Испытание Джасинды

— Скорее всего, Кэсси так бы и сделала. Но Виктория и Лукас хотели провести церемонию до первого рейда «Хранителя».

— Лукас Зафар — его первый капитан? До его отлета меньше лунного цикла? Я права?

— Все верно.

— Но ведь королева все же могла организовать более публичную церемонию.

— К сожалению, это не входило в планы молодой пары.

— Неужели королева позволила кому-то собой командовать и поменять ее планы? — Джасинде с трудном могла в это поверить. В ее представлении — все ранее слышанное и виденное ею — королева Кассандра была женщиной, которая всегда точно знала, чего хочет. Она не пасовала ни при каких обстоятельствах и всегда достигала поставленных целей. Это была одна из причин, благодаря которой они с племянницей смогли пережить разрушение своего мира.

— Не думаю, что у Кассандры действительно был выбор. Особенно после того, как Синди Чемберлен обсудила с ней этот вопрос. Если верить Бареку, то мадам Чемберлен способна без колебаний осадить королеву, когда та переступает границы.

— Разве такое возможно? — Джасинда не верила собственным ушам. Весь Кариниан был в курсе невероятного спасения с Земли семьи королевы, Чемберленов. Они продержались целых десять циклов на разрушенной мятежниками планете. До сих пор эта семья так и не появилась на публике. Не было выпущено ни одного ее визуального изображения. Поэтому некоторые считали, что это просто сенсационная выдумка. Особенно это утверждали имеющиеся до сих пор недоброжелатели королевы. — Если слова принца Барека верны, то мне бы очень хотелось встретиться с этим Титаном.

Джотэм был очарован улыбкой, появившейся на лице Джасинды при ее последних словах. Казалось, вся она засветилась, особенно ее глаза.

— Она больше похожа на фею, чем на Титана, — улыбнулся король.

— Что? — Джасинда неверяще смотрела на него.

— Она еще меньше своей дочери. Ты ведь знакома с Викторией?

— Нет, но я видела ее изображение. Она совсем маленькая.

— Да, но лишь по каринианским стандартам. По меркам Земли Виктория примерно среднего роста, по крайней мере, так мне сказали. А ее мама на несколько дюймов ниже.

— Еще ниже? И она не боится противостоять королеве? — глаза Джасинды сверкнули.

— Я думаю, Синди видит в Кассандре не королеву, а младшую сестру своего мужа.

Джасинда на мгновение задумалась, а затем спокойно сказала:

— Уверена, что королева дорожит тем, что ее ценят как личность, а не за титул.

— Я в этом не сомневаюсь, — Джотэм помолчал, а потом высказал промелькнувшую в голове мысль: — Ты говоришь так, будто у тебя есть подобный опыт.

— Когда игнорируют твою личность, а видят только социальный статус? — Джасинда с интересом посмотрела на Джотэма. Он действительно заинтересован или просто ведет вежливую беседу? Прежде он никогда не выходил за рамки этикета.

— Пожалуйста, мне действительно интересно, — Джотэм заметил ее колебания и с удивлением обнаружил, что ему важен ее ответ. — Я только сейчас осознал, что мы виделись с момента твоего появления в Доме Защиты, но близко знакомы не были.

— На самом деле мы встречались задолго до этого, ваше величество. Мы вместе учились в Академии.

— Прошу прощения? — шок Джотэма был подлинным.

— Мы вместе учились в Академии, ваше величество, — повторила она. — И даже вместе посещали несколько занятий, хотя я опережала вас на целый цикл.

— У нас были совместные занятия? — шок Джотэма возрос. — Почему я ничего не помню об этом?

— Полагаю, что во время занятий вы с Верховным адмиралом все внимание уделяли сестрам Хекст, сидящим перед вами. Казалось, других вы вообще не замечали.

— Сестры Хекст? — Джотэм не смог сдержать промелькнувшую на лице задорную улыбку и вырвавшийся помимо его воли простодушный смех. — Хвала предкам! А ведь я даже не подумал об этих двух циклах.

