Я живу в октябре

– Не сокрушайся, властитель октября, – весело ответила она. – Поехали ко мне домой, обсохнем.

Я ещё не успел сообразить ответ на неожиданный поворот нашей встречи, как Ритка, спохватившись, добавила:

– Мамы пока нет, так что ненадолго можно.

***

Я впервые был у девушки дома. Эта мысль догнала меня на следующий день, когда я переживал и передумывал нашу встречу. А тогда на какой-то дружеской волне я не испытал никакого смущения. Рита выдала мне огромную сухую футболку.

– Папина, – сообщила она. – Переодевайся здесь, это моя комната.

Она, взяв себе одежду, упорхнула в ванную. Пока я возился с футболкой, она успела переодеться сама и уже звенела посудой на кухне.

– Хочешь чай?

– Конечно!

– Чёрный? – отозвалась она с кухни.

– Зелёный! – ответил я зачем-то, хотя терпеть его не мог.

Пока Рита готовила чай, я разглядывал стену из фотографий, украшенных жёлто-красными кленовыми листьями. Со стены на меня смотрела целая жизнь с ароматом осени. Умеют же люди превращать в уютность любой уголок в доме. Если я начну развешивать гербарий по стене вперемешку с фотографиями, то получится неряшливая стенка, которую захочется сразу же очистить, а потом ещё и помыть. А тут можно бесконечно разглядывать, как хорошую пейзажную картину.

– А это где? – спросил я подошедшую Риту.

На фотографии девочка с косичками блаженно прижималась к крупному бородатому мужчине. На заднем фоне у палатки курился костерок.

– А, Грушинский фестиваль, – тепло улыбнулась Рита. – С папой. Мне лет десять тогда было. Нет, одиннадцать.

– Ты была на Груше? – удивился я. – Ничего себе! Играешь на гитаре?

– Немного, – пожала она плечами. – Папа пел и играл. Я иногда пишу стихи.

Я развернулся к ней. Видимо, у меня получилось слишком решительно.

– Нет, не проси, – тут же ответила она.

– Почему?

– Не хочу, – сказала Рита твёрдо.

– Ладно–ладно! – поднял я руки. – У меня друзья в Казани. Они тоже любят авторскую песню. Даже ездили на местные слёты. Каменка… Айша…

– Здорово, – сказала она. – А как ты с ними общаешься?

В глазах Риты вновь загорелся огонёк первооткрывателя.

Мы сели у окна пить чай, и я пустился в разглагольствования о хомо новусах. Исполняя роль опытного специалиста, повидавшего эту новожизнь во всех её деталях, я рассказал все байки, которые ещё не успел, поведал обо всех знакомых, о наших организациях. Словом, старался распахнуть пошире окна в новый мир.

– А тебе совсем не страшно? – спросила она.

Смешная, честное слово.

– Чего бояться то?

– Это же совсем ненормально! Как могут люди так жить? Зачем с нами такое?

Это были несложные вопросы. Я даже приосанился.

– Понимаешь, Рита… Что значит нормальность? Может, это мы нормальны, а весь мир нет? Я верю в то, что мы – это люди будущего, которые смогут жить в иных измерениях времени…

Я использовал весь накопленный багаж: фонтанировал сравнениями, приводил научные данные (частью выдуманные), ссылался на современную психологию. Картина получалась стройная – в положении хомо новуса больше плюсов, а все минусы обусловлены тем, что мы – новая ступень эволюции, поэтому пока непривычны. В конце концов, кроманьонцу меж неадертальцев тоже было неуютно. Приятно, когда твою речь с раскрытыми глазами слушает красивая девушка.

– А что полезного в том, что мы проживаем один и тот же месяц раз за разом?

Вопрос был хороший, но к такому повороту я тоже был готов. Сказывались давние контакты с Барри и прочими любителями порассуждать о тайнах бытия.

— Это не наш месяц, Рита, – улыбнувшись, сказал я. – Это месяц обычных людей. А наше время продолжает течь, у нас, у нового человечества есть своё время.

– Хмм…

Я ожидал от своих речей большего эффекта, но спишем на то, что Рита совсем ещё юный хомо новус.

– А у нас есть главные? Те, кто управляет?

– Нет, что ты! Мы все вольные птахи! – воодушевленно возразил я и тут же понял, что это была не та интонация.

– То есть никто не управляет?

– Эээ… Мы самоуправляемся.

– Хмм…

Слишком часто она задумывается.

– Зачем нам правители, сама подумай?

– Ты же сам говоришь, что мы новая ступень эволюции?

– Ну да.

