Васильки для Василисы

Глава 18

Князев Василевс

Не знаю, каким образом отцу удалось меня уговорить, но уже спустя две недели мы втроём, включая Петрова, покидали салон самолета в Хитроу.

— Надеюсь, я не пожалею потом о своем решении, — бурча себе под нос, я принял багаж и направился на выход вслед за толпой.

— Не дрейфь! — подмигнул отец, разворачивая свою голову ко мне на короткое мгновение. — Сейчас в гостиницу доедем и там всё подробно обсудим.

Дорога от аэропорта до отеля заняла чуть больше получаса. Заказав один двухместный и один одноместный номер, отец предложил мне самому выбрать с кем моё проживание будет комфортнее. Что я и сделал. В итоге в двухместный номер мы с Мироном заселялись вдвоём.

— Колись, чем он тебя шантажировал, — ухмыляясь, произнёс друг, как только за нами закрылась дверь.

— Не поверишь, сам до сих пор не понимаю, как согласился, — растянув губы в ответной ухмылке, признался я. — Видимо, мне скучно живется.

— Похоже на то. Матери будешь звонить?

— Позже.

О том, что я должен был лететь в Лондон знали только трое, даже сестре и её жениху, и по совместительству своему другу Борису не было сказано ни слова. Тем более, что о своих планах я узнал лишь накануне поездки. Подойдя к большому панорамному окну, отодвинул тяжелую портьеру и вгляделся вдаль. Начало октября в Англии встретило нас тяжелым туманом и мелкой противной моросью. Несмотря на то, что в городе было раннее утро, казалось, что на Лондон опустились сумерки, небо давило на землю тяжестью серых туч, не пропуская солнечного света и тепла. Отвернувшись от унылого пейзажа за окном, что навевал на меня приступ депрессии и меланхолии, я вернулся к своей постели, на которой покоился мой дорожный рюкзак. Только сейчас я заметил, что остался в полном одиночестве. И, судя по звукам льющейся воды, доносившимся из-за двери ванной комнаты, Мирон покинул меня давно.

Вынув из внутреннего кармана мобильный телефон, провёл пальцем по экрану. Ни одного неотвеченного. Собственно, откуда им быть? У младшей сестры с одним из лучших друзей “любовь — морковь” полным ходом, второй, собственно, в паре метров от меня, а та, что тревожила мои мысли ни первый день уже больше двух недель не отвечала на мои звонки и смс-ки. Мало того, она не брала трубку даже тогда, когда ей звонило её непосредственное начальство. Я видел, как за хмурым выражением своего лица отец пытался скрыть тревожные мысли и беспокойство за девушку, когда та так и не удосужилась ни разу ответить на входящие звонки.

Неожиданно телефон в моей руке ожил, высвечивая фотографию улыбающейся младшей сестры.

— Ты, что удумал? — услышал я грозный голос Ритани, стоило мне только принять вызов. — С ума сошел? Или же решил добровольно сдаться нашей маменьке в руки? Ты хоть понимаешь на что идёшь?..

— Воу! Полегче, сестрёнка! — вставил я, наконец-то, свои пять копеек. — Я в Лондоне по делам ВУЗа. С отцом, от которого, так понимаю, ты и узнала о нашем местоположении. И планы матери здесь не играют никакой роли…

— Мечтай! Мечтатель, — усмехнулась она в трубку. — Стоит ей только узнать, что вы в городе, она тут же появится на вашем пороге. И, поверь мне, это лишь дело времени.

— Во-первых, вряд ли эта информация так быстро достигнет её ушей, а, во-вторых, я как бы и не собираюсь от неё прятаться. Ни от неё, ни от всего семейства Мараховских.

— Да ты, я посмотрю, бесстрашный, — хмыкнула Ритани, уже явно забавляясь ситуацией. — Хотела бы я взглянуть на то, как тебя окольцуют в ближайшие несколько суток…

— Поверь мне, смотреть тут не на что, — мягко перебил я её. — Ирэна последняя в списке, с кем бы я хотел связать свою жизнь.

— Уверен, что справишься? — искренняя забота сестры умиляла.

