Репит

Глава 7

На следующее утро я застаю Эда в ванной. Он чистит зубы, одетый в лишь в пижамные штаны. Я стараюсь не пялиться, но кто бы удержался при виде такого великолепия? Боже мой, все эти мышцы и татуировки…

— Привет, — с придыханием здороваюсь я.

— Привет.

Горди выходит из комнаты сразу за мной и, увидев Эда, радостно виляет хвостом.

— Он спал с тобой на футоне? — спрашивает Эд с полным ртом белой пены от зубной пасты.

— Нет.

— Лгунья.

Чтобы не выдать себя, я молчу, потом меняю тему:

— Я собираюсь вывести Горди на улицу, чтобы он мог сделать свои дела.

Эд качает головой, а я иду за поводком и пакетами для собачьих какашек.

Прошлым вечером, после того как Эд не позволил мне уехать, мы почти не разговаривали. Оба держались сдержанно, настороженно. Поужинали, потом посмотрели кино, сидя на разных концах дивана. «Крепкий орешек» — отличный фильм. До амнезии у меня был хороший вкус на фильмы. И на мужчин.

— Ты сегодня рано, — говорю я, когда возвращаюсь с прогулки и насыпаю Горди собачьи галеты, которые он с жадностью ест.

Эд, к большому моему сожалению, теперь полностью одет. Он носит серые джинсы, белую футболку и кроссовки.

— Я провожу тебя на работу. Если поторопишься, можем пойти по набережной. Это немного в стороне, но тебе там нравилось.

— Спасибо, но не обязательно это делать.

— Я провожу тебя на работу, а потом с работы. Книжный открывается в десять и закрывается в шесть тридцать, верно?

— Верно, но…

— Все в порядке, Клем. — Эд протягивает чашку свежезаваренного кофе. — Вот, выпей, а потом иди собирайся.

— Ладно. Спасибо. — Я беру чашку. — Так у нас было раньше: ты делал кофе, а затем провожал на работу?

— Почти, — отвечает Эд, не глядя на меня. — Иногда я работаю допоздна, поэтому специально провожал на работу, чтобы побыть подольше вместе.

— Понятно.

— Ты всегда так чертовски долго собиралась.

— Наверное, тогда у меня было больше волос.

— Наверно. Если я не вставал первым, то принимал душ, когда ты причесывалась и красилась в ванной. Ты всегда сердилась, что зеркало запотевает и тебе ничего не видно.

— По-моему, это чудовищное преступление. Не знаю, как ты живешь с самим собой после такого.

Эд слегка улыбается.

— Теперь расскажи мне что-нибудь хорошее о том, когда мы были вместе.

— Х-м-м. — Он кидает чайную ложку в раковину. — Каждое утро, просыпаясь, я видел твое лицо. Раньше мне это нравилось.

Я не знаю, что сказать и молчу.

— Иногда в обеденный перерыв ты ходила в «Святой Пончик», — продолжает Эд. — Ты брала целую коробку и приносила в тату-салон. В те дни тебя все просто обожали.

Мой желудок делает какой-то странный кульбит. Голос Эда глубокий, чуть грубоватый и немного отстраненный, но не в плохом смысле. Как будто ему приятно об этом вспоминать. В этих воспоминаниях я не была требовательной или злобной. Неплохо для разнообразия. Но, тем не менее, я опасаюсь того, как легко Эд пробуждает во мне разные эмоции и желания. Я напоминаю себе, что раньше у нас с ним все пошло наперекосяк. Возможно, он и не изменял мне, но между нами точно что-то было не так, если я поверила в такое. Или, может быть, я хотела уйти, и обвинение в измене стало поводом. Или, может быть, Эд передумал делать предложение, и мое обвинение было хорошим предлогом, чтобы отпустить меня. У меня появляется ноющее чувство, что я уже шла по этому пути раньше, и это не закончилось ничем хорошим.

Интересно, у Эда схожие чувства?

— Лучше собирайся, а то опоздаем, — говорит он и подносит чашку к губам, давая понять, что закончил разговор.

