Добрым демоном и револьвером

А дальше я ударом ноги вынес стоящие на пути толстые двухстворчатые двери, заходя в большой зал-амфитеатр, где и пребывал тот самый совет демонологов Гиас, о котором говорил ранее иудей. Криков они, разумеется, не слышали, как и не позволили ни одному одержимому отойти ни на шаг от любимого хозяина. Вива ля звуконепроницаемость!

— Дамы, господа, — я улыбнулся, оглядывая почтенное и шокированное собрание своими слегка светящимися глазами, — Прошу меня извинить за наготу, но…

Интерлюдия

Тейгран Сайлах все понял с первого взгляда. Озарение снизошло на него в тот момент, когда обнаженный гигант с светящимися угольями вместо глаз только договаривал своё приветствие. Краткий миг, перед тем как на вторженца накинулись все одержимые, собравшиеся в этом помещении, краткий момент, в течение которого глава клана осознал свою ошибку. Понял, почему висящий в цепях Эмберхарт имел все возможные права, чтобы смотреть на них с таким пренебрежением. Ему не нужно было призывать помощь извне, не нужен был флот Инквизиции, не нужны были бомбы и напалм. Всё необходимое юноша принес с собой. И заранее запер их, чтобы не разбежались.

Они, считавшие себя поколениями самыми умными, проницательными и умеющими, не знали ничего, стоящего уважения в глазах этого англичанина. Он был тем, кто контролирует таких как они.

Заточенные в телах смертных демоны молча и решительно бросались на исходящего жаром гиганта. Все из них, даже подчиненный самого Сайлаха. Эмберхарт совершенно не защищался. Ему не нужно было даже отвечать ударами, так как всю работу делал жар его тела, обжигающий Тейграна и его соседей по ярусу даже на расстоянии в десяток с лишним метров. Те же, кто сидел ближе, уже с криками поднимались выше, туша одежду и вопя от боли.

…но юноша, внутри которого скрывался демон, отвечал на удары. Он рвал одержимых руками, разрубал длинными черными когтями, отбрасывал «лишних» жестокими пинками, отрывал головы и сворачивал шеи… опережая лишь на несколько мгновений сжигающий человеческую плоть жар. На краткий момент, отнимая от своей шеи руки безумно что-то вопящего Януса Стразе, Сайлах поймал себя на ощущении, что эти демоны, их личные демоны, отчаянно жаждут как можно скорее погибнуть от руки Эмберхарта.

Это был не бой. Ножи, пули, некоторые демонические способности, призванные повредить одиночной цели — тело юноши принимало на себя всё, тут же закрывая царапины и мелкие раны. Тут же! И он убивал и убивал. Неспешно, методично, не отходя от дверного проема. Некоторые коллеги и родственники главы, держащиеся за грудь, стонущие от невыносимой боли потери своих одержимых, они пытались сбежать… и не могли. Жар. Вопли. Смерть.

— Что нам делать?! Что делать?! — визжал, брызгая слюной Стразе, продолжая дергать Сайлаха за лацканы. В глазах северянина был дикий ужас. Не от методично разрывающего разумных на куски Эмберхарта, не сильно и отличавшегося от человека, а от осознания скорой смерти. Впрочем, мириться с еще и Стразе иудею не было никакой нужды. Узкое изогнутое лезвие небольшого кинжала плавно и легко разрезало низ живота нового члена клана Гиас. Еще не ощущая боли, но чувствуя вываливающиеся из него внутренности, шокированный Янус Стразе ослабил хватку на одежде главы. А тот, опытно сделав шаг назад и окончательно освобождаясь, толкнул раненого в плечо, разворачивая вокруг своей оси. А затем добавил пинком в бедро, отправляя хрипящего демонолога агонизировать вниз, в центр амфитеатра.

— Все, кто меня слышит! — гремит голос главы, — Литанию отрицания! Соберитесь или мы все умрем!