— Конечно, Кнопка, и не таких обламывали. — улыбаясь, произнёс я.

— Это радует, — с облегчением в голосе выдохнула Ритани. — Знаешь, мне понравилась та девушка, что была на моем дне рождения с тобой. Мне даже как-то странно, что ты до сих пор не “подкатил” к ней.

— Да, я бы и сам не прочь, вот только “малышка” пропала со всех моих радаров.

— Странно… Она же, вроде бы, преподаёт в твоём университете? — неуверенно спросила сестрёнка. — Или я что-то неправильно поняла?

— Всё правильно, она действительно преподает в нашем ВУЗе, — постарался прояснить ситуацию. — Вот только внезапно ушла на больничный.

— Ну, это не страшно! — тут же повеселела Ритани. — Больничный не вечен, вот увидишь, вернетесь в Москву, а она уже на своём рабочем месте.

— Ладно, Нострадамус, поживём — увидим.

Попрощавшись с сестрой, я уже не чувствовал того раздрая, что бушевал в моей душе несколько минут назад. Контрастный душ добавил уверенности и взбодрил тело. И всё бы ничего, если бы спускаясь в холл, я не наткнулся на злобный взгляд из-под идеальных бровей своей матушки.

— Нострадамус, блин… накаркала… — мысленно обращаясь к сестре, тихо пробубнил себе под нос, сокращая расстояние между собой и, судя по всему, не на шутку разъяренной женщиной.

— Я могла ожидать от тебя всего чего угодно, но только не того, что за моей спиной ты… Нет! Что вы начнете строить козни… — с каждым словом мама распалялась всё больше и больше.

— Переигрываешь, — устало прервал её отец.

— Что? — уставилась она на него.

Удивительно, как из её глаз не посыпались искры и молнии? Взгляд был такой убийственный, что мог запросто вышибить душу из собеседника, оставив его хладный труп на полу.

— Я сказал, что ты переигрываешь, — вновь повторился отец.

— Хочешь сказать, что для меня судьба нашего единственного сына — это какая-то игра? — прошипела мама сквозь зубы.

— Скорее, твоя навязчивая идея.

— Да, как ты смеешь! — её красивое лицо исказила злобная гримаса, никогда в жизни я не видел свою мать в таком состоянии. — Кто дал тебе право вмешиваться…

— Право отца, что черным по белому прописано в свидетельстве о рождении нашего сына, — тоном, не терпящим никаких возражений, произнес он.

— Ты перестал им быть, как только отказался от нашей семьи, — её глаза превратились в две узенькие щелки, которые смотрели на оппонента с высокомерием и брезгливостью.

— Может быть тебе напомнить причины, по которым я был вынужден так поступить?

Почувствовав, как от их словесных баталий наэлектризовался воздух в номере отеля, я резко подскочил с постели, где сидел последние минут десять.

— Хватит, — процедил я сквозь зубы, глядя на родителей, которые тут же перевели свои взоры на меня. — Я уже сказал тебе там внизу, что прилетел в Лондон исключительно по делам учебы. И только. В Москве у меня уже есть девушка…

— Да хоть, десять, — тут же отмахнулась она. — Женишься же ты исключительно на девушке из нашего круга.

— Круга? — удивленно выгнул я одну из своих бровей. — Это что, какая-то секта, и вы решили посвятить меня в свои адепты, женив на одной из “ваших”?

— Не паясничай! Тебе не идёт, — сложив руки на груди, продолжила она, как ни в чем не было. — Или ты и вправду решил, что я поверю в то, что у тебя роман с той рыжей пигалицей?

Лицо матери скривилось от брезгливости, точно перед ней положили протухшую рыбу. При упоминании Василисы мое сердце сжалось в тугой узел. Мне не хотелось, чтобы её имя хоть каким-то образом было задействовано в этом нелепом и бессмысленном споре. И похоже, не одному мне.

— Попрошу оставить моего сотрудника в покое и не ввязывать её в наши семейные разборки, — безапелляционно заявил отец.