— Да, точно. *** *** ***

Мы идем вдоль Торговой улицы к книжному магазину. Так путь длиннее, но интереснее. Рестораны, отели и сувенирные лавки. Причалы, лодки и вода. Мне нравится быть в городе, и мне нравится запах океана. В пригороде, где живет Френсис, хорошо, но не так, как здесь. Здесь чувствуется жизнь и характер. Именно то, что можно ожидать от старого морского порта с богатой историей. Нельзя сказать, что по дороге мы дружески болтаем, но на этот раз я не возражаю. Эд, вроде бы, сейчас меньше меня недолюбливает, но все деньги я на это не поставлю.

У книжного Эд наклоняется, словно собирается поцеловать на прощание, но потом неловко отворачивается. В нем, вероятно, говорила привычка, но лучше нам не целоваться случайно или как-то еще. Я бы, конечно, не отказалась, однако Эд будет чувствовать себя неловко.

Френсис снова приходит в магазин навестить меня. На этот раз это больше походит на сестринскую заботу, а не надзор, что приятно. Мы обедаем в удивительном устричном ресторанчике на набережной. Айрис даже закрывает магазин, чтобы пойти с нами. Немного выпив, она рассказывает о своих бывших мужьях. Несмотря на то, что первый умер, второй был обманщиком, а третий оказался гомосексуалистом, в душе Айрис остается безнадежным романтиком. Сейчас она встречается с владельцем магазина мороженного — щеголеватым сицилийским джентльменом, который «просто гангстер в постели». О последнем мне совсем не обязательно было знать.

Чуть позже шести появляется Эд, чтобы проводить меня домой. При виде него у меня внутри все переворачивается. Желание не причинять ему неудобств постоянно воюет во мне с необходимости быть рядом с ним. Если бы он знал об этом, то вел бы себя еще скрытнее и осторожней. А он и так чертовски молчалив. Я едва могу вытянуть из него хоть слово.

Мы забираем еду на вынос — это тако, и оказывается, я чертовски его люблю, — потом смотрим еще один фильм. Вернее, я смотрю одна. Эд работает и даже Горди не заинтересован в моем обществе. Может быть, от меня воняет?

— Боже мой. — Я вздыхаю и крепче прижимаю подушку к груди, когда фильм заканчивается. — Как же мне понравилось.

— Да? — Эд сидит за столом и рисует на планшете. — Когда-то он был одним из твоих любимых.

— Это великая история любви.

— Фильм о роботе-убийце?

— Это не роман, потому что у него нет счастливого конца, но любовная линия превосходная.

— Таковы правила, да?

— Таковы правила.

— «Терминатор -2» тоже неплохой. Я немного завидую, что ты посмотришь его в первый раз.

Я мрачно улыбаюсь.

— Должны же быть хоть какие-то преимущества в моей ситуации.

— Но следующие фильмы франшизы уже не те. По крайней мере, ты всегда на этом настаивала. Я как-то спросил тебя, что ты имеешь против фильмов этого века? Ты ответила, что фильмы восьмидесятых ты смотрела вместе с мамой.

— О.

— Не возражаешь, если я спрошу. Ты была на ее могиле?

— Не возражаю. И не была. Как-то я предложила Френсис съездить, но она довольно быстро отвергла эту идею. Думаю, что это было бы странно для нее, все еще оплакивать маму, когда я даже не помню ее.

Эд кивает.

— Хочешь посмотреть второй фильм со мной? — спрашиваю я. Надежда такая стерва. — Ничего страшного, если нет. Просто сейчас только девять и…

Эд напрягается.

— Я немного занят сейчас.

— Верно. Конечно.

Он молчит.

— Над чем работаешь?

— Просто набросок для клиента.

Я жду, но больше никакой информации не поступало.

Гордон спит в углу на своей кровати — идеальная картина собачьего довольства, — но когда кто-то стучит в дверь, он мгновенно вскакивает, дергает ушами и принюхивается.

Эд хмурится.

— Кого-то ждешь? — спрашиваю я.

— Нет.

Когда он открывает дверь, словно весь ад вырывается наружу. По крайней мере, так это звучит: громкие приветствия, дружеские хлопки по спине.

