Звездунец

Глава 13

Конечно же, родители встречали меня в аэропорту. Но и Славу тоже было кому встретить. Они общей четверкой нас и ждали, каким-то образом друг друга узнав и успев перемыть нам косточки. Дмитрий Алексеевич хлопнул нас напоследок по спинам и унесся вдаль, а я протянула подарки – каждому собрала небольшой презент, а уж для Марии Леонидовны не забыла захватить обещанный шампунь. Женщину я много раз видела во время видеосвязи, но вживую она оказалась немного другой: выше, чем представлялось, и удивляла золотистыми глазами, вокруг которых расходились лучиками морщинки.

Они наперебой нас поддерживали и хором заверяли, что больше никогда не включат «тупое шоу, избавившееся от единственных интересных персонажей» – но это понятно, родители для того и существуют, чтобы беззаветно льстить своим детям. Вот только мой папа всегда отличался излишне агрессивным чувством юмора:

– А может, мы это – жениха сменим, пока балбес в командировке?

– Ну па-ап! – возмутилась я, сразу понимая, на кого он намекает.

Но Славин отец оказался не лучше:

– Эх, сотню лет назад мы бы уже выслали сватов, этих малолеток бы даже спрашивать не стали.

Я тем же тоном, как и собственного папу, попыталась осадить и его:

– Ну Сергей Иванович!

Один Слава ни с кем не спорил. Он пару секунд разглядывал высокий потолок аэропорта, а потом безразлично сообщил:

– Ладно, я поеду к себе. У меня на завтра два важных заказа, я и так все сроки запорол.

– Даже домой не заедешь? – всплеснула руками Мария Леонидовна. И уже в спину сыну протянула: – Дети вырастают мгновенно – потом отлавливай их между делами…

Сергей Иванович пожал руку папе и на прощание махнул:

– Костя, Наташа, будем на связи… – он подмигнул мне и добавил тихо: – На всякий случай.

Забавные, конечно, у Славы предки. Вроде бы спокойные и непробиваемые, но шутки у них подозрительные. Мы же втроем с удовольствием поехали домой. Я-то еще не выросла – меня не надо отлавливать, я до возвращения Эдика сама не стремлюсь из родительского гнезда убегать.

Все было до боли привычным и знакомым, но отчего-то через пару дней накрыло негаданной тоской. Москва-то оказалась сырой и холодной, ничего феерического в ней не происходило, а организм уже привык к состоянию перманентного стресса – и будто требовал, чтобы произошло хоть что-нибудь. Я словно взобралась на Эверест, почти задохнулась там от недостатка кислорода, но потом улетела вниз – и все еще не могла оклематься и сообразить: где я, что я и зачем я. С Эдиком мы обменивались сообщениями каждый день, но от этого становилось только хуже. Он писал, что скучает, но до его приезда было слишком много времени – вряд ли они с Тоней вылетят быстро, уж в тройку лидеров их точно пропихнут, даже если на ручках туда потащат. Грусть ощущалась настолько зеленой, что я буквально не могла себя заставить включить шоу и проверить, как у них там дела – беспокоилась, что начну жалеть о нашем проигрыше и разлуке, которой я так хотела избежать.

С каждым днем давило все сильнее. И я сама не могла сформулировать точно причину своего состояния, поскольку оно собиралось из разных эмоций: ревности, беспокойства, скуки и вернувшегося ощущения своей серости. Неужели вся моя любовь с Эдиком в это и превратится: он будет сиять где-то там, в недосягаемости, а я – стараться не отсвечивать?

Немного полегчало – да что уж, я от радости чуть лбом через потолок к соседям сверху не заглянула – когда через пару недель после возвращения позвонил Слава и предложил где-нибудь перекусить вместе. Я с визгом согласилась, так мне хотелось с кем-то обсудить то, что еще недавно было реальностью, а сейчас мерещилось туманным сном. Но почти сразу успокоилась и удивленно поинтересовалась:

– Стой-ка, а откуда у тебя мой номер? Сейчас только дошло, что мы за все время не додумались обменяться телефонами.

