Форма жизни

О симбиозе сильном и слабом

Мягкий чуть приглушенный белый свет разливался по капитанскому мостику равномерно освещая всю комнату. Капсула управления в центре, подобная угловатому метало-полимерному кокону, была полуоткрыта. Сам капитан сидел за столом и доканчивал свой ужин. Гостья его корабля Бьон сидела на против и просто смотрела на проекцию над столом. На ней проигрывалась красивая звёздная демонстрация того, какие системы и созвездия сейчас пролетает «Ковчег». Вообще, отобразить то, что на самом деле сейчас происходило за бортом не представлялось возможным, потому что все внешние датчики и сенсоры звездолета во временном континууме (ВК) не работали. На 3-мерном экране воспроизводилась реконструкция того, что бы сейчас пролетал «Ковчег», если бы он, многократно превысив скорость света летел в обычном евклидовом пространстве (ПВК). Однако сейчас даже этот видео ряд не мог порадовать обилием красот, потому что корабль преодолевал огромное по сути пустое пространство космоса между Рукавами.

— Расскажи, Бьон, каково это быть в Патруле? Каково жить с паразитом внутри себя? — неожиданно спросил Мекелдоно, покончив с едой.

— Ты это спрашиваешь так, словно я на допросе… Даже не знаю, что тебе ответить — вздохнув сказала та.

— Ну, неужели осознание того, что кто-то живет внутри и что-то там делает, не угнетает, не ограничивает свободу? — не унимался он.

— Я ж тебе уже много раз говорила, что мы из спец-отдела все продукты генной инженерии. Наличие симбионта внутри нас не делает общую картину ни ярче, ни бледнее.

Ответив, Бьон замолчала, не желая особо продолжать эту тему. Мекелдоно же не унимался.

— Ну, вот этот ваш курсант, что проник на мой корабль… Умный, бесспорно, обхитрил мой ИИ… Если бы я заподозрил, что он там жив внутри «Ласточки», я б высадил бы его еще тогда в два счета.

— Ну, так, ведь, ты и заподозрил, и «Каракуртов» выставил, не? — улыбнувшись среагировала Бьон.

— Да, но по показаниям приборов он был мертв. А тут такой трофей свалился на голову — развел тот руками.

— Ну, а что ты ожидал? Что он очнется и сдастся твоим «Каракуртам»? Смешной! Эти твои дроны ему, что семечки…

Бьон оборвалась на полуслове, задумавшись о чем-то еще. Она помолчала немного глядя на незнающего, чем «крыть» Мекелдоно.

— Ну, согласись, кэп, всему виной твоя жадность. Летел бы другим путем и знать не знал себе горя. Валялся бы уже на пляже на своей Эдэмии.

— Эдэмия не убежит. Это мой последний рейс, если что… А по поводу того полета… Откуда мне было знать, что ваши могут притворяться мертвыми да и еще так убедительно. Дроны были скорее для перестраховки.

— Ну, вот, теперь ты знаешь, что офицеры-симбионты Патруля могут впадать в гиберниоз, оживать, отрывать головы дронам, и, о ужас, даже обманывать ИИ и захватывать контроль над кораблем — совсем развеселилась Бьон.

— Стоп, стоп! А разве вы не все с паразитами? — тут же уцепился за слово Мекелдоно.

Бьон немного отошла от смеха, глядя на удивленное лицо капитана, и ответила:

— Не все… Раньше были все, но политика поменялась. Сейчас в нашем секторе полная свобода. Молодежь может поступать в академии Патруля, будучи без червей. Программа симбиоза осталась обязательной только для спец-отдела, откуда и я сама.

Мекелдоно помолчал немного, обдумывая слова Бьон. Мимика на его лице говорила о том, что в целом он рад услышанному.

— Хм, ну, это замечательно! Будете ближе к обычным людям! … Всегда думал, что в гиберниоз можно только ввести медикаментозно, а тут «впасть» … Прямо, как центаврский медведок в спячку.

Мекелдоно открыл словно из ниоткуда появившуюся бутылку «парпурки» и налил себе и Бьон. Она глянула мельком на стакан с жидкостью взяла его в руку и призадумалась. Капитан же хотел продолжения разговора.