Горди бешено виляет хвостом, а я просто жду на диване.

— Какого черта ты здесь делаешь? — спрашивает Эд, в его голосе слышится радость.

Парень, с которым так радушно здоровался Эд, примерно одного с ним роста. У него тоже темные волосы и много татуировок. В одной руке он держал мотоциклетный шлем, в другой — упаковку пива.

— Слышал, вы с Клем расстались. Подумал, что тебе нужна поддержка.

— Это случилось некоторое время назад.

Незнакомец пожимает плечами.

— Ну, я был занят на западном побережье и давно не разговаривал с мамой, так что только услышал. Как ты? Мне эта девчонка никогда не нравилась. Слишком уж зажатая и нервная.

— Эй…

— Говорю тебе, ты можешь найти гораздо лучше.

— Неужели? Я помню, как ты пытался подкатить к ней раз или два.

— Я тогда слегка перебрал.

— Ну конечно.

— По крайней мере, ты не женился на ней до того, как все пошло к черту. Представь, если бы у вас были дети? Лучше расстаться сейчас, когда все не так сложно. Или эта сучка устраивает проблемы из-за квартиры?

Эд поворачивается и смотрит на меня. Ему неловко и больно — это видно.

Парень тоже поворачивается и, увидев меня, округляет глаза.

— Ах, черт! Привет, Клем. Рад тебя видеть.

Я поднимаю руку.

— Привет.

— Прости, что назвал тебя сукой. И нервной. И все остальное.

— Не беспокойся, — я натянуто улыбаюсь.

— Клем, это мой младший брат Лейф. — Эд берет у него шлем, кладет на стол и забирает пиво. — Лейф, Клем недавно получила травму головы, что привело к амнезии. Она не знает тебя. Она едва меня-то знает. Так что полегче, ладно? И было бы неплохо, если бы ты перестал говорить о ней всякую чушь.

— Ты прикалываешься, да? — спрашивает Лейф, принимая пиво и садясь напротив меня.

Сходство между Эдом и ним теперь очевидно. Оба высокие, худощавые и подтянутые. У обоих высокие скулы и красивые глаза. Они по-мужски красивы, но не смазливые. И, учитывая рост и силу, даже дурак не стал бы связываться с ними. В интернете написано, что Ларсен — датская фамилия. Может быть, в них течет кровь викингов?

— Нет, он не прикалывается, — отвечаю я.

Лейф снова поворачивается к брату.

— Господи, Эд, ты не сказал маме?

— Скажу, когда буду готов. Все и так сложно.

Лейф тяжело выдыхает.

— Ладно. Так ты попала в автомобильную авария или что?

— Можешь не говорить, если не хочешь, — вмешивается Эд, протягивая мне пиво.

— Меня ограбили. Ударили по голове и отобрали сумку.

— Ни фига себе!

— Ага.

Эд снова устраивается на другом конце дивана. Как будто у меня вши. Или микробы бывшей подружки.

— Клем останется здесь на некоторое время. Это ближе к ее нынешней работе.

— Нет проблем. — Лейф делает большой глоток пива, почесывая Горди за ушами. — Я буду спать на диване.

— Типо так ты спрашиваешь, можно ли остаться? — спрашивает Эд со слабой улыбкой.

Лейф усмехается.

— Придурок! Мы не виделись почти полгода, а ты не хочешь провести время со мной, с твоим родным братом? Черт, я вернулся на восточное побережье ради тебя.

— Что-то с трудом вериться, — Эд широко улыбается. — Давай колись, что натворил, придурок.

Теперь Лейф гримасничает, делая вид, что не хочет отвечать.

— Возможно, я переспал с кем не должен был. И не один раз. Знаешь ли, такое случается.

— Я же сказал тебе, не трахайся там, где работаешь.

— О, это ценный совет от тебя, — смеется Лейф. — Кроме того, я там не работал. Был просто приглашенным мастером. И этот роман не должен был стать постоянным. Так у тебя найдется для меня место в гостиной или нет?

— Конечно. Ты сказал своим старым клиентам, что возвращаешься в город?