Васильки для Василисы

Воспоминания, словно кадры из кинофильма пролетели перед моими глазами. Красивое лицо с родинкой на щеке… Тёплая улыбка на губах… Светлые волосы… И добрые карие глаза, точь-в-точь такие же, как и у мужчины из моих сновидений, преследующий меня всё то время, что я провела в вынужденном забвении. Того, чьё имя мне хотелось бы забыть навсегда, если бы не одно “но”. Своего собственного имени я была не в силах позабыть никогда, как бы не старалась.

— Привет, выглядишь намного лучше, — широко улыбаясь, Базилиу перешагнул порог моей палаты. — Прости, вчера не смог приехать. Накопилось слишком много нерешенных дел. Как самочувствие?

Подойдя к моей постели, парень тут же занял единственный свободный стул, что стоял всё это время рядом с кроватью. Подоткнув подушку под свою спину, я устроилась поудобнее. Вместо словесного ответа протянула вперёд обе руки с оттопыренными вверх большими пальцами.

— Очень хорошо! — перехватив мои кулачки своими ладонями, Базилиу потянул их на себя и зачем-то перевернул запястьями вверх. После этого он мастерски приложил свои большие пальцы к пульсирующим венкам.

В абсолютной тишине мы провели чуть больше минуты. Всё это время, парень держал мои ладони в своих, так и не проронив ни единого слова.

— Так — с… Пульс в норме, цвет кожи не такой мертвенно-бледный, каким был пару дней назад. Значит, жить будешь, — его улыбка стала ещё шире, а в карих глазах блеснул дьявольский огонёк.

Открыв свой рот, я тут же его закрыла. Выражаться посредством жестов я, увы, не умела, но с мимикой у меня был полный порядок. Состряпав на своём лице недовольство, я воинственно сложила свои руки у себя на груди.

— Ладно — ладно! Не злись, — по-доброму рассмеялся блондин. — Я просто действительно рад, что ты идёшь на поправку. Если честно, я очень испугался за тебя. Два дня твой организм никак не мог справиться с высокой температурой. А то, что голос пропал, так это не страшно. К выписке уже смело будешь исполнять арию "Casta Diva"2.

Выгнув от удивления одну из своих бровей, уставилась на парня. На оперной постановке, где звучала эта ария, я была года три назад, учась на третьем курсе университета, когда в моей жизни появилась Анастасия Виноградова — любительница разнообразных видов искусства, включая посещение выставок картин, театров, ну и конечно оперы, особенно в оригинальном исполнении. Будучи впервые на таком мероприятии, я впитывала всё точно губка, включая названия произведений, прописанных в программке и звучавших в тот вечер.

— Вижу удивление на твоем лице, — словно прочитав мои мысли, он тут же поведал об истинных причинах увлечения столь своеобразным видом искусства. — Да, я поклонник оперы и балета. Для итальянца это вполне привычное дело. А в моём случае — плоды родительского воспитания. Мой отец — итальянец, а мать — русская. Да-да! И это истинная правда. Моя мама бывшая балерина, решившая связать свою судьбу с любимым человеком.

Вот тебе и “Базилио” с древнерусскими корнями. Василий — он и в Африке Василий, а тут всего лишь Италия. Теперь мне стало понятно, откуда у парня такое прекрасное знание русского языка и, бросающаяся в глаза, славянская внешность.

— Прости, но мне уже пора, — поднимаясь со стула, сообщил Базилиу. — Попробую вырваться и приехать к тебе завтра. Может что-то нужно?

Энергично кивая головой, я тут же схватила с прикроватной тумбочки блокнот и ручку, что по доброте душевной мне предоставила медсестра. Общение с ней посредством моих записок упрощало наше взаимопонимание в последние два дня. Записав на листке бумаги четыре слова, я выдернула его и протянула парню.

“Мне нужен мой телефон” — гласило сие послание.

Пообещав отыскать его у себя в квартире, Базилиу попрощался со мной и покинул палату. Но ни завтра, ни на следующий день мой “друг — итальянец” так и не появился в больнице. Правда после больничного "сон-часа" в мою палату передали букет цветов и пакет с фруктами и моим мобильным телефоном. Ах, да! На дне большого бумажного пакета лежала записка с извинениями от Базилио дель Вега с клятвенными обещаниями, что в ближайшие выходные дни он точно будет у моей постели.

Включив мобильное устройство, тут же принялась отвечать на пропущенные сообщения, попутно сбрасывая входящие вызовы и объясняя сложившуюся ситуацию с голосом. Обнаружив в “черновике” готовое сообщение для Василевса, я вновь его перечитала. Добавив одну фразу: “Так будет лучше для нас обоих”, — нажала на “отправить”. После чего вновь отключила свой гаджет.

Две недели, проведенные мною в больнице, тянулись бесконечно долго. Выписку назначили на пятницу. Дожидаясь Базилиу в своей палате, я пролистывала сообщения в своём телефоне. Даже после того, как мой голос был полностью восстановлен, я продолжала общаться посредством смс-переписки. Одну из таких “бесед” в последнее время мне хотелось заблокировать, а абонета отправить в “чёрный список”.

