Чешуя

«Поражение»

В городе Кобра связалась со знакомым — и Змей без лишних вопросов и очередей приняли в травмпункте. Переломов ни у кого не было, так что Змеи и Руслан поехали к Полозу.

Разговоры не клеились, еда не радовала. Кажется, команда была по-настоящему расстроена промашкой с «грибницей». Полоз тоже был недоволен и раздражён, но по другому поводу. Он то и дело бросал на Руслана нетерпеливые взгляды. Только дай мне повод. Только дай!

Кобрин мальчишка вдруг спросил:

— Ваш центр «грибницы» тоже был из светящихся корней и искрящейся пыли?

Аспид ответил:

— Не, у нас жуткая комната была! С глазами! Фу, гадость! Не люблю глазастых монстров! Ну, у которых глаз много и повсюду. Но Ужик и Кобра круто с этой гадостью разобрались — всё спалили!

Аспид радостно ухмыльнулся, но тут же сник.

Руслан отчётливо поёжился, и Кобра усмехнулась:

— Тоже глазастых не любишь?

— Да не сказал бы… Я только одного такого и видел. Мелкий, жуткий, бесформенный, как желе. В шкатулке сидел… — парень запнулся и неохотно закончил. — С большой иголкой. Шкатулка, не монстр. Неприятная история…

— А где ты видел такого паразита? — заинтересовался Полоз. — Это же «слепая смерть». Если её слизь в глаза попадёт — ослепнешь на несколько дней. И существ не будешь видеть неделю-другую. Это редкая гадость. Где нашёл?

Змеи отставили кружки и отложили еду, с любопытством глядя на Руслана.

Тот выдавил:

— В Рябиновке…

— А там кто? Ну, чья эта тварь? — встрял Аспид. — Раз в шкатулке, значит, чья-то!

Руслан опустил глаза и долго буравил взглядом надкушенный бутерброд. Ему явно было не по себе.

— Там одна бабка живёт. Жуткая такая. Она хотела лишить меня дара…

Змеи хором загомонили.

— Разве так бывает? Чтобы дара лишить? — удивился Аспид.

— Гадина, — зарычала Кобра. — Не люблю злобных бабок!

— Как ушёл-то? — поинтересовался Ужик.

Ну-ка, ну-ка, в этой истории, кажется, есть что-то интересное. Полоз насторожился, но не подал вида.

Внешне спокойно велел:

— Рассказывай.

Руслан мялся, жался, краснел, но — деваться некуда — начал рассказывать:

— Мы как-то поссорились с родителями. Они тогда ещё не в курсе были… ну, всего этого. И решили, что меня надо спасать. Время психологов уже прошло — в детстве водили.

Он криво усмехнулся, но никто не улыбнулся в ответ. Нет ничего смешного в том, что стремящиеся к нормальности родители тащат ребёнка к мозгоправам, надеясь, что «волшебные таблеточки» сделают их чадо обычным.

Руслан продолжил:

— Ну вот, повезли меня к бабке в Рябиновку. Они хотели как лучше, честно! Папа думал, что если я перестану видеть всякое, это всякое тоже перестанет меня видеть…

Он еле заметно вздрогнул, но не замолчал.

— Та бабка и сказала, что может меня… м-м-м, ослепить. Зашить «третий глаз» или что-то в этом духе. А в шкатулке у неё как раз и сидел такой многоглазый монстр.

Кобра с сочувствием посмотрела на своего парня и сжала его руку своей.

Полоз спросил:

— А где в этой Рябиновке такая бабка живёт?

— Я точно не помню. Улица посреди деревни, а дом ближе к краю. Высокое крыльцо. Дерево большое у дома. Я по сторонам не смотрел. На той улице ещё заброшенный сарай стоял или что-то похожее.

— И как ты спасся? — заинтриговано поинтересовался Аспид.

— Ничего героического, — усмехнулся Руслан. — Убежал. В том самом сарае и спрятался. Потом меня приятель Бьёрна вытащил. Ладно, хватит об этом. Что было, то было.

— Нет, — холодно сказал Полоз. — Не хватит. Какая-то бабка чуть не лишила тебя способностей, а ты говоришь «что было, то было» — и всё⁈

— Ну да. Не лишила же.