— Этот ваш диверсант оказался мастером импровизации… Это ж додуматься, захватить Бехолдера, чтоб использовать его нейро-ядро для задуривания моего ИИ! — начал Мекелдоно.

— Ты б не налегал так на «парпурку». Этот мета-напиток не так прост, как кажется на первый взгляд… А по поводу нашего: у меня гораздо больше вопросов, как он выжил в космосе с теми ранами, что ты ему нанес.

Мекелдоно отвел глаза в сторону, показывая своим видом, что не желает снова поднимать тему ран. Бьон же, наоборот, посмотрела на него пристально и продолжила:

— Я б не выжила. И даже Сэм не спас бы.

— Сэм? Что-то знакомое — спросил Мекелдоно, желая спрыгнуть с темы.

— Сэм — это мой симбионт — спокойно сказала та.

— Ах, да… Я уже имел счастье с ним немного пообщаться. Правда разговор получился скомканный и как будто неоконченный… А имя, конечно, будто друг какой-то, а не паразит! — улыбнулся капитан и отхлебнул из стакана.

Бьон снова глянула на него ни чуть не ухмыляясь.

— Что тебя удивляет? Мой симбионт — это живое разумное существо, как ты и я… Хочешь, я тебе дам с ним еще пообщаться — сам убедишься.

С этими словами она, закатив глаза, что-то активировала через свой нейро-обруч.

— Я не очень хочу с вами разговаривать, если честно. То, что делает Бьон, не находит моего одобрения.

Тихий спокойный немного детский голос прозвучал прямо через коммутатор холо-проектора. Бьон улыбнулась вместо ответа. Мекелдоно же, получив возможность, тут же спросил.

— Ну… И… Как ты находишь свое… хм… проживание внутри человека? — спросил, глядя в «экран», он.

— Капитан, а как ты находишь свое проживание в этой… хм… своей телесной оболочке, а? — встречно спросил симбионт вместо ответа.

Мекелдоно немного опешил, не зная, что ответить.

— Ну, я уже 57 лет живу так — выдавил он наконец.

— Слушай, я 28 годичных циклов нахожусь в этом теле. С самого моего рождения. Я не знаю никакой другой жизни, как и ты — тут же выдал тот.

— Так, да не так. Ты ж как-то загоняешь свою хозяйку в гиберниоз. Лечишь, чтоб она не умерла. Может еще что-то делаешь ей… Ну, я не знаю… — не унимался капитан.

— Когда тебе надо помыться, ты принимаешь душ. Когда хочешь покушать, садишься за стол… Я делаю все так же, только изнутри. Вижу опасность задохнуться и умереть, ввожу в гиберниоз. Вижу прогрессирующую рану, впрыскиваю энзим замедления и лечу. Если что-то надо извне, прошу Бьон об этом… Правда, не всегда получаю, но это уже наше личное дело.

Бьон на этих словах снова улыбнулась и, взяв стакан, отпила немного.

— Я так понял, что вы еще и повздорить можете, да? … И что тогда? Впрыскиваешь ей яд?

Теперь уже Мекелдоно решил поострить в отместку, но вместо реакции была тишина. Бьон посмотрела на Мекелдоно и ответила за симбионта:

— Мекело, шутка глупая. Зачем ему меня убивать, если он тогда и сам умрет. И зачем мне его убивать, если тогда и я умру.

— Ну, хорошо, хорошо… Вот ты сама сказала, что этот курсант, смог такое, что ты б не смогла… Что у вас разные виды симбионтов что ли?

Мекелдоно внимательно посмотрел Бьон в глаза, ожидая ответа. Она же тихо рассматривала свой стакан и, помолчав так немного, внезапно сказала:

— Нет. Не так. У нас, как бы, разные степени глубины симбиоза… Есть такой коэффициент, который описывает уровень взаимодействия числом от 0 до 1. Чем оно выше, тем глубже симбиоз.

— И какой он у тебя? — улыбаясь спросил Мекелдоно.

— Я не могу сказать, потому что это информация закрытая.

Сказав, Бьон снова немного отпила.

— У него он повыше, чем у тебя, да? — не унимался капитан.

— Ты даже не представляешь на сколько выше — тихо глядя куда-то в сторону произнесла Бьон.

