Звездунец

Глава 15

Прежняя тоска не шла ни в какое сравнение с нынешней. Мне было плохо. Я проклинала себя и весь тот день, но никуда от последствий сбежать не могла – и была раздавлена ими, как гусеницами трактора. Винила себя за резкость, за окончательный разрыв всех связей, хоть и понимала, что иначе никак. Ну, понравилась я Славе – разве это преступление? Разве повод, чтобы рубить дружеские отношения раз и навсегда? На смене настроения в очередной раз падала на кровать, чтобы в тысячный раз себе повторить: повод. Если бы мы продолжили общаться, то рано или поздно я растворилась бы в его очаровании и уже сама требовала бы меня хоть изредка так же горячо целовать. Соблазны бывают в жизни любого человека – и адекватный им не поддается. Вот Слава и стал для меня проверкой: искушением, которое в итоге и покажет, чего я на самом деле стою. Наша любовь с Эдиком продлится еще десятки лет, и таких проверок наберутся десятки. Нельзя же провалить сразу первую.

Мое состояние осложнялось тем, что я теперь старалась не выходить на улицу. Не стала рассказывать родителям о встрече с антифанатами, чтобы их не пугать, но сама еще долго переживала. Умом понимала, что вероятность встретить таких же отмороженных ничтожно мала – шоу продолжается, а мы перестали быть на виду, но все равно испытывала тревогу. В связи с этим и поиски работы приостановила: надо дождаться, когда история окончательно уляжется, а потом пытаться снова. Но на встречу с бывшими одноклассниками и одногруппниками сходила – они входили в костяк фан-группы «славоланов» и хотели пообщаться со мной после шоу. От них я подзарядилась неимоверной поддержкой, но и напряжение чувствовала: девчонки бесконечно спрашивали, где и когда я такого замечательного Славу откопала и почему с собой не прихватила – пришлось врать про его занятость. Я не хотела делать официальное заявление о настоящем положении вещей. Да, все эти ребята были на моей стороне, но они точно не поймут, почему я все еще встречаюсь с Эдиком, почувствуют себя обманутыми, и если от меня отвернутся даже они, то мне больше неоткуда будет черпать энергию. Коротко говоря, уже не будучи в шоу, я продолжала оставаться в шоу – и врала согласно сценарию.

Недели текли за неделями, и каждая следующая отчего-то казалась длиннее предыдущей. Я перестала вздрагивать от каждого телефонного звонка: Слава, как я и просила, действительно оставил меня в покое. Или одумался. Или уже совсем забыл обо мне – это вариант звучал тошнотворнее всех: вот ворвался в мою жизнь, так в ней наследил, что не отмоешь, и отправился заниматься своими делами. С Эдиком мы чаще переписывались, чем связывались по видео – и мне это было даже на руку, ведь некоторое время я бы физически не смогла посмотреть ему в глаза. А потом ничего, обвыклась со своим новым образом испорченной девицы или просто человека, который имеет право на ошибки.

Очередной звонок я приняла без радости или раздражения: Дмитрий Алексеевич давно не появлялся на горизонте, но поначалу изредка звонил предложить очередной маленький договор. Гонорары тогда обещали заманчивые, но с течением времени суммы уменьшались в арифметической прогрессии. И если уж я на первых порах не соглашалась кого-то мельком упоминать в заброшенных интернет-эфирах, то теперь это было тем более смешно.

– Здрасьте, Дмитрий Алексеевич! – я старалась говорить бодро. – Очень рада вас слышать. Опережая ваш вопрос, сразу скажу, что стримы я возобновлять не собираюсь – мне просто не о чем в них говорить! А теперь расскажите, как у вас дела?

– Время покажет. Приезжай в агентство к трем, разговор есть. Скину адрес.

Я разный его голос слышала: оптимистичный, злой, ноющий и приторно-ласковый, но такого – никогда. Даже веселиться расхотелось:

– Что-то случилось, Дмитрий Алексеевич? Вы в порядке?

– Посмотрим. Приезжай, по телефону объяснить не получится – надо кое-что показать. Ждем.

Хорошо, что я до сих пор была абсолютно свободна – с чистой совестью все еще тратила гонорар, а поиски работы на время заморозила. Но собиралась с волнением. Мой бывший менеджер вызывал у меня лишь душевную теплоту, и мне очень не хотелось, чтобы у него были какие-то проблемы. Или это его новая стратегия, чтобы заставить меня снова записывать дурные рассуждения ни о чем, между делом упоминая ивановский трикотаж или средство от комаров?