— Она хотела это сделать. И могла. У вас такое в порядке вещей, что ли? Вот так взять и лишить взрослого видящего дара⁈ Ужик, Кобра, Аспид, вы тоже думаете, что это пустяки?

Пусть видят, какой он. Пусть поймут, что этот Руслан — жалкий. Слабый. Ничтожный.

Ужик спросил:

— Ты в спецотдел жаловался?

Наивный он парень, этот Ужик.

— Мерзкая бабка! — возмутился Аспид.

Кобра молча кивнула. У неё к бабкам особое отношение.

Смотри, Руслан: она пойдёт за мной! У нас одна дорога, и тебе на ней нет места. Змеи — мои.

— Это произвол. Нас твари жрут и люди не любят, а тут ещё и другие видящие будут гадить. Нет, так дело не пойдёт.

Полоз встал. Змеи смотрели на него, внимая каждому слову.

— Едем в Рябиновку! Разъясним этой бабке, что нельзя задевать наших!

— Стой! Подожди! — вид у Руслана был растерянный и глупый.

— Что «стой»? Она задела нашего. Мы этого не терпим.

— Но Бьёрн сказал, что у неё есть разрешение спецотдела…

— Да плевать на спецотдел! — повысил голос Полоз. — Они же вообще свою работу не делают! Ты же видишь сам, что вокруг творится! И потом: ты долго собираешься Бьёрновым умом жить?

Кобрин мальчишка окончательно растерялся. Полоз смотрел на него и видел только беспомощную жертву. Добить. Уничтожить.

— Или ты думаешь, что лишиться способностей — ерунда? Если бы Кобру или меня вот так ослепили, ты бы тоже сказал: «Что было, то было»⁈

Полоз, не давая парню вставить ни слова, спросил у вскочивших с мест Змей:

— Кто ещё думает, что можно вот так?

Змеи не думали, что так можно.

— Едем в Рябиновку! — подытожил Полоз. — Покажем всем, как надо своих держаться!

Руслан наконец встал из-за стола и бестолково залепетал:

— Нет, так нельзя! Кому покажем? Бабке⁈ Она же человек! Она старая женщина!

Воздух полнился напряжением. Полоз видел, как оно давит на Руслана, не даёт сосредоточиться, собраться с мыслями. Его самого напряжение, разлитое в воздухе, скорее питало. Потому что он сильный, а Кобрин мальчишка — слабак и трус.

— И что? Если человек — значит, сразу хороший? — Полоз искривил губы в злой усмешке. — Ты дурак, Руслан, или только притворяешься? Едем!

Он повернулся и пошёл к выходу. За ним тенью скользнул Ужик. Руслан увязался следом, повторяя:

— Так нельзя! Нет! Она ничего плохого вам не сделала! И мне не сделала! Так нельзя! Стойте!

Полоз слышал, что Кобра и Аспид идут следом за Русланом.

Тот продолжал бессмысленные возражения:

— У нас полно других врагов, настоящих! Тварей всяких!

— Люди хуже тварей бывают, — прогудел Ужик, вспоминая и своих одноклассников, и гопников в подъезде Кобры.

— Или с ними заодно, — Аспид, конечно, подумал про отца.

Куртки. Берцы. Рюкзаки. Биты.

— Вы что, избить её хотите? — ужаснулся Руслан.

— Да нет, — усмехнулся Полоз. — Проучить хотим. Тепличку побьём. Заборчик. Потому что нельзя оставлять безнаказанными тех, кто причинил тебе вред. Или собирался причинить.

Он посмотрел Руслану в глаза и добавил:

— Впрочем, хочешь оставаться бесхребетным и за спиной учителя прятаться — дело твоё. А мы — другие.

Во дворе Полоз и Ужик вывели мотоциклы из гаража. Кобра и Аспид вышли чуть позже.

— Кобра, едешь?

Она оглянулась, посмотрела на своего Руслана и сказала:

— Я останусь.

Полоз ушам не поверил, но факт оставался фактом: проклятый мальчишка всё-таки сумел их разделить!

— А я поеду! — встрял Аспид. — Я твой байк возьму! И биту!

— Байк не дам, — покачала головой Кобра. — Биту бери.

Аспид живо захромал в дом за битой.

— Со мной поедешь, — сказал ему Полоз, когда тот вернулся.

Аспид обрадовался, уселся на байк за спиной Полоза.

— Береги себя, — уронила Кобра.

