Ваш скандальный нрав

– Что ж, это верно, – кивнул Джеймс. Он сам должен был подумать об этом. И сам должен был догадаться о том, как можно натянуть на себя платье. Он же привык быстро оценивать ситуацию и принимать нужное решение.

– И вам нужно двигаться свободно, сэр, – добавил Седжуик. – Руки должны быть готовы к действию, когда они нападут на вас и попытаются убить.

Конечно, руки Джеймса должны быть свободными. Но это он знал и без подсказок. Главное – добиться того, чтобы мерзавцы напали на него, то есть как-то спровоцировать их. При этом платье наверняка будет безнадежно испорчено.

Ну и что? Какая разница? Она возненавидит его, что бы он ни сделал.

Ах да! Он же старается для своего короля и своей страны. В очередной раз.

Ее заперли.

После того как Франческа вернулась в комнату, слуга принес ей поднос с едой и питьем. Выходя, он закрыл за собой дверь. Франческа пришла к выводу, что он специально сделал это, дабы скрыть ее полуобнаженную фигуру от любопытных глаз прислуги.

Поесть было необходимо – прежде всего для того, чтобы хоть как-то скоротать время, но у Франчески не было аппетита. Правда, она сделала над собой усилие и пожевала что-то, но спустя несколько мгновений, забыв о еде, вернулась к двери. Возможно, кто-то из прислуги знает, что задумал мистер Кордер. Но она же мастерица в деле обольщения, напомнила себе Франческа. И может с помощью своих чар выведать у любого человека что угодно.

Дверь не открывалась.

Она подергала ручки двух других дверей, но тоже безрезультатно.

Посадить ее под замок ради ее же блага и для того, чтобы ему было удобно? Вероятно, Кордер решил, что это практически одно и то же. Ведь суетящаяся под ногами женщина скорее всего помешает его планам.

Франческа хотела было закричать, но, подумав, решила, что это бесполезно. Приказания тут отдает Джеймс, и прислуга будет слушаться его, а не ее. Черт, даже ее собственные слуги стали повиноваться ему!

Некоторое время она ходила взад-вперед по комнате и, к собственному удивлению, заметила, что периодически трет руки. Кордер оставил ее тут в тонкой сорочке. Правда, ночь была не слишком холодной, к тому же в камине горел огонь, но она почему-то никак не могла согреться. Франческа завернулась в покрывало, но это не помогло: холод шел откуда-то изнутри; озноб был вызван сомнениями и их любимым компаньоном – страхом.

Франческа заставила себя спокойно обдумать ситуацию.

Джеймс предположил, что пожар и шум – это диверсия и ловушка. Кто-то был в палаццо Нерони или рядом с ее домом, сказал ей Кордер. И этот кто-то поджидал ее! Теперь уже понятно, что эти люди охотятся не за ее драгоценностями. Нет, им нужны письма. Они поняли, что искать их бесполезно, и теперь хотят сделать так, чтобы она сама отдала им то, что они разыскивают.

Должно быть, Элфик в полной панике.

Наконец-то! После пяти лет!

Но у него нет причины волноваться раньше времени. Он так старательно портил ее репутацию, что никто не поверит теперь ни единому ее слову. Одно время Франческе даже казалось, что эти письма не так уж важны и что она сильно преувеличивает их значение. Но сейчас она была уверена, что хранит у себя действительно важную переписку. Если бы это было не так, то едва ли Элфик стал бы хранить письма в запертом ящике.

Летний приезд Квентина развеял оставшиеся у нее сомнения. Если бы письма не представляли ценности, он не стал бы просить их у нее, не возвращался бы к ней раз за разом, пытаясь убедить ее отдать письма. Квентин сказал, что он и его помощники уже собрали воедино составные части загадки, которую они пытались решить вот уже много лет.

Проблема заключалась в том, что, зная, каким непорядочным и безжалостным был ее бывший муж, Франческа почти сразу догадалась о том, что Квентина к ней подослал именно он.

