Маленькая проблема

Глава 28

Анна

В тот же вечер после скандала с Алиной я собрала свои вещи и ушла к Светке. Перед этим вышла на кухню, где чайной ложечкой сестра поедала йогурт и сухо произнесла:

— Квартира оплачена на три месяца вперед. У тебя уйма времени чтобы перебрать массу вариантов с поиском работы или сменой жилья. Дальше действуй сама.

Ложечка с йогуртом выпадает из ее рук, от удара об стол капли брызгают на ее блузку. Рот удивленно распахивается.

— Ты серьезно?

— А ты как думаешь?

Не дожидаясь ее ответа, я разворачиваюсь и, подхватив свои пару сумок, выхожу из квартиры, оставляя сестрицу сидеть в растерянности. На такси добралась до Светки, которая была рада-радешенька моей компании.

— А что? Живи у меня, вместе веселее. Я тебе у дивана жабу поставлю.

— Нет, ну что ты, — я благодарна Светке, но отрицательно качаю головой. При слове «жаба» делаю это еще сильнее. — Я не хочу тебя беспокоить. Перекантуюсь несколько дней, пока не сниму однушку где-нибудь в тихом месте.

— Да ладно, мне не в напряг.

Я все равно отказываюсь. Светка — классная подруга, часто выручает, но жить в ее квартире вряд ли смогла бы. У нее везде висят магические ловцы снов, натыканы какие-то молитвенные дымящиеся палочки, от запаха которых кружится голова, мебель и ковры расположены строго по фэншую. С ума сойти можно. Я когда к ней в гости прихожу, она около меня огромную, размером с дога, фарфоровую жабу вечно ставит — та, мол, приносит финансовое благополучие. Мерзкая тварь как будто живая — настолько хорошо сделана, что я с трудом выношу на себе ее внимательный стеклянный взгляд. А тут в изголовье дивана…

К слову говоря, не смотря на свою неудачливость, в порчу, потусторонние силы и всяких бестолковых лягушек я не верю. Но всегда вежливо киваю головой на причуды своей подруги.

Разобрав свои сумки и пакеты, с досадой осознаю, что забыла в той квартире самое главное — документы, да и еще кое-что по мелочи.

И в один из дней забежала туда, чтобы забрать — ключи по-прежнему у меня, их, кстати, тоже нужно оставить Алине. Пусть сама разбирается. Мне надоело быть ее вечной нянькой.

Документы уже в сумке, а те немногие книги, которые я заказала в интернет-магазине, но так и не прочитала в силу занятости — лежат стопочкой в коридоре. Светка обещала заехать на своем «Пежо» после спортзала, а потому времени у меня еще было в достатке. Решив выпить чаю, а заодно забрать свою кружку, подаренную коллегами на одной из прошлых работ, ставлю чайник на плиту и оглядываюсь. Прошло всего четыре дня со дня моего ухода, а у сестры посуда до потолка с уже высохшими остатками еды, кофейные пятна и крошки на столе, бардак у раковины. Морщусь, но вытираю только стол — все же мне здесь сидеть и чай пить.

В другой момент я бы мигом подорвалась и помыла посуду, привела все в порядок. А сейчас я только морщусь и корю себя за то, что сама усадила Алину себе на шею. Она ничего по дому не делала. Даже ее комнату я убирала, что говорить об остальном… Ну и чья вина, что она теперь такая? Только моя. Но если ее можно еще спасти, то делать это нужно сейчас.

Чайник закипел, но вместе с оглушающим свистом исходящего пара я слышу ключ в замке, а затем и приглушенный голос сестры.

— Проходи, будь как дома. У меня тут, конечно, не прибрано, — хихикает кому-то. — Все некогда, то учеба, то другие дела. Ой, Аня дома…

Последнее предложение произнесла в легкой растерянности, по всей видимости, увидев мою обувь и сообразив почему везде горит свет.

Поставив чайник, который я по-прежнему держала прихваткой в руке, обратно на плиту, я выхожу к сестре навстречу.

— Я скоро уйду. Света приедет за мной минут через двадцать… — запинаюсь и застываю на месте, увидев в крохотной прихожей знакомую высокую фигуру в черном пуховике.

