Репит

— Еще мы видим много волосатых задниц и других частей, — вставляет Лейф. — Ты права, Клем, это просто часть работы и быстро приедается.

Я, должно быть, ответила правильно, так как Тесса переводит разговор на другую тему, а Эд снова расслабляется. Я чувствую себя, как на суде перед людьми, которых едва знаю, и это невероятно неловко. Большую часть времени я могу жить с тем, что случилось. С тем, что я делала и чего не помню, но сегодня все это уже чересчур.

Обняв за талию, Эд притягивает меня к себе. Его твердая грудь прижималась к моей спине. Моя задница прижимается к его паху.

Ого. Наверное, именно так мы и сидели раньше. Но учитывая, что прошло меньше двадцати четырех часов с тех пор, как мы с Эдом впервые поцеловались, мне неуютно. Или, может быть, дело в нашем окружении. Все эти разные эмоции и реакции по отношению ко мне. Я не уверена, что мои социальные навыки подходят для такого. Черт, моя способность справляться с жизнью вообще сейчас сомнительна.

— Все нормально? — тихо спрашивает Эд.

— Мм-хмм.

— Тогда расслабься. Ты застыла, как статуя.

Я снова прижимаюсь к нему, пытаясь устроиться поудобнее. Рука Эда по-хозяйски лежит у меня на животе. Это волнует. И, если уж на то пошло, сегодня он пахнет даже лучше, чем прошлой ночью. Одеколон, даже самый приятный, не сравниться с естественным запахом Эда.

Лейф, Тесса, Шеннон и Эд начинают говорить о работе, пока мы с Невином пьем пиво. Сначала я стараюсь не обращать внимание на пульсацию в голове, но она становится сильнее.

Я аккуратно слезаю с колен Эда.

— Эй, ты куда? — тут же спрашивает он.

— Голова разболелась. Я выпью таблетки, немного полежу и все пройдет.

— Точно? Может позвонить врачу?

— Клем, что случилось? — взволнованно спрашивает Лейф.

— Ты и правда плохо выглядишь. Что происходит? — беспокойство Тессы искреннее.

— Просто головная боль. Такое иногда случается. — Я сжимаю плечо Эда и улыбаюсь. — Оставь мне кусочек пиццы.

— Конечно. Я загляну к тебе чуть позже.

Я киваю и машу всем на прощанье. Даже Горди поднимает голову с колен Невина и провожает меня печальным взглядом. Он хороший пес, но его внутреннее собачье чутье, вероятно, подсказывает, что скоро будет пицца. На его месте я бы тоже осталась.

В спальне я закрываю дверь, включаю ночник, выпиваю две таблетки, раздеваюсь и забираюсь в постель. Из гостиной доносится лишь отдаленный шум голосов, и в относительной тишине мне становится лучше. Наверное, мне просто нужно побыть в одиночестве, чтобы все обдумать.

Этим я и занимаюсь, пока наконец-то не засыпаю.