Метель

Глава 10

– Здравствуйте, Мария Егоровна. – Сказочник одаривает меня искренней улыбкой, словно вчера между нами ничего не произошло.

– И вам день добрый, Алексей… Как вас по батюшке?

– Просто Алексей.

– Хорошо, просто Алексей. В зале полно свободных мест, – поворачиваю голову, осматривая кресла, уходящие немного вверх, отчего создаётся впечатление, что последние ряды расположены где-то над нашими головами. – Займите какое-то из них.

– Увы, нашёл только одно. И я на нём сижу.

– Удивительно, что оно оказалось рядом со мной… – бормочу тихо, высказывая недовольство. – Могли бы и постоять.

– Мы снова на «вы»? – Сдвигается, опираясь на подлокотник между нами, и беседа становится приватной, неслышной тем, кто сидит сзади.

– А были на «ты»?

– Вчера, при очередной попытке принести вам мои никчёмные извинения, вы меня отбрили на «ты».

– Не помню такого, – смотрю прямо перед собой, но чувствую на щеке дыхание Сказочника, который прильнул ко мне слишком близко.

– Что ж, если женщина уверяет, что не помнит, безопаснее для себя согласиться.

– В вашем случае, – чуть склоняю голову, чтобы меня услышал только он, – безопаснее вообще ко мне не приближаться. Да и мне к вам тоже. Потому как наши с вами встречи заканчиваются моими физическими увечьями и вашими неудачными попытками извиниться. Давайте держаться друг от друга как можно дальше. Не стоит тянуть судьбу за самые интимные места, чтобы не получить жёсткое предупреждение в виде травм и разочарования.

– Вы успели во мне разочароваться?

– Как минимум трижды.

Припоминаю «случайный» наезд и две попытки реабилитироваться, закончившиеся неудачей для Сказочника. В общем и целом, мужчина производит приятное впечатление, пока не открывает рот или же не оказывается рядом со мной. Мы, как одинаково заряженные частицы, отталкиваемся друг от друга.

– По-прежнему готов реабилитироваться.

– По-прежнему предупреждаю – это небезопасно.

Сказочник говорит что-то ещё, но всё моё внимание сосредоточено на Вале и её жестикуляциях, из которых я понимаю – сейчас будет выступать сын Зои. Её саму пока не наблюдаю, а когда кручу головой, чтобы найти рыжую копну, Алексей делает то же самое, не понимая, кого же я высматриваю в полном зале. Валя машет мне рукой из-за кулисы и жестом приглашает подняться, чтобы, видимо, иметь в моём лице защитника, когда Зоя взорвётся, не стесняясь присутствующих. Рыжей не привыкать выставлять себя посмешищем, поэтому её действия легко предугадать. Краем глаза замечаю движение в зале и Зою, которая уже несётся к сцене, как только её чадо появляется на сцене в окружении трёх девочек в красивых пышных платьях.

– Сейчас рванёт… – стону, ожидая появление Рыжей.

– Кто? Где? – непонимающе крутит головой Алексей.

– У Зои сын поёт – она так хочет. Но на самом деле у мальчика нет голоса и слуха. Он желает танцевать, но мама не разделяет его желаний, поэтому руководитель кружка поставила ему танец с девочками без ведома Зои. И прямо сейчас, – вижу разъярённую мать в нескольких шагах от сцены, – случится Армагеддон со всеми вытекающими. А получу я и Валя, – сглатываю и ожидаю нападения, но Алексей меня удивляет.

– Бегите, я её отвлеку, – подталкивает меня к сцене, а сам поворачивается к Рыжей и произносит: – Зоя, не желаете сесть рядом со мной?

Рыжая притормаживает около мужчины, расплывается в дьявольской улыбке и садится на место, где только что сидела я. Преодолеваю три ступеньки и оказываюсь рядом с Валей, наблюдая, как Сказочник во все тридцать два улыбается новой соседке и быстро что-то говорит. И кажется, что заботливой маме уже плевать на Стасика, который выплясывает на сцене, и на танцевальный номер, хотя мама рассчитывала на его «прекрасное» пение.