Лицо Алины покрывается розовыми пятнами, она смотрит в мою сторону, поджав губы и метая яростные молнии. Ярослав неспешно и изучающе оглядывает меня, не сводит потемневших глаз ни на миг. Нехороший у него взгляд, недобрый. Отмечаю это сначала отрешенно, но потом сердце начинает оживать и бешено колотиться при виде узнаваемых деталей. Вроде черной челки, упавшей на лоб и делающей его совсем юным. Или темной родинки под левым глазом. Крохотного шрама на переносице, над которым я так часто ломала голову — откуда он?

Красиво очерченные губы дергаются в кривой ухмылке. Он улыбается как старой доброй знакомой, шутливо подмигивает.

— Добрый вечер, Анна Владимировна. Какая встреча.

Его голос, низкий и с легкой хрипотцой, пробирает до костей. Вызывает мурашки по всему телу.

Ну и что мне делать? Броситься вон отсюда и ждать Светку внизу на морозе? Даже обычное такси не приедет быстрее нее. А убегать — глупо и по-детски. Я взрослая женщина, будет совсем бредово, если начну суетиться и всячески показывать, что мне не все равно.

Хотя выдержать эти несчастные двадцать минут с достоинством будет ой как трудно.

— Добрый вечер, Ярослав, — как можно равнодушнее киваю и поворачиваюсь к сестре, которая цветом лица напоминает перезрелую гуаву. — Забыла документы. Вот, приехала забрать.

— Ясно.

Ее лицо и отдаленно не похоже на радостное при виде меня. Так тому и быть, я смирилась с этим.

— Программу нагоняешь? — Алина саркастически указывает длинным ногтем на стопку книг в коридоре.

Взгляд Ярослава тоже машинально туда падает.

— Вроде того.

Отвернувшись от них, ухожу на кухню, слышу, как за спиной шуршит его одежда, раздается приглушенный стук — скидывает обувь. Слух у меня сейчас как у человека, обладающего сверхспособностями — уникальный. Я слышу каждое его движение, с легкостью определяю, что он делает.

— Где руки помыть можно? — спрашивает ее гость, и та мигом начинает ворковать над ним, уводит в ванную комнату.

Квартира размером со спичечный коробок, я различаю каждое их слово. И мне невероятно тошно.

— Пойдем ко мне в комнату? — загадочным голосом предлагает Алина, прикрывая проход на кухню дверью от ванной комнаты. Меня что ли от него прячет?

Сердце готово выпрыгнуть из груди от ее слов. Вцепившись побелевшими пальцами в свою кружку, я сижу ровной палкой за столом. Делаю приличный глоток и шиплю про себя — горло больно обдает кипятком.

— Ты же на чай звала. Пошли с твоей сестрой попьем, — отвечает ей Ярослав.

— Может, не будем ей мешать? — кисло выдавливает сестра.

— Не помешаем. К тому же, мы давно не виделись, все-таки бывшие коллеги.

— Эмм… Ну если ты хочешь… — она как будто не слышит издевки в его тоне.

На кухне он нагло усаживается напротив меня, продолжает нахально разглядывать. Темный балахон подчеркивает его широченные плечи, а когда он задирает рукава до локтей, то и мускулистые предплечья. На его виске пульсирует вена, губы сжаты, парень не отводит от меня глаз. Опять становится неловко. Моя чашка готова треснуть в руке от того, с какой силой я на нее давлю. А он все неотрывно пялится, прямо в глаза смотрит. Подонок! Сразу ни к месту лезут в голову воспоминания с корпоратива. Каким-то чудом гоню их прочь от себя.

— Как у вас дела, Анна Владимировна?

Круглый обеденный стол совсем небольшой, а ноги парня длинные. Я чувствую, как его колени касаются моих и, вздрогнув, поспешно двигаюсь в сторону. В кухоньке и десяти квадратов нет, и сейчас меня не покидает ощущение, что его здоровая и рослая фигура заняла почти все пространство. Душит и забирает весь воздух, заставляя корчиться от катастрофической нехватки кислорода.