Понятно, что теперь, когда Элфик стал таким известным, он пытается избавиться от любого возможного компромата. Для Франчески не было секретом, что он лелеял надежду заменить лорда Ливерпула на посту премьер-министра. А благодаря ее письмам Элфик знал, что Франческа вращается в высших кругах, среди весьма влиятельных мужчин. Да, многие из них иностранцы, но некоторые имеют большое влияние в правительстве. Важного и влиятельного иностранца или особу королевской крови внимательно выслушают, а на бывшую жену с испорченной репутацией и внимания не обратят.

Франческа вспомнила, что Маньи рассказывал ей о родителях Кордера. Они рисковали собственными жизнями ради того, чтобы спасти представителей французской знати и других людей от гильотины. У него много единомышленников, которые были бы счастливы узнать про изменника и добиться его наказания.

Сейчас у Элфика появилась причина бояться, поэтому он начал действовать, о чем в последнее время не раз предупреждал ее граф Маньи.

Однако Маньи – так же как и она – не доверяет Квентину.

Надо сказать, Маньи вообще никогда и никому не доверял.

Возможно, у нее хватит мудрости поступать таким же образом.

Франческа не находила себе места. Пометавшись по комнате еще некоторое время, она подошла к окну. Луна освещала окрестности, а ее отражение раскачивалось на темных водах канала. Суета на противоположной стороне канала, кажется, улеглась, да и огонь пошел на убыль. Правда, некоторые любопытные все еще наблюдали за происходящим со своих балконов.

Похоже, Кордер был прав: пожар не был настоящим. В этих старинных домах пожары редко начинались легко и внезапно. Забавно, правда ведь? Находиться посреди моря, в доме, построенном на воде и стоящем на деревянных сваях, вбитых в морское дно, и видеть, как здание целиком выгорает. Но в свой первый год жизни в Венеции Франческа такое видела. Дворец дожей, сказали ей, горел несколько раз.

Но то были настоящие пожары, а это диверсия, если поверить Кордеру. А он…

«Я должен стать тобой…»

Франческа увидела гондолу, пересекающую канал. А в каюте сидела женщина… в ее красном платье. Яркий цвет выделялся даже на темном фоне. Ей виделось в этом нечто театральное. А что может быть более драматичным, чем красный цвет?

Она прижалась носом к окну.

«Я должен стать тобой»!

В гондоле был Джеймс.

Кордер должен был стать ею, потому что он был приманкой.

Сердце подскочило в груди Франчески, а затем забилось так неистово, что она не могла перевести дыхание.

Франческа наблюдала за тем, как гондола пересекает канал. Плыть ей совсем недалеко. Как только гондола остановилась, водные ворота палаццо немедленно распахнулись. Несколько темных фигур выскочили из них и запрыгнули в лодку, сбросив при этом в воду гондольеров.

Кто-то поднял вверх руку, и в ней блеснуло лезвие ножа. Человек, взмахнувший ножом, бросился к каюте.

Это была засада, и у них на сей раз не было никаких шансов, понял Джеймс.

Потому что нападение устроили не двое, а почти полдюжины мерзавцев. Должно быть, они прятались где-нибудь в подвале или на первом этаже, ожидая начала заварухи. И вот теперь они захватили гондолу.

Улива и Дзеджо ожидали нападения, но никак не предполагали, что бандитов будет так много. Вынимая нож, Джеймс увидел, что гондольеров бросили за борт. Человек, спешивший к нему с ножом в руке, на мгновение замешкался, когда Джеймс бросился на него. Но его ноги запутались в подоле платья, он споткнулся и упал лицом вниз. На всякий случай Джеймс быстро откатился в сторону, что и спасло ему жизнь: нападавший не смог вонзить нож ему в спину. Джеймс ударил негодяя по лодыжкам, и тот повалился на палубу. Джеймс ловко встал на колени и занес над ним свой нож.

– Осторожнее! – донесся до него женский голос.

Кордер инстинктивно пригнулся, и над его головой, просвистев в воздухе, пролетела дубина и упала на палубу.