– Спросил у матери. Она спросила у твоей. Твоя дала без лишних вопросов, – ответил он как само собой разумеющееся. – Заеду через час, будешь готова? Да, адрес ко мне тем же путем попал. Никакой конспирации.

– Какие-то странные у нас с тобой родители, – размышляла я вслух. – Как будто сами пали жертвами нашей фиговой актерской игры и решили нас поженить. Смешные, да?

Он не смеялся, но я почти ощутила, как он равнодушно пожал плечами при ответе – настолько хорошо успела выучить все его жесты:

– А ты им не говори, как сильно они заблуждаются. Будем издеваться над ними вместе, пока не надоест. У тебя пятьдесят восемь минут.

Я собиралась быстро. В теплом свитере и пуховике Славе меня видеть еще не приходилось, уже что-то новенькое! Подкрашивая ресницы перед зеркалом, замерла в тревожном осознании. Вообще-то, мы с ним имеем полное право на дружеские отношения после всего, что вместе пережили. Ничего двусмысленного в этом нет… при условии, что ни один из нас не видит в этом ничего двусмысленного. Но через пару секунд я отмахнулась и вернулась к ресницам. Зачем придумывать, если можно просто посмотреть?

Слава уже припарковался возле нашего подъезда, я почему-то сразу узнала его машину еще до того, как он вышел из нее. Черная «маздочка» абсолютно ему подходила: не кричащий красный фонтан, а безупречная стильность и надежность. Я даже брови нахмурила, прикидывая, во сколько раз меньше зарабатывают нынче айтишники в сравнении с топ-звездами. Меньше, конечно, но с голоду, очевидно, не мрут. И расстегнутое черное пальто шло в ту же копилку – оно само по себе кричало за своего владельца: «Я не выделяюсь, не выделяюсь, в блестящем жакете вы меня никогда не увидите, но будьте любезны – замрите от зависти в сторонке со своим клоунским эпатажем».

– Офигеть, ты какой! – я искренне выдала свое восхищение, и не думая перед ним кривить душой.

Он вторил мне, открывая дверь:

– Офигеть, ты какая – точно такая же. Хоть бы ради приличия немного изменилась.

Это был на самом деле комплимент. Сейчас я уже не могла хоть изредка надеть дорогие шмотки от спонсоров или воспользоваться услугами умелицы Лиз в макияже.

По пути я старалась сдерживаться, чтобы еще до кафе не выговорить все темы. Но Слава и не повез меня далеко, уже через два квартала свернул к одному довольно приличному заведению. Видимо, позвонил туда заранее, раз для нас оставили удаленный столик, хотя в дневное время в помещении и так было немноголюдно. Мы сидели перед большим окном в полный рост, могли рассматривать улицу и прохожих, но снаружи началась какая-то снежно-дождевая каша, поэтому приятнее было глядеть друг на друга.

– Ну и как дела? – наконец-то открыл он разговор.

– Нормально, – ответила я. – Сейчас, правда, на каком-то перепутье. Поначалу казалось, что деньги огромные получила, но сейчас доходит, что работать когда-нибудь все равно придется. Сходила на пару собеседований.

– Так поэтому ты свой цвет волос вернула, ради собеседований? – уточнил он.

Я накрутила прядь на палец и рассмеялась:

– Ага, блондинка перекрашивалась в блондинку – представляешь? Но это не из-за работы – меня на прошлой неделе одна школьница в супермаркете узнала! Подбежала, автограф попросила, я чуть с ума от волнения не сошла. Я в тот же день перекрасилась, чтобы так в глаза не бросаться. Ты сам-то понимаешь, что мы натворили? Кто-то нас все-таки запомнил – это еще будет долго аукаться.

– Понимаю, – кивнул он. – Но я работаю на удаленке, мои клиенты даже не знают меня в лицо, общественным транспортом не пользуюсь, продукты доставкой заказываю, поэтому мне все равно. Странно, что ты не подумала об этих рисках раньше.