– Пронесло? – шепчет над ухом Валя, выглядывая из-за меня.

– Кажется, да. Ну хоть какая-то польза от него, – хмыкаю, удивляясь, как мужчина так быстро переключил внимание Рыжей на себя.

– От Алексея? Так Зойка сохнет по нему уже несколько лет.

– Правда?

– Да. И на свидание приглашала, но он всегда находил причины, чтобы отказаться.

– Только его в копилке Рыжей не хватает, – прыскаю, прекрасно зная, что Зоя падкая на мужчин.

– К тому же все говорят, что он состоятельный, фирмой в Москве владеет, миллионами ворочает.

– Откуда информация? – По-прежнему украдкой выглядываю из-за кулис, не сводя глаз с первого ряда, а точнее, с двух интересующих меня мест. – Даже дед о нём толком ничего не знает.

– От Горохова. Они с Сергеем дружат, Алексей в их доме частый гость. Даже сегодня пришёл с Алёной, потому что друг на работе, а ей с тремя детьми тяжело.

Вон оно что… Что ж, Сказочник, не суждено нам с тобой наладить общение. Если я и приму твои извинения, то Алёнка уж точно распишет во всех красках мою биографию в самом негодном свете. Не может она простить, что Сергей с моим появлением на горизонте превращается в одержимого и желает напроситься в гости. Моя уверенность крепнет: все попытки Сказочника извиниться предназначены лишь деду, с которым он не желает портить отношения. Я как человек, а тем более как женщина ему неинтересна. Нужно уже принять его извинения и закончить наше общение насовсем.

Танец заканчивается, зал взрывается аплодисментами, а сын Зои счастлив до чёртиков, о чём свидетельствует улыбка до ушей. Следующий номер, а Рыжая прилипла к Сказочнику, что-то увлечённо рассказывая. Не знаю почему, но на сто процентов уверена, что эти двое обсуждают меня.

Алексей

Зоя говорит, не переставая, начав повествование со своего детства и дойдя только до пятого класса. И зачем я попросил рассказать больше о себе? Невыносимо. Но я спасал Машу и её подругу, которым грозила расправа от решительной женщины. Надеюсь, моя жертва зачтётся в глазах внучки Ильича, и девушка, наконец, примет мои извинения. Почти не слушаю Зою, но, когда она упоминает фамилию Метелина, резко включаюсь в разговор.

– Что?

– У Метелиной жених есть, говорю.

– А?.. Правда?

– Да. Ефрем Ильич всем рассказал, что она живёт с мужчиной: красавец, бизнесмен, серьёзный, деловой. Москвич! – поднимает палец. – Поэтому Метелина нос задрала, считает себя выше нас. Деньги, как говорится, портят людей. С кем поведёшься…

– С кем?

– Так с москвичом же, – повторяет Зоя. – Все они напыщенные, манерные, гордые. Видели, знаем. Ни с какой стороны не подойди, – кривит губы в злой усмешке, изображая плевок. – Никогда не улыбнутся, видят лишь ружьё и дичь на мушке.

И тут я понимаю, что Зоя имеет ввиду свои неудачные попытки вступить в отношения с понравившимся мужчиной. Но её напор отпугивает, заставляя отступить на безопасное расстояние. В первый год моего пребывания здесь девушка атаковала меня комплиментами, вниманием и желанием общаться. Еле отбился.

– А москвича Метелиной видели?

– Не-а. Спросила её, так она сказала, что у него дела и прилететь не смог, – разводит руками, видимо, желая детально рассмотреть жениха Маши.

