино. – Давай сюда.

Рабыня достала из тумбочки конверт, а потом ласково нырнула к нему на кровать, устроившись под боком. Вторая поступила так же, прижимаясь так, будто пыталась ободрить. Своих близняшек Фрино любил. Не как любят женщин, но как любят рабынь. Они были послушными, они смотрели на него влюбленными глазами и понимали без слов что ему нужно. Такие удобные, выдрессированные им до совершенства. Да к тому же красивые и живые, не то что рабыни отца с мертвыми глазами.

Даже увидев адресата на плотной бумаге конверта, Фрино не сдержал улыбки. И это была не одна из тех вымученных ухмылок, которые он демонстрировал окружающим. О нет, эта улыбка была настоящая. Радость от письма перекрыла боль и страх.

Академия. Его ждала Академия, в которой не будет стражников, рынка рабов, собак, лошадей, всего этого промозглого особняка, Амэрса, Ирона, Ирмы и Ино. Никого знакомого. И самое главное – там не будет отца… и пыточных.