Волчья ягода

Музыка манит в новый, неизведанный мир. Всё ближе подступают парни — знойные красавцы, куда там картонным персонажам бразильских сериалов? И русских — тоже! Вместе с американскими и белозубыми.

А какие взгляды! И Зорка даже среди тех, у кого хватило смелости подняться на помост, — самая красивая, самая желанная!

Быстрее, быстрее!..

Таня с размаху падает в объятия ближайшего красавца. Юлька — вслед за ней. Он даже покачнулся, но ничего — удержал. Сейчас они уже счастливы и вернутся нескоро… Куда под шумок исчез Рома — неизвестно. На столе уже — только Зорка и Жанна. Но ведь ненадолго?

Парни подсадили новых плясуний — полненькую Светку и миниатюрную Лидку. А, вон Ромик — куда-то уползает с рыжей худышкой Ленкой… прямо по ковру. Красиво…

На стол лезет пышнотелый, как Светка (только в других местах), Юран. Макс тоже хочет к ним, но его не пускают две девушки. Пытаются увести в соседнюю комнату. А почему не здесь, как все? Стесняются… Кстати, одна из них — хохочущая Людка.

Зорка помахала рукой подружке, та подмигнула в ответ. Обоими шалыми глазами.

Они все — счастливы. Как же им хорошо! А Зорка? Почему она еще не с ними? Так плохо быть одной! Лучше — вместе. Лучше — счастливой…

Лидка как крылья простерла руки к ближайшему парню и ласточкой слетела в его объятия. Он подхватил ее, понес куда-то прочь. Искать свободное место… А то уже матрацев не осталось.

Зорка пригляделась. Не бросать же людей в беде! Таких хороших…

Ребята, вот в том углу еще есть — сверху видно! Особенно, если вон те чуть подвинутся. Подвинутся ведь?

На помост лезет кудрявая Маринка. Слегка пошатываясь. Чем-то похожа на совсем другую Маринку… жаль, ее здесь тоже нет.

А Жанка исчезает с уже вернувшимся Ромиком. Задорно болтает в воздухе ногами, весело кричит лучшей подруге:

— Рина, не отставай! Отдохни! Расслабься…

Зорка счастливо рассмеялась. Легко и беззаботно. Она наконец поняла, что нужно сделать. Давно пора! Это же так просто!

Пронзительно-синий взгляд. Чей? Неважно. Словно на карусели — лиц не разобрать. Да и зачем? Все ведь одинаковы! Одинаково прекрасны и счастливы.

У Никиты такие же глаза? Нет, карие… Тогда у Димы? Кого из них Зорка любила — Никиту или Диму? Не вспомнить. Оба были так давно…

Никита… Любимый! Его голос — во всех голосах, его глаза — везде. А их цвет — неважен. Да, Никиты нет рядом, но можно представить… Достаточно зажмуриться и сильно пожелать!

— Лови! — весело крикнула Зорка парню с синими глазами.

Шагнула к краю стола… помоста. И прыгнула прямо в раскинутые объятия — как в детстве с моста в воду. И ощущение — то же.

Он легко подхватил ее. Как пушинку… А ведь Зорка хоть и стройная, но выше Людки на голову.

У Никиты никогда так не получалось. Поднимать — поднимал и даже кружил, но ему было тяжеловато.

— Рина, Рина, Рина! — Кто это скандирует? — Продержалась дольше всех! Браво, Рина! Ура, ура!.. Машка, лезь на помост. Ты там еще не была — нечего филонить! Успеешь еще поваляться.

— Я люблю тебя… — шепнула Зорка… или Рина? Кто она сейчас? — Я хочу быть с тобой…

Кружат под потолком конфетти. Алые, зеленые, синие, смешно-голубые…

— Взаимно… — горячий шепот обжигает ухо… шею, горло.

Хорошо, когда шепчут так тихо. Можно представить любой голос…

Куда он ее несет? В ту самую комнату, где раньше были стол и Макс с девушками? Зачем, ведь все должны видеть, а Зорка хочет видеть других. Смотреться в них, как в зеркало… Почему здесь нет зеркал? Было бы вдвое больше друзей. И счастья.

Тем более, здесь тоже — ни одной кровати. Только одеяло на полу. Теплое. Приятно греет спину. А склоняется еще более горячее тело… Хорошо, когда зимой тепло.

