Пепел прошлого

— Как я могу расслабиться, когда меня шпыняют, как салагу по казарме?

— Может, стоит поговорить с Максом? — сказал он, повернувшись ко мне. Его зеленые глаза немного потемнели, но только на миг, а потом он улыбнулся.

— Нет, не буду я ему жаловаться.

— Ну и зря, потому что один в поле не воин, а тот защитник, с кем ты нас уже познакомила, лично мне, не внушает доверия.

— И мне, — тихо сказала Кира, улыбаясь мужу.

— Мне не нужен защитник!

— Нужен, еще как нужен, — Влад уминал шарлотку кусок за куском. — Ладно, уговорила. Пока ты не созреешь, я побуду твоим защитником.

— Еще чего? Я тебя не уговаривала!

— Он хороший защитник, Лиз, — снова шепотом сказала Кира, подмигивая мне.

— Не сомневаюсь, — я поняла, что если задержусь здесь еще на пару минут, то Влад возьмет под защиту не только меня, но и всю мою семью, поэтому показав друзьям язык, высочила из кухни, на ходу натягивая куртку.

— До вечера! — тихо крикнула Кира.

Хоть это было неприятно, но я понимала, что мне будет очень сложно устроиться здесь одной. Да и до сдачи клиники оставалось еще месяцев восемь, в которые я должна как-то содержать свою семью. Поэтому выдохнула и мысленно согласилась с Владом, что работа мне просто необходима.

Обратный путь я прошла в полной задумчивости. Передвигала ногами, подбрасывая рыхлые комки снега. Пыталась обдумать, сосредоточиться или хотя бы зафиксировать только одну мысль в голове. Но нет. Мозг пульсировал от тугого переплетения картинок. Они роились, как мухи, не давая возможности разглядеть их. Я представляла гардероб, который не пополнялся слишком долго, пытаясь выбрать наряд для сегодняшнего праздника, вспоминала слова Були о том, что мне нужно заняться тем, что я пропускала все эти годы, прикусывала губу, натыкаясь на грустный взгляд Аркадия Львовича, а потом и вовсе застыла, когда перед глазами возникли карие глаза. Густота ресниц делала их скорее магически-обвораживающими, чем устрашающими, но мне все равно было страшно.

— Я вызову скорую, не переживай, — тихий мужской голос проник в мое подсознание. Мысли стали бегать в хаотичном порядке, сбивая меня с толку, хотя куда уж сильнее. Вздрогнула и прищурилась от яркого солнца, отражающегося от белоснежного снега. Я стояла у капота машины Макса и выводила пальцем по капоту, припорошенному тонкой пылью снега, пальцем. Рисовала глаз, обводя его овал снова и снова. Махнула рукой, стирая уродливо-болезненный рисунок, оголяющий все мои подсознательные страхи.

— Скорая? Зачем? — я приложила ладонь ко лбу, отгораживаясь от яркого солнца, чтобы посмотреть на Максима, закинув голову.

— Ты минут пять стоишь и царапаешь мой капот, — он рассмеялся и подошел ближе. В нос ударил аромат его парфюма. В сочетании с морозным чистым воздухом он был так чудесен, что я закрыла глаза и вдохнула поглубже.

— Я просто гуляю.

— Не на работе? Я думал, что мы сегодня будем брать штурмом какую-нибудь родовую, чтобы вытащить тебя хотя бы на бой курантов, — он рассмеялся и прикурил, запрокинув голову вверх. Мелкая пыльца снега падала с неба, погружая по волшебному тихий поселок в туман.

— К сожалению, я теперь безработная, — сказала, а потом пожалела. Понимала, что он не отстанет, пока не вытянет нужную ему информацию. Именно поэтому поспешила сменить тему. — Может, ты расскажешь мне, как я вчера очутилась дома?

— Расскажу, — он прищурился, поняв, что я увиливаю, так как ляпнула лишнего. К моему счастью он не стал допытываться, а только чуть помедлил с ответом, будто продумывая то, что услышал. А потом осмотрел поселок, вычисляя откуда я иду. — Ты была так пьяна, что ругалась матом, как сапожник. Курила, стряхивая пепел прямо на сидение. А потом открыла окно и начала кричать, что хочешь улететь туда, где будет тихо и спокойно.

