Звездунец

Что-то мне совсем расхотелось с ним болтать. Слава – не тонко чувствующий человек, он анализатор данных. И именно поэтому с ним сложно спорить, хотя он во всем ошибается. Я обиженно отвернулась и зарылась в одеяло с головой.

Дмитрий Алексеевич позволил нам выспаться, но не до такой степени, чтобы ощутили себя людьми. Потащил смотреть локацию для нового состязания.

– Вас будут снимать последними, – на ходу объяснял менеджер. – Не меньше трех суток потратят на каждую пару, то есть у нас есть время немного освоиться и накидать сценарий. На мой вкус, для вас ничего сложного – вы подобные конкурсы раньше как орешки щелкали. Но со стороны все же глянем, оргкомитет задумал нечто масштабное…

Мы до места еще не добрались, пока только переместились с пирса на берег. Но уже там было на что посмотреть: вдали виднелась страстно сосущаяся парочка в белом – Эдик с Тоней. Ближе Семен Арапаев крутил на руках свою подругу Ларису Макаренко. Эти спортсмены два раза занимали первые места в турах и до сих пор не вылетели, по праву оставаясь одними из фаворитов. И теперь себе очков добавляли. Лариса – бывшая фигуристка, невысокая, но такая стройная, гибкая и подтянутая, что любой топ-модели фору даст. Семен занимается спортивной гимнастикой и является обладателем столь совершенной фигуры, что его можно музейным образцом выставлять: мощная, но не перекачанная мускулатура, идеальные пропорции. Любой бодибилдер в сравнении выглядел бы бессмысленной горой мяса. Их лица не такие лощенные, как у Тони и Эдика, а тела – результат многолетних тренировок, не связанный с работой хирургов. Эта парочка почти силой удерживает у экранов всех эстетов.

Под тенью пальм устроили пикник подиумная модель Леонида Василевская и телеведущий Артем Иванов. Очень высокая девушка живописно лежала на животе и изящно махала в воздухе ногами, а ее мужчина с обожанием ее разглядывал. Для полного комплекта участников не хватало только рок-исполнителя Михаила Ромова и поэтессы Катерины Ромовой – это семейство тоже пока числилось в составе. Но они, по роду обеих профессий, ночные жители, поэтому наверняка для романтики выползут чуть позже.

– Что здесь происходит? – я сбавила скорость.

Слава тоже был удивлен:

– Они решили добавить в шоу перчинки на «18+»? Я не сценарист порно, но, по-моему, общей сюжетной линии все-таки не хватает. Даже в порно нельзя, чтобы каждый сам за себя.

Дмитрий Алексеевич остановился и хлопнул себя по лбу, поскольку первый из нас сообразил:

– Камеры же теперь повсюду, вот участники и транслируют любовь в режиме нон-стоп. Никто ж не знает, какой кадр отберут для эфира. Короче, я пошагал вперед, а вы тут пожамкайтесь немного. Подумают еще, что вы друг друга любите меньше этих выскочек!

Он быстро отлетел от нас, потому что с третьим лишним мы точно для выборки не подходили. Слава взял меня за руку и потянул на себя. Я надеялась, что ближайшая камера далеко – она не уловит тихий разговор. Предложила едва слышно:

– Давай теперь постоянно за ручку ходить?

– Давай, – он смотрел мне в глаза, а в карих радужках заискрилась какая-то непонятная ирония.

– Пойдем тогда?

– Сейчас пойдем.

Он взял меня за талию и притянул к себе. Уже в его губы я уточнила:

– Что ты задумал?

– Свет, камеры везде, – напомнил он почти с издевкой. – Ты работай на камеры, а я буду работать на себя.

Он поцеловал меня нежно, без того самого напора, который в ночном клубе лишил меня всей воли. Но колени все равно задрожали. Ведь теперь я знала, что ему небезразлична, и потому мой ответ будет считаться Ответом с большой буквы, а никакой не театральной постановкой. Но я руководила своими желаниями и потому после короткого поцелуя оторвалась от его губ, чтобы посмотреть в глаза и спросить напрямик:

– Теперь ты будешь использовать любую возможность? Вот так все просто?

Слава не улыбался и взгляда не отводил:

– Посмотри, Свет, как у меня руки дрожат. Все еще уверена, что для меня просто? Ничего подобного. С каждым разом сложнее.

И снова беспардонно наклонился к моим губам, перечеркивая всю значимость своего признания. А я закрыла глаза и отдалась порыву – вернее, просто играла на камеру. Как в ста метрах от нас делали Эдик и Тоня, которая по всем людским законам сегодня должна весь день рыдать по утраченной любви. Если она может смириться с тем, что больше никогда не поцелует своего бывшего парня, то почему мне запрещено изображать, что мне нравится, как целуется ее бывший парень? Важно только не обращать внимания на то, что дышать все труднее, а на локацию для нового конкурса смотреть совсем не хочется.