— О! Это уже становится интересно! — настроение матери резко изменилось, неожиданно на её губах расцвела блаженная улыбка. — Теперь мне уже стало интересно, с кем из вас двоих спит эта рыжая шала…

— Марго!

— Мама! — одновременно вспылили мы с отцом, не дав ей опуститься до открытых оскорблений.

— А что! — невинно захлопала она ресницами. — Девица хорошо устроилась. У одного — молодость, у другого — деньги и связи…

— Не стоит мерить всех по себе, — съязвил отец, грубо перебив мать.

— Вы просто два идиота, которые не видят дальше собственного носа, — чеканя каждое слово, произнесла мама. — Но я не позволю и дальше втягивать в это своего единственного сына. Сегодня же вечером вы двое приедете в дом матери Ирэн на семейный ужин. И не дай бог…

— Можешь не продолжать, — прервал я её.

— Мы приедем, — заключил отец, чем удивил меня еще больше. — Да-да, ты не ослышалась. Мы с Василевсом приедем на ужин, где и расставим все точки над i.

— Ты уверен? — в который раз за вечер задавал я один и тот же вопрос мужчине, что сидел рядом со мной на заднем сидении такси.

— На все сто процентов, — не моргнув глазом, ответил он. — Я уже говорил тебе и вновь напомню, что бегать от проблемы — не значит её решить. Главное, чтобы ты мне доверял.

— Что-то не вдохновила меня твоя последняя фраза, — мысля вслух, пробубнил я под нос.

— Ничего, еще успеешь вдохновиться, — произнес он и открыл двери, остановившегося автомобиля. — Готов?

— Как пионер, — выдохнул я, и двинулся следом за отцом.

Подойдя к трехэтажному особняку, построенному по всей видимости во времена прошлого столетия, мы, не сговариваясь, переглянулись между собой. Нажав на дверной звонок, приготовились к ожиданию, которое продлилось всего пару мгновений.

— Прошу, проходите, — чопорно произнесла женщина в униформе, что открыла входную дверь.

— Василий! Василевс! — послышался голос хозяина семейства, стоило нам двоим переступить порог дома.

— Рад приветствовать тебя Демид в добром здравии, — первым протянул свою открытую ладонь отец.

— Почему не сообщили раньше, что прилетаете? Я бы сам встретил вас в аэропорту, — добродушно улыбаясь, продолжил Демид Иосифович Мараховский.

— Зачем утруждать занятого человека, — тут же нашёлся мой старик.

— Брось, мы почти одна семья, — уводя нас в сторону столовой, заливался соловьём любовник моей матери.

— Вот получу приглашение на вашу с Марго свадьбу, так сразу начну спекулировать родственными отношениями, а пока…

Договаривать он не стал. Как только мы втроем вошли в столовую, на нас тут же уставились пять пар глаз. Меня всегда поражало, как легко и непринужденно общалась моя мать с бывшей женой Мараховского. Хотя, по сути, официально развода между супругами ещё не было, что не мешало Демиду Иосифовичу жить с моей матерью под одной крышей и делить общую постель. И теперь, видя, как ворковали эти две женщины, у меня вновь произошел разрыв шаблона. Рядом с ними, словно школьницы — отличницы, сидели сестры Мараховские. Так вышло, что с обеими девушками я был знаком задолго до сегодняшнего вечера. Позади стула, на котором восседала старшая из двух сестёр, стоял мужчина лет тридцати, по всей вероятности, супруг Софи, старшей из дочерей Мараховских.

— Добрый вечер, — почти одновременно произнесли мы с отцом, подходя ближе к огромному столу, за котором расположилась вся эта честная компания.

— Добрый вечер, — вторила нам хозяйка дома, статная женщина, выглядевшая явно моложе своих лет. — Прошу, присаживайтесь к нам. Сейчас будут подавать ужин.

Усаживаясь напротив девушек, я мельком бросил взгляд на младшую из сестер. Прямо маленький олененок Бемби1! Большие карие глаза в обрамлении пушистых ресниц, аккуратный носик и чувственные пухлые губы. Не девушка — мечта! Вот только, явно не моя.