Стоп! Всё должно быть совсем не так. Зорка ведь только что видела, и Жанна при этом была такой красивой! Всё должно быть, как у Жанны и Ромы. Хватит того, что Зорка с Димой и так утащились так далеко. Непонятно, зачем…

— Дима, наоборот! — смеясь, шепнула она.

— Дима? — Странное ощущение от голоса. Опасное.

Жизнь и должна быть опасной… А Динке нравились опасные мужчины. Зорка говорила, что это глупо, а сестра смеялась…

— А разве ты — не Дима? — У Димы — синие глаза. Как Зорка могла забыть? Динка точно это писала. «Как небо» и что-то такое… — У тебя же глаза…

— И у тебя — глаза. — Смеется он или нет? Губы — да, а вот те самые глаза… — Здесь у каждого есть глаза. Ни одного слепого или циклопа.

— Циклопы — это в Риме? — попыталась вспомнить Зорка.

— Это в племени тоскаледо родовой группы апачи.

Как смешно!

Целует ее. И не понимает. Ну и пусть. Всё равно он — Дима…

Кто-то замер в дверях. Любуется. Может, потом согласится присоединиться?

Зорка рассмеялась:

— Погоди, я же сказала — наоборот. Ты не понял? Сейчас покажу…

Сообразил. Перевернулся наконец на спину, позволил ей усесться сверху.

А в дверях — Макс. И ему нравится смотреть. Потому что — красиво. Зорка устроилась поизящнее и улыбнулась пошире. Пособлазнительнее… 3

С моста можно не только красиво нырнуть ласточкой. Еще и врезаться во что-нибудь. Там были сваи… подземные сваи прежнего моста. Гнилые насквозь… но крепче любой головы.

Столько народу ныряло — и ничего, а тот парень пять лет назад разбился насмерть…

Как и Зорка. И теперь ее труп просто без сил лежит на груди Димы… или не Димы. И сил подниматься нет. Тяжело. Больно.

Яснеет в глазах. Макс уже ушел. Ему надоело смотреть — ведь вышло не так интересно, как он думал.

Теперь здесь только она и Дима. Нет, не Дима. Его зовут иначе. Майк. Тот самый. Тезка Михи.

Зорка была права. Все люди — одинаковы. И уж точно — все мужчины.

И она была права, что прежде не пробовала. И впредь — не стоит. Ничего хорошего или хоть стоящего.

— Я же говорил… — улыбнулся Майк. Натянуто.

Девушка промолчала. Лишний раз смотреть на… партнера желания нет. Нужно выпить новую чудо-таблетку. Прямо сейчас. Иначе будет очень плохо… Почему-то. Хуже, чем до прихода сюда.

Да и что говорят в таких случаях? Спасибо за чудесную ночь? Чудесной она не была. Спасибо, если свалишь отсюда и больше не появишься?

Для этого надо встать, а сил — нет.

И пусть этот… кто бы он ни был, уберет руку с ее волос. И со всего остального. И без него паршиво!

Кстати, таблетки счастья — не у него. Может, полегчает?

— Макс! — приподнялась Зорка. — Жанна!

Что они там всё еще делают? Бенгальский огонь давно погас, конфетти свалилось мятой пылью. Свалялось.

— А, чего? — сунул нос Макс. В обнимку с новой подружкой.

Зорка чуть не скривилась.

— У тебя есть? — требовательно прищурилась она.

— Обижаешь, подруга, — ухмыльнулся тот. — У меня есть всё. Майк, тебе дать?

Не нужно. Не заслужил.

— Давай, — небрежно кивнул он.

Мир поплыл розовыми красками. Взвихрился новым узором. Еще незнакомым. Расправляются мятые конфетти, отряхивают крылья цветные бабочки. Вот-вот… всё будет…

А почему — будет? Сейчас тоже не так уж плохо…

Главное — не пропустить момент, когда волшебство начнет исчезать. Выветриваться. Таять и сваливаться.

Не пропустить — и просто вновь позвать волшебника Макса.

Кстати, где он? Куда опять делся? Почему вечно уходит не вовремя?

Опять здесь только Майк. Тезка Михи.

— Сменим роли? — предложил он.

А потолок здесь серый… Побелить пора! Тут не только конфетти почудятся. Еще и черти хоровод поведут…

— Ты ведь мне так и не дала толком тебя поцеловать…

А зачем? Жанна с Ромиком тогда не целовались, но смотрелись красиво…

Так стоит ли?

Наверное, да.

Да…

А потолок — весь в звездах. Как Млечный Путь. Смешно…