Соберись, Аня…

— Замечательно.

— И не сомневался в этом, — ехидно скалится, а мне хочется ему кипятка в лицо плеснуть, чтобы ухмылку свою стер немедленно.

— Тебе черный или зеленый? — влезает Алина, не переставая переводить тревожный взгляд с меня на него.

— Любой. Я неприхотливый.

Он даже к ней не поворачивается. Напряжение на лице моей сестры усиливается, ее сейчас откровенно игнорируют, а она пока не понимает в чем дело, хоть и чувствует, что что-то не так.

— Симпатично тут у вас, — парень, наконец, отворачивается от меня, вызывая облегчение.

С любопытством разглядывает обстановку — покосившиеся дверцы кухонных шкафов и все ту же побитую плитку у раковины. Обводит взглядом гору грязной посуды.

— Ой, да это старье нам в наследство досталось, — неожиданно выпаливает Алина. — От бабушки. Мы тут еще ничего не успели поменять, ни мебель, ни ремонт. Все как было при ее жизни. Пока не до этого, обе в делах постоянно.

Алина беззастенчиво врет, а Ярослав видит ее ложь насквозь. Мне становится неловко. Ясно понимаю, что он догадывается, что ни черта это не наша квартира. Обычное съемное жилье. Дешевое, с допотопной мебелью и пожелтевшими обоями. Но он никак это не комментирует.

Только опять возвращает свои невозможно серые глаза на меня, заставляя будто в адском котле вариться от откровенного горящего взгляда. Какого дьявола ему нужно?

— Так вы, значит, переехали? — неожиданно его фальшивая улыбка стирается. Спрашивает, чуть ли не обвиняюще.

— Да.

— Куда? — требовательный тон выводит из себя.

— Это не ваше дело, Ярослав. Пейте чай с Алиной и занимайтесь своими делами. Мне уже пора, — хладнокровно поднимаюсь из-за стола. Хотя все во мне бушует.

В задницу эти чайные церемонии, нужно бежать отсюда без оглядки. Уж лучше на лавке под снегопадом торчать, чем чувствовать на себе его нервирующий взгляд!

Между лопаток жжет, пока я поспешно набрасываю на себя пальто и кутаюсь в шарф. Слышу, как радостно кудахчет сестра, и абсолютно, ей в противовес, несчастная, я хватаю стопку книг, удерживая их подмышкой и сбегаю по лестнице вниз, не дожидаясь лифта.

По щекам опять бегут предательские слезы, торопливо смахиваю их тыльной стороной ладони, не сбавляя шага. На улице притормаживаю — снег падает густо и часто, Светки до сих пор нет. Тяжело дышу, пытаясь прийти в себя и подпрыгиваю на месте, когда подъездная дверь за моей спиной жутко грохочет звучным ударом. Обернувшись на звук, в шоке и растерянности уставилась на запыхавшегося Ярослава в распахнутом пуховике. Он бежал за мной.

Молча смотрим друг на друга, от прерывистого дыхания у обоих изо рта выходят облачка пара.

— Почему ты плачешь? — Ярослав сглатывает и размыкает губы первым.

Досадливо отворачиваюсь от него, вспомнив про мокрое от слез лицо, но упертый юноша дергает меня за плечо, круто разворачивая к себе.

— Отпусти! Что ты делаешь?!

— Почему ты плачешь?! — остервенело повторяет, вцепившись в лацканы моего пальто.

— Убери свои руки! — отпихиваю его от себя изо всех сил.

Книги с глухим стуком падают в снег и рассыпаются.

— Что ты наделал?!

Парень молча садится на корточки и собирает дешевые коричневые томики с «Озона». На каждую из обложек бросает взгляд. Булгаков, Достоевский, Чехов, Оруэлл и Фицджеральд. Все, кого я пропустила и о ком не слышала со школьных времен. Почти ничего не читала. Ну разве только Шекспира, сонеты которого он аккуратно отряхивает от снега, я зачитала в последнее время до дыр.

Клянусь Богом, если он как-то прокомментирует…

Но он выдает совсем иное.