Ему, Тейграну, сейчас очень плохо. Его слуга, Сайрус, находившийся у дверей, отправился в Ад первым от удара Эмберхарта, но долгие годы практики перенятых с Востока медитативных практик помогают старшему из Гиас оставаться в сознании. Подобное уже случалось, четыре раза, поэтому он, Сайлах, еще что-то может. Например, начать литанию общего отрицания, сил которой должно хватить на изгнание демона из мальчишки, если к нему присоединятся хотя бы двадцать человек. Хотя бы пятнадцать!!

Поэтому он, вцепившись руками в стол, напряженно поёт, ища взглядом тех, кто может присоединиться. Только вот взгляд постоянно соскакивает на неторопливо уничтожающего его прекрасных специалистов юношу. Незаменимых, необходимых, вечных. Создателей этого острова.

Они еще могут успеть, думает черноволосый глава клана, продолжающий отчаянно выводить рифмы противодемонической литании. Сопляк бравирует своей мощью, его налитое жаром тело движется неспешно, а ленивая полуулыбка показывает, как он наслаждается происходящим. Если клан возьмет себя в руки, то они смогут выбить его демона, превращая наглого сопляка в беспомощно стонущее тело. А затем он лично сделает с ним тоже, что и с придурком Стразе!

Остров-база требовал невероятных усилий и при своем создании и для поддержания кропотливо выведенного на нем порядка. Гиас здесь поколениями взращивал своих слуг, воспитывал членов клана, обучал их, открывая новые тайны бытия. Пользуясь знаниями захваченных когда-то телокрадов. Сами они, эти твари, часто не могли распорядиться сокровищами в своих головах, но один из них, из Гиас, догадался, что если выселить телокрада с помощью подконтрольного демона, то взамен можно получить многое. Очень многое. Знания о технологиях и законах другого мира. То, что почти забыл пришелец из другого мира, но то, что легко считает и систематизирует из его мозга демон!

Они копили. Они искали. Они строили!

Сердце Тейграна кольнула боль при виде того, как Эмберхарт разрывает на части Хворна. Высокомерный мальчишка даже не представляет, какой сокровищницей знаний являются демоны Гиас, поглотившие память далеко не одного телокрада! Сама база, сам этот остров, содержали в себе ничтожную долю технологий, что они сумели реализовать! К чему шли! О чем знали и на что надеялись!

Устройства, считающие в тысячи раз быстрее любого демона. Энергия, не являющаяся эфиром. Возможность не просто выращивать под землей овощи и фрукты, а создавать нужные тебе растения с заданными параметрами! Какие растения?! Зверей, рыб, животных… даже людей! Даже тела! Вечные тела!

«Пойте, демоны вас побери! Пойте!»

Прерваться он не мог, задавая тон инкантации. С бессильной ненавистью взирая как на перепуганных и обезумевших от боли людей, так и на вырвавшегося из клетки англичанина, заканчивающего разбираться с одержимыми. Воздух в огромной зале уже кончался, горло демонолога щекотал едкий привкус гари от горящих вблизи Эмберхарта тел, но он все равно пел.

И ему вторили.

Лежа, подвывая, пряча голову меж колен, зажимая рот и нос тряпкой, срывая голос… они пели. Каждый звук, каждый тон, каждая рифма, присовокупленная другим демонологом к литании, что вёл Тейгран Сайлах, придавая ей дополнительную силу.

Скоро её будет достаточно.

…но это было не всё. У клана Гиас был один козырь, висящий сейчас на шее его главы. Предмет, который железная воля и опыт Сайлаха диктовали продемонстрировать бушующему внизу голому гиганту лишь в самый последний момент. Он, в отличие от дурака Стразе, ни на секунду не забывал, кто этот юноша. Несмотря на то, с какой легкостью англичанин попался в западню, Тейгран помнил, что он, этот аристократ, принадлежит к таинственному роду карателей, следящих за невесть кем принятыми запретами. Несмотря на всю свою молодость, этот Эмберхарт вполне мог забыть о демонологии больше, чем Гиас узнали с начала образования клана!