— Да, похоже на белую горячку, — выдохнула я, прислонив холодные пальцы к вибрирующим вискам. — Прости.

— За что? — он рассмеялся и сделал еще один шаг. — Я давно так не веселился. От тебя так одурманивающе-сладко пахло ликером. Взъерошенные волосы, резкие движения. Ты вздыхала, от чего расстегнутая блузка открывала край голубого кружева, красивые черные кляксы под глазами делали тебя похожей на панду. Я впервые целовался с пандой.

— Придурок, — я не могла пошевелиться, ощутив, как все мышцы расслабились, а ноги задрожали, будто все силы покинули меня вместе с выдохом возбуждения.

— Есть немного, — он наклонялся все ближе и ближе. Я прикусила губу, чтобы прийти в себя, ощутив, что это не сказка, а реальность. Но нет, реальность слилась со сказкой, закружив меня, подобно мелким снежинкам над нашими головами. Ощущала холодное прикосновение его носа, а потом, как контраст теплое дыхание на щеке. Ждала поцелуя. Да, именно ждала, но он замер, просто вдыхая запах моих волос.

— Чего ты от меня ждешь?

— Свидания, Лизи. Ты мне должна еще парочку.

— А что потом?

— А потом ты придешь ко мне в дом, разденешься у самого порога…, - рассмеялся он, резко оборвав свою, а может, и мою фантазию, и отклонился. — Иди, а то я не очень люблю нежничать на чужих глазах.

Из-за того, что наши дома находились почти напротив друг друга, все мое семейство, вернувшееся из торгового центра, стояло у гаражных ворот, наблюдая за нами. Мила и Ванька открыли рты и не шевелились, а Дэн раскраснелся то ли от морозного воздуха, то ли от закипающего гнева.

— Слабак, — прошептала я. — То есть тебе нравится целовать только панд?

Его смех застал меня, когда я уже подбегала к калитке. Я сдерживалась, чтобы не завизжать от радости, заполнявшей меня до самой макушки. Хотелось искриться и сиять, как новогодняя елка…

****

Дети играли в детской зоне, а довольно сытые родители, к тому же, уже изрядно выпившие, уселись на мягкий диван напротив камина. Давно я не встречала этот светлый праздник в более спокойной атмосфере. Мы поужинали, весело переговариваясь. Не было тягостного молчания, только легкость и ощущение реального счастья. Кира захлопала в ладоши, когда уговорила взрослых дядек поиграть в Крокодила, решив быть первой, чтобы подробно рассказать правила этой, по ее мнению, веселой игры… Она поджимала нос и присаживалась, ставя руки на бедра.

— Ма, ну это же утка, — шептал мне Ваня, пристроившийся рядом со мной. — Почему все молчат?

— Потому что, Иван, тетя Кира должна устать показывать нам домашних животных, чтобы отказаться от этой тупой игры, — прошептал Макс, сидевший на барном стуле прямо за нами.

— Это же не честно!

— Вань, мы выиграли в конкурсе снеговиков тоже не совсем честно, но тем не менее, ты же съел тот огромный кусок торта?

— Конечно, — шикнул Ванька, закатив глаза. — Кто откажется от шоколадного торта с малиной? Дядь Макс, это же нереально.

— Вот и сейчас, считай, что мы играем в самого терпеливого, — он положил подбородок на кромку дивана. Его дыхание щекотало мое ухо, но я не отводила от сына глаз. Он хмурился, переводя любопытный взгляд от меня к Максу.

— Хоть это и не честно, но очень смешно, — он захихикал, прижав ко рту ладонь.

Кира очень старалась показать нам утку, как можно правдоподобней. Отчего раскраснелась, а рыжие локоны, аккуратно уложенные в витиеватый пучок, выбились и прилипли к взмокшему лбу. Влад улыбался и выкрикивал все, кроме утки. Он перебирал тропических животных, даже вспомнил динозавра, чем очень злил свою жену. Мне стало ее так жаль, что я открыла рот, чтобы произнести слово, как острый взгляд зеленых глаз повернулся ко мне, а теплая ладонь сзади перекрыла рот. Влад подмигнул Максу, а потом и Ваньке, захихикавшему еще громче.