— Ну, так порадовались бы за своего! За его достижения в области симбиоза!

Вместо ответа Бьон глянула на него пристально из-подо лба, пытаясь понять серьезен ли тот или снова шутит. Тот был серьезен и, вроде как, говорил вполне искренне.

— Столь сильный и глубокий симбиоз открывает слишком много возможностей, которые и предсказать-то тяжело… А подобное в руках глупца, драчуна, балагура или даже просто нарушителя дисциплины штука опасная.

Речь Бьон была прерывиста будто она силилась подобрать правильные слова, но не всегда выходило гладко. Мекелдоно понял, что он зацепил весьма щекотливую тему, но не хотел так просто с нее спрыгивать. Лететь им еще было несколько циклов, и время коротать как-то надо, раз уж нарисовалась попутчица.

— Короче вы ему не доверяете, так? Боитесь, что он что-то выкинет эдакое, да? — неспешно произнес капитан, нащупывая суть.

Бьон же снова отвернулась в сторону проекции, молча наблюдая за изредка проплывающими мимо где-то в далеке звездными системами. Тишина длилась не долго, и Бьон ответила:

— Он уже выкинул. Лет 5 тому назад. Из-за чего попал к нам в спец-отдел под наблюдение… И, к сожалению, он такой не один.

— Кто-то еще, кого я знаю? Хотя это, наверное, глупый вопрос. Будь моя воля вообще никого из вас не знал бы и знать не хотел… Но раз уже летим вместе…

— 2-ого, подобного ему, ты знаешь — игнорируя последнюю часть высказывания капитана сказала Бьон.

Видя недоумения Мекелдоно, она улыбнулась, давая как бы время тому «на подумать». Тот же явно пытался перебрать все свои малочисленные знакомства с Патрулем, чтоб вспомнить, но без результата.

— Я вообще никого кроме тебя и «Теней» из ваших не знаю… Может дашь подсказку? — не выдержал капитан.

Бьон снова улыбнулась, посмотрела на него в упор и сказала:

— Его уже знает, если не вся, то половина Галактики точно. Он теперь супер-звезда. Победитель непобедимых «Утренних звезд» …

На этих словах Мекелдоно впал в еще больший ступор, не понимая, к чему та клонит.

— Ну, что ты так удивленно смотришь на меня, кэп! … Попроси Астру воспроизвести начало битвы при Альхене! … Запись ее у тебя ж в архиве наверняка есть!

Бьон, эмоционально окончив речь, снова улыбнулась, но в этот раз с сарказмом. Мекелдоно тут же обратился к своему ИИ, чтоб та воспроизвела запись, сделанную ГЛТ-спутником во время его пребывания на Альхоне.

— Промотай на речь адмирала флота Федерации — добавила Бьон.

— Что!? Саймон Бэлл один из ваших!? … Нет! Не может быть! Ты шутишь, да!? — ошалело затараторил капитан.

Однако Бьон выглядела абсолютно серьезно. Мекелдоно же, словно набрав в рот воды, не знал, что сказать. Его мягко говоря немного шоковое состояние не осталось без внимания Бьон.

— А, что тебя так удивляет? Он бывший из Патруля. Или ты не знаешь, что у нас есть бывшие, уволенные, изгнанные… Для них и название есть — «артефакты» … По глазам вижу, что знаешь… Он один из проштрафившихся. Только его никто не изгонял. Он сам предпочел уйти. Вернуться на свою родину — Би-Проксиму… А тут эта революция…

На этой фразе Бьон осеклась. Ее накрыли грустные воспоминания о сестре.

— Так он что, из ваших пилотов будет!? — спросил все еще обалдевший Мекелдоно.

Затем капитан промотал запись, где тот впервые вышел на связь и, не отводя глаз от проекции, добавил:

— Совсем молодой, как и тот курсант… Как так? Откуда тогда опыт, чтоб так лихо управлять крейсером?

— Все трое учились в Высшей Академии на Фомальгауте. Там не только рай для богатых, но еще и готовят будущих пилотов звездных крейсеров, асов, элиту Патруля, лучших из лучших — высказалась Бьон, продолжая при этом быть погруженной в свои личные воспоминания.