– Подумала, – призналась я. – Но тогда казалось, что оно того стоит. Мы же с Эдиком все равно когда-нибудь обнародуем наши отношения, совсем незаметной мне быть не получится. Короче, буду считать эту мимолетную популярность тренировкой перед настоящим стрессом.

Слава задумчивым взглядом проводил парочку, которая летела мимо окна: парень тащил девушку за руку к машине, чтобы та не успела промокнуть до самых костей. Выражение лица моего собеседника было обычным – как будто ему давно надоело говорить:

– А с работой что, получилось?

– Почти, – я скривилась. – Сначала отказали. А через два дня перезвонили и позвали к себе на двойной оклад. Но только не в экономический отдел, а в рекламный – дескать, с моим лицом только клиентуру привлекать. Эйчар меня на собеседовании не узнал, а потом, похоже, ему подсказали или по фамилии сопоставил. Нет, ты можешь себе представить? Не я им нужна, а отголоски «Битвы за любовь» – собрались снять остатки сливок, пока из меня есть что выжимать. Я отказалась. Никогда не интересовалась рекламой, да и не хочу быть уволенной сразу после того, как про меня все забудут. Хоть собственный бизнес открывай, чтобы себя нанять на должность, которую сама хочу! – Я рассмеялась.

Но Слава серьезно посмотрел на меня и произнес:

– Я как раз бизнес и запланировал. Давно что-то подобное мечтал провернуть, но только сейчас созрел. Но моих денег пока на старт не хватит.

– Предлагаешь объединить капиталы? – продолжала шутить я.

Он почему-то вместо ответа продолжал смотреть мне в глаза и будто бы собирался что-то сказать, а потом ляпнул непонятное:

– Не капиталы, Свет.

Но у меня мысль уже поскакала по горам по долам:

– С моим гонораром тоже мало? Но если ты бизнес откроешь – про меня не забудь! Только на тебя надежда осталась, благодетель! Хоть ты-то возьмешь меня на работу не за раскрученное лицо, а потому что я сама по себе такая лапа?

Теперь он вообще ничего не говорил, а от пристального взгляда меня почему-то обуревало волнение. Наверное, тема разговора ему не нравилась. Поэтому я сменила русло:

– А ты не скучаешь по тем тропическим денькам, когда каждый день то скандал, то танцы под барабаны, то истерика Дмитрия Алексеевича?

После долгой паузы Слава соизволил выдать короткий ответ:

– Скучаю.

Я вздохнула, припомнив и свои почти депрессивные терзания. Мы с ним в любом случае изменились, и теперь в каком-то смысле выстраиваемся заново. К тому же наши вторые половины остались там, потому и сердцу тоскливо. Про Тоню, наверное, лучше не говорить, но рядом с Тоней ведь и мой молодой человек. У меня вырвался еще один грустный вздох:

– И я скучаю. Наверное, если бы Эдик вернулся, то я быстрее бы осознала, что мы уже тут, а не там.

Золотистые глаза прищурились, а голос его стал вкрадчивым:

– Света, мне интересно, ты хоть раз в жизни допускала мысль, что в мире существует не только Эдик?

Я воскликнула:

– Нет, конечно! Ты за кого меня принимаешь?

– За очень сообразительную девушку, у которой мозг отказывает только в одной теме – личных отношениях.

Теперь и я застыла. Неужто каким-то намеком повеяло, или я надумываю? Но волнение нарастало, а воздух между нами тяжелел. Я так втянулась в эту вязкую атмосферу, что едва на месте не подскочила, когда официант принес заказанные блюда. Воздух сразу разрядился, ведь я могла схватиться за вилку, спрятать глаза и деловито ковыряться в салате, а не реагировать как-то на последнюю фразу. Мой парень Славе не нравился, но он очень напрасно пытался и меня настроить против Эдика. Между нами может продолжиться прекрасная дружба, но не в этом случае.