– Помогите! Помогите! Убийцы!

Женский крик нарушил ночную тишину. Где-то вдалеке залаяла собака. Нападавшие, вскочившие на гондолу, на мгновение замерли, оглядываясь по сторонам. На балконы выбегали люди, все кричали.

Пока убийцы обдумывали, что предпринять дальше, Джеймс ринулся в атаку. Он отнял дубину у того из нападавших, который попытался проломить ему череп. Тем временем Дзеджо выбрался из воды, влез в гондолу и ударил негодяя ножом.

Остальные попытались убежать, но их остановили слуги Боннард, выскочившие из ворот. Оставив негодяев на них, Джеймс повернулся в ту сторону, откуда раздавался женский крик. И тут он увидел Франческу – она цеплялась за край гондолы.

Она в состоянии сама доплыть до дома, вопила Франческа, пока Джеймс вытаскивал ее из воды. Здесь всего-то несколько футов, заметила она. А дыхание у нее перехватывает из-за того, что она кричала.

Франческа почувствовала, что ее быстро переносят из гондолы в дом.

Все ее слуги собрались там; некоторые стояли рядом со связанными нападавшими, и все держали в руках импровизированное оружие: подсвечники, кухонные ножи, горшки, подносы, бутылки. Когда Кордер втолкнул в дом Франческу, слуги опустили оружие.

Он встряхнул ее.

– Никогда больше… – он строго посмотрел на Франческу, – не делай этого… – Джеймс снова встряхнул ее.

– Я устроила диверсию, – сказала она.

– Ну да, ты устроила диверсию, – повторил Джеймс. – Но сейчас на тебе тонкая сорочка, которая промокла до нитки. С таким же успехом ты могла бы быть и голой. И все на тебя смотрят.

– Подумаешь! – бросила она. – Я к этому привыкла. Они, кстати, должны бы заплатить за то, что меня разглядывают.

– Я тебя убью! – прорычал Джеймс, отворачиваясь. – Дзеджо, хватит пялиться! Ступай и принеси шаль мадам, а то она простудится и умрет.

Франческа совсем забыла, что она насквозь промокла. Она пригласила Джеймса в дом. Он был в рубашке и в ее платье, которое Джеймс надел задом наперед, причем его лиф свешивался вниз с его талии.

Джеймс заметил, что Франческа внимательно рассматривает его.

– Платье мне не подошло по размеру, – сказал он.

– Я предупреждала.

Дзеджо принес шаль. Кордер забрал ее у него и закутал в шаль Франческу, а затем повел ее вверх по лестнице.

Тереза бросилась им навстречу, растолкав всех служанок.

– О мадам! – воскликнула она.

– Знаю, – кивнула Франческа. – Он испортил мое второе любимое платье.

– Вовсе я его не испортил, – сказал Кордер. – Я старался, чтобы его не забрызгали кровью. Ты обратила внимание на то, что на этот раз я не стал прыгать в воду канала, чтобы спасти тебя? Посмотри-ка! – Джеймс завертелся на месте, причем так грациозно, будто он всю жизнь носил юбки.

И Франческа рассмеялась. Она просто не могла сдержать смех. Он так забавно дурачился, в нем столько артистизма.

Артистизма…

Перед ее мысленным взором поплыли картинки: забавный испанец, который через несколько мгновений превратился в пугавшего ее человека – длинноногого мужчину, забравшегося в ее гондолу… потом этот же человек снял с головы шляпу в кафе «Флориан» и отвесил театральный поклон… его черные волосы блестели под толстым слоем помады… Графиня Бенцони, которая смотрит не на его голову, а на его высокую, сильную фигуру. На эту фигуру…

И тут ей вспомнилась еще одна высокая и сильная фигура. Франческа словно воочию увидела длинные мускулистые ноги, обтянутые лакейскими бриджами, – то был лакей из театра «Ла Фениче», который пролил вино на панталоны Лоренцо… Лакей был до того хорош, что у нее буквально дух захватило.