— Уверена, что остаёшься?

— Да. Прости.

Она смотрела на Полоза, и в её глазах он видел сожаление. Она хотела ехать, но не могла бросить тут своего мальчика. Плохо. Это плохо. Нельзя ставить отношения выше команды. Ты же всегда и сама так думала, Кобра!

— Как хочешь, — дёрнул плечом Полоз. — Решай сама, что тебе действительно надо.

Выезжая со двора, он крикнул:

— Ворота закройте и идите в дом. А то простудитесь, неженки!

Дорога стелилась под колёса. Ревел ветер. Вон она, свобода! Свобода выбирать, кем быть и что делать!

Они летели с Ужиком наперегонки до соседнего города, потом на север, к Рябиновке. Никаких ограничений и запретов! Ты сам знаешь, что делать. Сам знаешь, кто прав, а кто нет. Ты свободен!

Рябиновка встретила их глухим собачьим лаем из-за заборов. Они пронеслись сначала по одной улице, потом по соседней, и там-то Полоз почуял логово бабки, о которой говорил Руслан.

С виду дом как дом, разве что забор глухой и очень высокий. В приоткрытую дверь в воротах виднеется высокое крыльцо и дерево у порога.

А чутьё Полоза говорило: это нужный дом. Здесь живёт бабка, способная лишать видящих дара!

Мотоциклы они бросили у соседнего забора: справятся быстро — никто не успеет покуситься на их байки.

Предвкушение билось птицей в груди и делало биту в руках обманчиво лёгкой, а походку текучей. Полоз первым скользнул на бабкину территорию.

Справа от дома картофельное поле. По краю раскинулись узорные листья и вьющиеся плети, а между ними зрела на грядке огромная тыква. Ближе к забору, напротив дома, сарай и банька. С них и начнём.

Полоз пронзительно свистнул, призывая хозяйку дома.

— Эй, бабушка-старушка! К тебе гости! Бита гулко стукнула о стену бани: это Аспид не сдержал рвущееся наружу предвкушение.

Из-под крыльца в приоткрытое окно с белой занавеской порскнул здоровенный чёрный кот. Секунду спустя дверь в дом приоткрылась, и оттуда донеслось бормотание:

— Что же тебя, Васенька, напугало? Кто это к нам пожаловал?

Из дома шаркающей походкой вышла старушка. Оглядела Змей неприятно цепким взглядом и спросила:

— С чем пришли, мальчики?

— Ты видящих дара лишаешь? — нарочито грубо спросил Полоз.

— Бывает, бывает, — мелко засмеялась она.

— Зря ты это, бабулька…

С крыши вдруг спикировала стая прозрачных ворон — только что там никого не было, и вот!

— В стороны! Защита! — рявкнул Полоз.

Таких тварей он не видел, но чутьё вопило, что это опасно.

— Уничтожение, Ужик! Аспид, защита!

Сам Полоз увернулся от тройки птиц и начертил изгнание второго уровня. Вороны не поддались. А вот уничтожение Ужика в клочья разметало одну из тварей.

— Общее уничтожение! Раз, два, три!

Он отшатнулся от одной из птиц, пропустил мимо другую и уже почти завершил знак, как вдруг Аспид закричал. Страшно, без слов.

Полоз закончил знак и только тогда повернулся.

Невозможная тварь вывернула плети-щупальца из-под земли и схватила Аспида.

Тварь походила на пугало, сплетённое из гибких лоз. Вместо головы у монстра была та огромная тыква с грядки. Но таких существ просто не бывает.

— Давай, Джек! — завопила бабка. — Давай!

И засмеялась. Её дребезжащие смешки, заглушая вопли Аспида, становились всё громче и громче, впивались в уши и порождали дикую головную боль.

«Джек» крепче обвил Аспида, поднял его над землёй. Выпустил несколько новых щупалец рядом с другими вторженцами и чуть не поймал Ужика.

Аспид замолчал и обмяк. Кажется, тварь так придушила его, что он потерял сознание.

Полоз запретил себе отвлекаться на головную боль и уворачивался от зелёных щупалец, не останавливаясь ни на секунду. Чёрт с ним с этим «Джеком»: надо поймать старуху!

— Не доросли ещё со мной тягаться! — захохотала бабка, и земля взорвалась десятками, сотнями щупалец.