— Иван, у меня к тебе серьезный разговор, — неожиданно начал Макс, так и не убрав свою ладонь.

— Я слушаю, — он обернулся, сделав такое серьезное лицо, что мне стало смешно.

— Не мог бы ты отпустить свою маму на свидание со мной? — Макс чуть откашлялся, прежде чем произнести эти слова. Даже показалось, что по щекам пробежал легкий румянец.

— Хм, — сын повернулся, окутав меня теплотой своих карих глаз. — А ты ее не обидишь?

— Нет, что ты.

— Свидание?

— Так точно.

— Самое настоящее, как у принца и принцессы?

— Да, может, даже капельку лучше, — рассмеялся Макс. — А за это ваша бабушка отдаст вам огромные коробки с подарками лично от меня.

— Подарки для нас с Милой?

— Ага.

Я застыла и обвела взглядом комнату, наткнувшись на Булю, безразлично пожавшую плечами. Она обнимала Милу, уютно прикорнувшую у нее на коленях, а затем подмигнула и громко крикнула:

— Утка!

— Точно! — взвизгнула вконец вымотавшаяся Кира. — Буля! Я обожаю тебя!

— Все, хватит мучить девку. Ну или делайте это не у меня на глазах, — бабушка передала внучку задумчивому Дэну. — Нам пора домой.

Кира что-то кричала Владу, отчаянно размахивая руками, остальные хохотали, схватившись за животы. Ощущение тепла и уюта заполнили не только этот дом, но и меня. Мне было так уютно, что не хотелось вставать с этого замшевого дивана. Не хотелось отпускать сына, да и не хотелось, чтобы шепот Макса, ласкавший мое ухо, прекращался.

— Ну, хлопец, отпустим мамку? — Буля присела, взяв ладонь Ивана.

— Да, я думаю, что ему можно верить, — Ванюша поцеловал меня и пошел за Дэном и бабушкой.

— Что ты задумал, Макс?

— У меня для тебя тоже есть подарок, — его глаза сверкали. Он явно что-то задумал, но мне было все равно. Я готова была ко всему… Уже готова.

Веселящаяся компания не обратила на нас никакого внимания, когда Макс взял меня за руку и вывел из празднично украшенной гостиной. Заботливо накинул на меня шубу и застегнул молнию на высоких сапогах.

— У меня даже нет сумки.

— Все, что тебе нужно лежит у меня в кармане. Поэтому успокойся.

И я успокоилась. Мы сели в машину и быстро выехали из поселка, свернув на развязке в противоположную от города сторону. Я улыбалась, наблюдая, как за окном мелькают высокие заснеженные деревья, слабо освещаемые уличными фонарями. Сердце билось размеренно, а в животе порхали бабочки, как предвещание чего-то волшебного.

— Выходи, — холодный воздух пробрался под распахнутую шубу и по-хозяйски проскользил по ногам.

Я вышла из машины, громко вздохнув, когда увидела, что мы на парковке аэропорта.

— Максим?

— Успокойся, Лизи, прошу тебя. Доверься, как это сделал Ваня. Я же обещал, что не обижу, — Максим вытащил из машины две дорожные сумки, на ручке одной из которых было нарисовано до боли знакомое солнышко.

— Это сговор, — прошептала я, но тем не менее, пошла за ним следом.

Нас встретили у стеклянных дверей бизнесс-зала, забрали сумки и провели сразу в небольшую зону досмотра. Вся процедура мало напоминала стандартный осмотр из-за полного отсутствия других пассажиров. Никто не кричал, не толкался, а сотрудники, наряженные в красные колпаки, мило улыбались.

— Лизи, — Макс снова взял меня за руку и повел к открытым дверям, где на улице уже стояла черная машина. Мне не хотелось спрашивать, собственно, говорить совсем не хотелось. Поэтому я расслабилась и закрыла глаза, упиваясь чувством волшебства…

Мы сели в маленький самолет, свет в салоне был приглушен, а на столе, в ведерке со льдом, стояла бутылка шампанского.