Чёрный княжич

Взгляд у него мутный, недобрый, рот зло ощерен, а на руках пальцы скрюченные к ней тянуться, не иначе как за волосья ухватить вознамерился.

— Здрасте, — проявила вежливость Лизка, ползком перебираясь через тучное тело Лузгина. И не останавливаясь рванула вперёд к лестнице, только поморщилась брезгливо, когда ладонью в липкую гадость вляпалась, что с пробитого затылка Прохора Устиновича натекла. Наверх поднялась всё так же на четвереньках, быстро перебирая руками и смешно отклячив зад.

И на этом всё: исчерпала себя её придумка, ежели раньше дым на аршин[1] от пола клубился, то здесь наверху всё серой едкой мглой затянуто было. А в ней ужо и редкие пока язычки пламени проскакивали. Глаза Лизкины в один момент слезой заволокло и кашель рванулся к горлу от неосторожного вдоха. Благо идти недалече было. Вот она первая дверь направо. Ага, и скамьёй подпёртая, стало быть, не рискнули злодеи с княжичем лицом к лицу сойтись, — по подлому уморить решили. Лизка скамью ту в сторону откинула да на себя дверную ручку потянула.

— От же, курва-мать, — выругалась она, сообразив, что дверь изнутри на щеколду закрыта.

Ну конечно же, Темников ведь её с глаз долой прогнал, кого ему ещё ждать? Можно было бы вниз спуститься за топором — Лизка видела его по дороге в голове у хозяина, но она отчётливо понимала что не сможет. Не хватит у неё силёнок по-новой на лестницу залезть, дверь сломать да княжича вынести. И тогда она, дурея от удушливой гари, пистоль из-за пояса потянула.

Даже не проверив есть ли порох на полке, Лизка взвела курок и, приставив ствол к двери, примерно там где должна была быть щеколда, потянула за спуск. Бабахнуло знатно. Щепки полетели в стороны, а Лизка истошно взвыла, но следом зашлась в мучительном кашле. От жёсткой отдачи пистоль улетел в неизвестность, а пальцы на правой руке выгнуло под немыслимым углом. То подвывая, то кашляя, иной раз и всё вместе, Лизка наконец-то проникла в комнату княжича.

Здесь дыма было поменьше, и девка сразу увидела Темникова. Его сиятельство, так и не раздевшись, валялся на кушетке в одном сапоге. Одной рукой он трепетно прижимал к груди глиняную кружку, а другую опустил долу к пустому штофу. Сивухой в комнате несло так, что даже угарный чад не мог перебить эту вонь. Собственно, картина вырисовывалась такая: княжич, прихворнувши, да на голодное брюхо нахлебался хмельного, да и уснул, как водится. И не случись тут рыжей, так не проснулся бы вовсе. Лизка немало историй слышала, как люди в собственных домах угорают, порой даже и без водки.

Впрочем как оно там выйдет ещё непонятно. Может оба они тут останутся, девка чувствовала что силы её убывают с каждым вдохом. Вместо кашля из груди её вырывался хриплый рёв, глаза ничего не видели из-за слёз и по лестнице приходилось ползти на ощупь, здоровой рукой намертво вцепившись в босую ногу княжича. Сквозь шум в ушах, и треск, набирающего силу пламени, Лизка слышала как глухо стукается голова Темникова о ступени и сей звук отчего-то жутко веселил её.

В какой-то момент девка поняла что более она ни на вершок[2] сдвинуться не может — попросту силы закончились, а с ними наверняка и жизнь. Уже угасающим сознанием, Лизка подумала что никакой княжне никогда в жизни не удастся вот так вот задыхаться от дыма на грязном полу постоялого двора, вместе с его сиятельством. Слабоумно улыбаясь под платком Лизка рванулась раз, потом ещё и ещё. А после ей словно тряпкой мокрой и холодной по мордасам хлестнули. То дверь в сени отворилась и стылый осенний ветер принялся вытягивать дым да раздувать огонь. А в дверном проёме Лука показался. Полуголый, мокрый, надёжный.

***

— Так что получается, ваше сиятельство, не причём тут купцы, — закончил доклад Лука и поднялся с табурета.

— Сиди, чего вскочил, — Александр Игоревич слабо махнул рукой и откинулся на подушки, — я на купцов и не думал даже. Это явно наш старый знакомец никак не угомонится.

— Да уж, — угрюмо подтвердил Лука, — ловок шельма да умён.

— Не-не, — качнул головой княжич и болезненно поморщился, — дурак он, оттого и поймать мы его никак не можем.

— Это как это? — под одеялом завозились, и на свет божий появилась всклокоченная рыжая голова.

— А вот так, — пояснил княжич, — как на зайца охотиться коли он, то по небу летает, то с гуслярами на ярмарке представление дает, а то в будке аки пёс дворовый на привязи сидит. Вот и лови того зайца в лесу да в поле аж до второго пришествия. А то что он дурак мне только сейчас ясно стало. Он же никогда ничего не продумывает, подвернулся случай так хватается за него как малой за титьку. Лишь самое первое дело он продумывал да планировал, то где моя матушка с сестрицей погибли, оттого наверное и удалось оно наполовину.

— А ещё мнится мне, — вставил Лука, — что на свет показаться он трусит. И не того что вы покараете, нет вас он не боится. А вот известности, очень даже.

— Хм, может ты и прав, — задумался княжич, перебирая пальцами Лизкины кудри, — ну да бог с ним. Так или этак, а охоту на дурака открывать придётся. И ещё, знаешь что, рыжая?

— Что? — с готовностью поинтересовалась Лизка.

— Мой батюшка — князь Темников Игорь Алексеевич, великого ума человек.

— Ээээ, — опешила Лизка, — вот ни на секундочку в том не сомневаюсь, однако же позвольте поинтересоваться, ваше сиятельство. А к чему вы это сейчас?

— Да, — отмахнулся княжич, — просто до конца оценил его идею научить тебя из пистоля палить. Согласись, мысль дельная.

Примечания:

[1] - Аршин - 71.12см

[2] - Вершок - 4.445см