Поэтому…

Последним был Терион Вист, один из самых «молодых» одержимых клана. У него не было рук, то ли сожжённых, то ли отрезанных Эмберхартом, поэтому демону пришлось отвлечься на поиск способа вновь стать боеспособным. Так он и оказался последним из всех защитников клана. Схватив зубами за рукоять длинный раскаленный кинжал, валявшийся неподалеку от юноши, одержимый, уклонившись финтом от протянувшейся в его сторону руки, с размаху воткнул лезвие в бок убийце по самую рукоять в самоубийственной атаке.

— Прекрасно, — подал голос Эмберхарт, выдёргивая из себя оружие, — Но недостаточно.

На дымящуюся голову упавшего Териона он просто опустил ступню, размалывая её в тут же начинающее испаряться крошево.

Затем англичанин поднял голову на столпившихся наверху демонологов, большинство из которых уже ослепли дыма и чада. Но они по-прежнему пели сорванными и плачущими голосами.

— Я должен перед вами извиниться, мистер Тейгран, — подает голос человекообразное чудовище человеку, надсадно поющему антидемоническую литанию, — За то, что это всё происходит так медленно. Видите ли, мне требуется время, чтобы циркулирующая сейчас в теле энергия кое с чем помогла. Внутренние проблемы. Но, думаю, уже пора заканчивать.

В этот момент глава клана Гиас быстро сует себе руку за пазуху. На свет она появляется, сжимая сложный амулет, выполненный из серебристого металла. Он, несмотря на свои внушительные для нагрудного украшения размеры, весь и сплошь изрезан крошечными значками и цифрами. Голосовые связки в агонии тянут последние рифмы литании, а исходящая дрожью рука главы протягивает предмет в сторону убийцы. Как Тейгран и предполагал ранее, амулет оказался тут же узнан.

— Звезда Максимуса? — брови мускулистого юноши, исходящего невыносимым жаром, поднялись в удивлении, а сам он, сделав лишь шаг к своим будущим жертвам, замер на месте.

Амулет не мог поразить врага потусторонними силами, как и не мог забрать его силу, либо сделать что-то еще, наносящее безусловный ущерб противнику. Он, как и немногие известные смертным артефакты Ада, вроде того предмета, что притащил с собой Стразе, обладал своими странными свойствами далеко не боевого типа. Но она, эта звезда Максимуса, могла сделать кое-что нужное, даже необходимое Гиас здесь и сейчас — поднять точность исполняемого демонологами ритуала. Вызвать максимальный эффект от изгоняющей литании.

Измученное саднящее горло выкрикивает последнюю строфу. Главе даже вторят несколько человек, скрючившихся под столами, кричащих через прижатые ко рту тряпки. Он чувствует торжество, гордость за себя, за то, что справился, несмотря на то что кожа на лице начинает покрываться волдырями от ожогов, а легкие стонут, умоляя о глотке свежего воздуха. Слезящиеся глаза Тейгран распахивает на полную, желая увидеть, как литания изгонит демона из их врага.

…и глаза вложившего все свои силы человека встречается со спокойным и даже слегка сочувственным взглядом огненных глаз Эмберхарта.

— Еще раз прошу прощения, мистер Тейгран, — шевелятся губы одержимого, — но ритуал мог бы подействовать только на демонов этого мира.

А затем обнаженный юноша, источающий невыносимый жар, легко прыгает вперед и вверх. Он проявляет своеобразное милосердие к сражавшемуся до конца за свой дом и свои достижения человеку, одним ударом разнося голову главы клана Гиас в мелкое крошево. Тейгран Сайлах, демонолог, ученый и руководитель прекращает свою смертную жизнь до того, как поймет, что никакой надежды не было изначально… и что все знания, что его клан собрал из тел и разумов телокрадов, для кого-то — лишь пустяк. Как ему и было сказано собственным убийцей менее двух часов назад.