Да! Расставаться с парнем по смс с моей стороны являлось проявлением малодушия. Но иного варианта у меня просто не было. За время нашего общения Василевс и правда стал для меня близким человеком, и то, что мне рассказал Боря больно задело меня “за живое”. И даже теперь, зная о его поступке, я предлагала парню остаться друзьями. Хотя… Наверное, с предложением “остаться друзьями” я немного погорячилась. Ну, какие из нас могут быть друзья? Правильно! Никакие.

— Готова? — на пороге больничной палаты стоял счастливый Базилиу.

— Сияешь так, словно выиграл в лотерею миллион, а не забираешь из больницы бедовую сумасшедшую — любительницу ночных прогулок по Москве, — по-дружески поддела я его, вручая пакеты с одеждой, что он успел натаскать для меня в больницу.

— Это что? — даже не заглянув внутрь, поинтересовался парень.

— Я так понимаю, твои вещи, что были любезно предоставлены мне на время болезни, — пояснила я. — Правда без одного спортивного костюма. Он в данную минуту на мне. Верну, как только будем у меня дома.

— Можешь оставить, — пропуская меня вперед, благородно предложил Базилиу.

— Благодарю, но всё же вынуждена отказаться, — кинула я на ходу. — Фасончик не мой.

Оказавшись в своей квартире, я тут же переоделась в домашний халат, вернув хозяину его спортивный костюм. От предложенного чая мой гость благородно отказался, поспешив оставить меня наедине с самой собою.

— Мне, правда, пора. Генри уже три раза звонил, — прикрываясь своим другом, попытался оправдать свой побег Базилиу. — Обещаю, как только освобожусь, тут же наберу. Надеюсь, на этот раз твой номер будет доступен?

— Надейся, — хитрая улыбка коснулась моих губ. — Если нет, ты знаешь, где меня найти. Приедешь, проверишь, всё ли со мной в порядке.

— Василиса, пожалуйста, не шути так больше никогда, — демонстративно хватаясь за сердце, вздохнул он. — Твоя ангина и так добавила мне седины. А мне, между прочим, всего двадцать пять! Тебя отправили долечиваться. Так? Вот и долечивайся. А я позвоню и проверю.

— Ладно, деда Вася, обещаю вести себя хорошо, — поцеловав парня в щёку на прощание, искренне пообещала я.

— Если, что — звони! Я всегда на связи.

Закрыв за парнем дверь, я тут же направилась в ванную комнату. Вот, чего мне не хватало в больнице, так это хорошей расслабляющей ванны. Включив музыку для фона, я погрузилась в горячую воду с белоснежной шапкой воздушной пены. Мой релакс длился не меньше получаса. После водных процедур, во мне проснулся “волчий аппетит”, а так как в моём холодильнике, в связи с моим двухнедельным отсутствием, не осталось ничего съестного, самым верным вариантом оставалась лишь доставка еды на дом.

Отыскав визитку, что осталась у меня после совместного ужина “на троих” с Василиями, заказала ужин из близлежащего кафетерия. Услышав звонок домофона, я без задней мысли нажала на кнопку, даже не обращая внимание на то, что с момента заказа прошло меньше десяти минут. А, спустя пару мгновений в мою дверь громко постучали. Пожалуй, это было слишком быстрое перемещение курьера, даже с учётом того, что моя квартира находилась на втором этаже. Если только за дверью не стоял супер-герой, или же тот, кого я по ошибке впустила в свой подъезд.

— Кто там? — громко спросила я, подойдя к дверному полотну, разделяющему нас.

— Василиса, открой, нам нужно поговорить, — раздался за дверью знакомый мужской голос.

— Нет, — срывающимся голосом, произнесла я. — Нам не о чем говорить. Я всё тебе написала.

— Открой, — требовательно заявил собеседник. — Я хочу услышать это от тебя лично.

— Уходи… — устало выдохнула я, прижимаясь спиной к дверному полотну. — Мне нечего тебе сказать…

— Василиса… — тихо позвал меня парень. — Прошу тебя…

— Вась, я тоже прошу тебя, уходи…

Громкий удар в дверь, заставил меня вздрогнуть. Я искренне надеялась на то, что парень не станет делать глупостей и добровольно покинет лестничную площадку. Нет, вызывать наряд полиции в мои планы не входило, чего я не могла с уверенностью сказать в отношении своих сердобольных соседей, с которыми Князев уже имел честь познакомиться.

— Василевс…

— Василиса… — прозвучали наши голоса в унисон.

— Послушай, — тут же продолжил парень. — Я не знаю, что тебе наговорил Боря, но я уверен, что смогу объяснить…

— Услышь меня! — громко перебила я его. — Волков ничего нового мне не сказал, кроме, пожалуй того, о чём я и так знала. И моё решение никак не связано с его признанием.

— Тогда в чём дело? Ответь мне.

— Дело во мне! — громко воскликнула я. — Услышь меня, пожалуйста. Я тебя не люблю и никогда не полюблю…

Сказала. И словно камень с души сбросила. Жестоко? Возможно. Зато искренне.

— Но… ты же…

— Прости… — прошептала я, даже не задумываясь над тем, услышит меня Василевс или нет. — Но я люблю другого…

¹ Владимир Лукич Боровиковский (1757–1825 гг) — русский художник, мастер портрета, академик Императорской Санкт-Петербургской академии художеств.

² «Casta Diva», Каватина Нормы — ария из оперы Винченцо Беллини «Норма» (1831), Акт I, Сцена 1. Одна из наиболее знаменитых и сложных для исполнения итальянских арий для сопрано.