— Ох, и веселые же догонялки вам устроили! Вы с таким трудом их поймали…

— Поймал их? — Джотэм прочистил горло и нарочито сжал губы в тонкую линию. Веселые искорки продолжали плясать в его глазах. — Боюсь, что не смогу припомнить, что «ловил» их.

— Верю, верю, — губы Джасинды дрогнули в ответ на откровенную ложь короля. — Ни один приличный джентльмен не припомнил бы такого.

— Мне все еще трудно поверить, что я не помню тебя в Академии.

— А мне ничуть, — без всякого осуждения ответила Джасинда. — Все девушки в Академии из кожи вон лезли, пытаясь привлечь ваше внимание. У вас не было причин смотреть на кого-то столь незаметного.

— Но почему ты хотела быть незаметной? — слова вырвались у Джотэма прежде, чем он успел их остановить. Он даже слегка поежился от того, как это прозвучало. Но Джасинда лишь тихо рассмеялась.

— Отчасти потому, что я из Дома Исцеления. Я знала, что у наших отношений не было бы будущего. А стать одним из «особых друзей» принца Джотэма, у меня не было никакого желания, — она сделала воздушные кавычки. — Но главная причина не в этом. Все дело в том, что у меня были особые планы, ваше величество. И в эти планы политика не вписывалась ни в каком виде. Я выросла среди нее и хотела иметь свой вес и свою ценность, а не просто числиться дочерью члена Ассамблеи. И у меня не было ни малейшего желания провести свою жизнь в светском серпентарии.

Когда Джотэм промолчал, подняв в недоумении брови, Джес снова рассмеялась.

— Да уж, моим планам не суждено было сбыться. Все вышло наоборот. Чувство юмора у предков бывает очень странным.

— Ты сожалеешь об этом? — спросил он.

— Нет. Стефан стоил каждой минуты этих неудобств.

— Мне все же трудно поверить, что я не замечал тебя.

— Как я уже сказала, ваше величество, я опережала вас на целый цикл. Но я уверена, что вы знали мою сестру. Они с Латой жили вместе в Академии.

— Твоя сестра? — Джотэм порылся в памяти, пытаясь вспомнить соседку Латы по комнате. — Палма? Палма Крочетти твоя сестра?

— Да. Это моя сестра. Сейчас она Палма Метаксас и живет в Кисурри. Лата часто заходила к нам домой отдохнуть во время перерывов.

— Да, я помню, но просто… раньше я никогда не видел этой связи. Прости.

— Тут не за что извиняться. В этом вообще нет вашей вины. Мы с Латой уже были знакомы, и это помогло нам обеим в те сложные для нас времена.

Джотэм вспомнил те первые циклы. Вспомнил, как противостояла Лата более зрелым женам членов Совета. Вспомнил, как она плакала, закрывшись в ванной комнате, уверенная, что он не слышит. Вспомнил, как страдал от того, что подвел ее: не мог защитить от свалившихся на их юные плечи трудности, не мог осуществить ее мечты.

* * *

Оторвавшись от болезненных воспоминаний, Джотэм бросил на Джасинду острый взгляд. Почему их разговор затронул столь болезненные вопросы? Все они были так далеки от темы, которую он собирался обсудить с ней…

«Пора возвращаться к насущным проблемам».

— Думаю, пора оставить эти воспоминания. Все это не имеет никакого отношения к тому, о чем я хотел с тобой поговорить, — холодно сказал Джотэм.

Джес некоторое время молча смотрела на мужчину, задетая его внезапной переменой, а потом поняла. Он всегда замыкался и отстранялся от собеседника, если разговор заходил о Лате. Не многие рисковали говорить с ним о его погибшей супруге, но если это происходило, Джотэм всегда резко обрывал разговор.

Джасинда никогда этого не понимала, но каждый горевал по-своему.

— Как скажете, ваше величество, — сдержанно ответила она. — Так, может, Вы расскажете, зачем вызвали меня сюда?