Жених… Как-то покалывает внутрянку от осознания, что девушка занята. На Машу я не претендую, по крайней мере, мне так кажется. Или всё же претендую? Вижу холодные голубые глаза, которыми девушка сканирует меня из-за кулис. Затем переводит взгляд на Зою, и я замечаю, как дёргаются уголки полных губ. Это не улыбка – нечто иное. Неужели Маша может предположить, что я поддамся чарам Зои? Или же, наоборот: недоступный, равнодушный и не принимающий ухаживания девушки? Точного ответа не будет, потому что блондинка остаётся для меня загадкой, не позволяя приблизиться. Да что там! Она даже извинения мои не приняла. Два раза. Погружён в мысли о Маше настолько, что не слушаю щебет Зои, которая распинается передо мной. Краем уха слышу что-то про неудавшийся брак и одиночество.

– Алексей, – томный вздох в опасной близости от моего лица возвращает в реальность, – а может, ко мне? На чай?

Дёргаюсь и едва сдерживаю смех, когда вижу обречённый взгляд девушки, практически умоляющей согласиться. Нет. Точно не с ней. Только в случае, если она останется последней женщиной на этой планете. И то не факт.

– Простите, Зоя. Я предпочитаю кофе.

К моей радости, в этот самый момент в зале включается свет и ведущие объявляют, что концерт окончен. Выпутываюсь из удушающей хватки Зои и, поднявшись, ищу среди людей Алёнку.

– Возьми его. – Жена друга просит подержать младшего сына, который дремлет на её плече. – Я за Егором схожу.

И правда, сегодня средний выступал в двух номерах, а я опрометчиво пропустил этот момент, увлёкшись сначала беседой с Машей, а затем рассказами Зои. Последняя спешит за Алёной в одном направлении, видимо, за своим чадом, и я получаю шанс выскользнуть в холл, где для детей начинается свой праздник. Но Серёга-младший сопит у меня на плече, не обращая внимания на музыку и крики ребятни. Множество голосов превращается в гудение, и я уже не понимаю, где кто, пока рядом не появляется Алёнка в компании сыновей, которые отдают ей вещи и спешат к детворе.

– Не тяжело?

– Нет, – посматриваю на белобрысого мальчугана на своём плече. – Ему два, почти ничего не весит.

– Валь! – машет кому-то Алёнка, и к нам приближается руководитель кружка в компании Маши.

Она останавливается в шаге от нас, ожидая, пока жена друга переговорит с руководителем кружка. Посматривает на Алёну, а я вспоминаю вчерашние претензии к Серёге. Девушки не вступают в открытое противостояние, но напряжение между ними имеется.

– Такой концерт замечательный! Просто восторг! Спасибо, Валь, что Егора в номер включила.

– Просто он у тебя талантливый и трудолюбивый, не отказывается от лишней репетиции, а на замечания реагирует, словно взрослый человек. На двадцать третье февраля у него будет индивидуальный танец.

– Спасибо. – Алёнка довольна, о чём говорит искренняя улыбка.

– Младшего когда приведёшь? – Валя кивает в мою сторону.

– Ещё не думала, но…

– Вот ты где?! Какого лешего мой сын не выступил с песней, которую вы разучивали? – Разъярённая Зоя напирает на худенькую Валю, которая сжимается в комок под натиском и отступает к Маше. – Я уже говорила, что танцульки – это не для мальчиков. Девочки пусть ногами дрыгают, а мой Стасик не будет! Ты что, совсем тупая?

– Да нет, Зоя, тупая ты. – Маша выходит вперёд, отодвигая Валю и переключая внимание на себя. – У твоего сына нет ни слуха, ни голоса, что понятно всем, кроме тебя. Тебе неоднократно намекали, что не стоит позорить мальчика, а лучше дать ему возможность заниматься тем, к чему действительно есть предрасположенность. Да и ему самому нравится, как ты выразилась, «ногами дрыгать». Ты бы это заметила, если бы в момент выступления сына не обхаживала очередного мужика!

Маша одаривает меня гневным взглядом, и я понимаю, что сейчас могу стать камнем преткновения в разборках женщин, которых связывают давние отношения.

– Очередного? – задыхается от возмущения Зоя. – Я, что, по-твоему, гулящая?

– Слишком легкомысленная, – поправляет её Маша, сбавляя градус напряжения вдвое. – Но это не отменяет того факта, что сын тебя интересовал меньше, чем привлекательный мужчина.