– Значит должны быть те, кто опытнее, старше. Кто сможет нас защитить в случае чего? Дозорные?

– У них самоорганизация, – настаивал я. – Это высшая ступень.

– Возможно, – не стала она спорить. – Расскажи мне что-нибудь ещё. Например, почему ты говоришь, что живёшь в октябре? Конец петли у тебя же в ноябре?

– Так принято. В какой день начало цикла, тот твой месяц. Я октябрьский. Ты вот сентябрьская. Мои казанские друзья, кстати, тоже живут в сентябре.

– Ты так много о них рассказываешь.

– Да. Они славные ребята. Иногда мы собираемся большой компанией из разных городов. Да и для меня Казань – родной город. Мои родители там живут.

– Ты у них бываешь?

– Нет, – покачал я головой. – Это не полезно. Они будут видеть мои возрастные изменения, задавать вопросы. А мне будет плохо. Зачем? Мы иногда созваниваемся, и я отвечаю стандартно на стандартные вопросы – здоровье в порядке, учеба идёт, дядю с днём рождения поздравил. От зубов отскакивает.

Она слушала с плохо скрываемой завистью, о чём не преминула мне сообщить.

– Ты – счастливчик. А я живу с мамой.

– Это трудно.

– Ты даже не представляешь, насколько.

Я промолчал. Это действительно плохо представимо. Нужно было срочно найти какие-то ободрительные слова, но, как назло, rроме банального «мама всё равно забудет» не шло в голову. Но такого говорить печальной девушке не следовало, это было ясно даже мне. И тут силы, что обманули меня сегодня с погодой, сделали свой ход.

– Извини, – сказал я, беря трубку. – Это как раз Казань.

Утром я написал друзьям смс, что встречаюсь с девушкой и приехать не смогу, но наверняка их это не удовлетворило и они хотели подробностей.

– Алекс! – гаркнул мне в ухо Дима. – Мы хотим пригласить тебя на свадьбу!

– Чего?

– На свадьбу! Я сделал Неле предложение, и она согласилась!

– А…я даже не знаю, что сказать. Здорово, ребята! Я очень рад за вас.

– В общем, так, приятель, – перешёл на деловитый тон Димка. – В следующую луну милости просим к нам. Мы решили сделать всё как у нормальных людей – загс, цветы, машины. Ну, ты понимаешь. Всех позвали! Никакие отмазки не прокатят! И кстати, подарки в конвертах не принимаются! Ха-ха!

Шутка была заготовленная, и Димка с удовольствием её озвучил. Я мельком глянул на Риту.

– Можно прийти с подругой?

– О!

Слышно было, как Димка пересказывает Нельке мои слова.

– Ждём вас двоих! – торжественно сказал он.

Я выключил телефон. Надо же, решились. Непонятно, что это значило в практическом смысле, они и так, фактически, жили вместе. Но чуялось мне, что их отношения поменяются.

– Что-то случилось? – спросила Рита.

– Мои друзья женятся, – ответил я с широкой улыбкой. – Поедешь со мной?

***

Эта луна была особенной. Белое небесное пятно с разводами лунных морей торжественно плыло меж тёмных ночных облаков. Если на Земле и есть оборотни, то я их очень хорошо понимаю. Полная луна волнует кровь, она намекает на небывалое и невиданное, рассказывает о совсем ином мире, где наши чувства будут ярче и острее.

Рита сейчас встречает маму, ведёт домашние разговоры за ужином. А я не могу идти домой. Мне кажется, что стоит оказаться в знакомых стенах с пейзажной африканкой, как магия этого дня повредится, развеется. Наверное, я влюбился. Эта быстрота была неожиданной – за одно свидание, это считается любовью с первого взгляда? Или дело в том, что у меня давно не было настоящих отношений. Интрижки в пределах месяца с девушками из обычного мира не в счёт – чувствуешь себя героем пошлой компьютерной игрушки.

Впереди был октябрь, три десятка смен дня и ночи. Я буду ждать встречи, готовиться. У Димки с Нелькой целый план на свадебный день, но основная часть начнётся после обеда: они давали возможность собраться гостям из других городов. Мы с Ритой прилетим раньше – уйдет часа три на то, чтобы показать город. Куда её повести? Обычными маршрутами? Может в Раифский монастырь успеем съездить. Там хорошо осенью, красиво.

Мысли теснились в голове, они были важные, но не о главном. Нечто более значимое жило в груди, согревая меня... Что будет дальше? Из памяти прилетел мотив «Скорпионс».

– Ветер перемен! – проходящая мимо парочка шарахнулась в сторону, но я не обращал внимания. – Винд оф чендж!