Джотэм слегка откинулся назад. Он был удивлен не только ее словами, но и холодностью тона. Тем, какими бесстрастными вдруг стали ее глаза, хотя всего несколько мгновений назад они сверкали живостью и задором. Он понимал, что виноваты в этом его реакция на воспоминания о Лате и его резкость, но никто не был так смел, чтобы выражать свое недовольство им так вежливо и в то же время так красноречиво.

— Вызвал? Вас не вызывали, мадам Мичелокакис. Я пригласил вас сюда.

— Когда король «просит», это приказ, ваше величество, — Джасинда не собиралась отступать. Джотэм первый перешел от дружелюбия к холодной вежливости. Значит, так тому и быть. — Я больше не жена члена Ассамблеи, так в какой же «ситуации» я могу помочь?

— Хорошо, — Джотэм поднялся с кресла и сел за свой стол.

Именно на этом месте он и должен был сидеть все это время. Он жестом указал на стул перед своим столом, выказывая ей свое желание — король хочет, чтобы она села там. Открыв просматриваемую им ранее папку, он вытащил изображение и подвинул его к ней через стол.

Джасинда спокойно села на указанное ей место и подняла снимок. На нем были отображены четыре человека, которых она либо знала лично, либо что-то слышала о них.

В центре стоял Лукас Зафар в парадной форме Коалиции. Высокий и гордый. Фиолетовые брюки, символизирующие его принадлежность к Дому Защиты, были идеально отглажены. На левой стороне белого мундира красовались честно заработанные в боях медали. На воротнике поблескивали недавно приобретенные капитанские знаки отличия.

Рядом с Лукасом стояла Виктория. Она обнимала за талию своего горячо любимого мужа и буквально светилась. И причиной было вовсе не божественное платье на ней — хотя оно было великолепным — одно из творений гения Киа. Джасинда ни на минуту не усомнилась в этом. Сюрпризом стал фиолетовый пояс на талии девушки, который сообщал всем о ее верности своему супругу и его Дому, Дому Защиты, а не Дому Знаний своей семьи.

С одной стороны от пары стоял в парадной форме принц Барек. С другой — в лиловом платье, упрощенной версии платья Виктории, — ее внучатая племянница Амина.

Джасинда непроизвольно улыбнулась. У нее дома было изображение, очень похожее на это. Снимок был сделан в день церемонии их со Стефаном союза и стоял на комоде вместе с изображениями их детей и внуков. Джес каждый день смотрела на них и понимала, сколько счастья обрела в своей жизни. Она надеялась, что и эти молодые люди будут столь же благословенны.

— Прекрасное изображение, — наконец, сказала она, возвращая его на стол.

— Полностью с тобой согласен. Поэтому я и пригласил тебя, — заявил Джотэм.

— Но я не понимаю, — Джасинда проигнорировала его попытку снова вести себя по-дружески.

— Думаю, мой сын заинтересовался твоей племянницей, Аминой.

— Внучатой племянницей, — рассеянно поправила его Джасинда, снова глядя на изображение. — И почему Вы так считаете?

— Просто я хорошо знаю своего сына. Я видел, как он ведет себя рядом с ней.

— Он что-то говорил? — вновь подняв изображение, она взглянула на него более критичным взглядом, уделив особое внимание Амине и Бареку: выражению их лиц и языку их тел. Но ничто на снимке не давало права утверждать, что их интересует что-то, кроме новобрачных.

— Нет.

— Тогда почему вы думаете, что он заинтересовался? — Джес вопросительно посмотрела на собеседника.

— Как я и сказал ранее. Я знаю. Своего. Сына.

— И зачем же Вы мне все это рассказали? — у нее закралось смутное подозрение, но она все еще надеялась, что ошибается.

— Я хочу побольше узнать об этой молодой женщине, — король указал на Амину, — прежде чем дело зайдет слишком далеко. Она из Дома Защиты и здесь не живет. Кассандра считает Амину членом своей семьи и будет крайне недовольна, если я стану расспрашивать о ней.