Ехала на такси, но из-за пробок все равно немного опоздала. Да и агентство нашла не сразу: они не снимали шикарный офис в «Сити», а располагались на самом севере Савеловского – ближе к выходу из столицы, чем к небожителям. Но я и раньше знала, что это агентство – далеко не самое крупное, а после разрыва контракта с Никитиными дела их пошли совсем неважно.

В сером коридоре пахло чем-то несвежим, и я спешила поскорее добраться до нужной двери. А распахнул ее передо мной Слава. Я от неожиданности вскрикнула, но он тотчас отступил и сообщил остальным собравшимся, даже не кивнув мне в качестве приветствия:

– Вот и она. Теперь можете объяснить, в чем дело?

Я поежилась и юркнула на свободный стул рядом с Дмитрием Алексеевичем. Со Славой мы не виделись очень долго – и я собиралась продолжать в том же духе всегда, но мне стоило догадаться, что его тоже могут притащить на эту встречу. Мы втроем и еще несколько людей собрались в помещении средних размеров с овальным столом и большим экраном на стене – возможно, это конференц-зал агентства или комната для активных совещаний. Впереди стоял стройный мужчина в дорогом пиджаке и с очень благородной сединой. Судя по виду, он здесь главный, мы ведь до сих пор даже с директором ни разу не встречались. Представляться нам никто не спешил, присутствующие тихо и взволнованно шептались. Я скосила глаза на Славу, который разместился с другой стороны стола, и вдруг страшно на него разозлилась. Ведь он ни разу не позвонил… ни разу не отправил даже слова в сообщении! Если я ему нравилась настолько сильно, что он хотел разрыва долгих и крепких отношений, то мог ли успокоиться сразу после отказа? Он обязан был позвонить! И в свойственной только ему бесконечно спокойной манере объяснить мне, что я в последний раз перегнула палку: да, я не обязана любить его, не обязана бросать Эдика, но больше вообще никогда не видеться – это конкретный перебор. А вдруг мне в это время было нехорошо? А вдруг мне было нехорошо как раз потому, что мы вот именно так с ним в разные стороны разошлись? Но он не соизволил даже поинтересоваться моим самочувствием. Чего тогда стоила его симпатия? Или это был его способ забыть меня побыстрее? Я попыталась унять волну раздражения разумными доводами.

Директор вскинул ладонь, призывая всех обратить на него внимание и притихнуть.

– Светлана и Вячеслав, приветствую! Шоу-то смотрите?

Слава ответил первым:

– Я – нет. А что там? Нас со Светой полощут?

Я ответила и ему, и сразу всем:

– Нас там даже не упоминали. Или я что-то пропустила?

«Битву за любовь» я на время перестала смотреть – от нее становилось только тоскливее. Но потом, когда немного адаптировалась, начала включать и иногда листать новости о шоу в интернете. Наших имен в последних выпусках точно не звучало, да у них там вообще целая феерия развернулась: теперь остались лишь сильнейшие пары, размах у конкурсов нарастал, а количество спонсоров зашкаливало, оттого и декорации с костюмами становились все масштабнее и дороже. Двух мимопроходимцев стерли из памяти и своей, и зрительской.

Директор кивнул, отошел в сторону от экрана, щелкая пультом и объясняя на ходу:

– Осталось только пять пар участников, самый смак, рейтинги даже подросли, хотя они уже и на вашем отбытии были нехилые. Это еще не запускали в эфир – выслали нам. Мы должны дать им ответ, чтобы организаторы потом не попали впросак. Если откажетесь, то зрители этого вообще не увидят.

Я нахмурилась. От чего откажемся? Но переспрашивать нужды не было, поскольку видео на экране уже ожило. Похоже, не с самого начала, а с того места, которое именно нас касалось. Маргарита Ивановна голосила так, словно со сцены без микрофона выступала, то есть как обычно:

– …ну эти, миленькие такие, как их?

Она защелкала пальцами, вспоминая, а Игорь Александрович терпеливо подсказал:

– Утянина и Вдовин.

– Да, точно! – снова вступила актриса. – Мы в последнем туре заняли первое место – наверное, имеем право немного поворотить носом, да? – Она весело обращалась к кому-то впереди, но в охват камеры другие люди не попадали. – У меня тогда еще их дисквалификация вызвала ряд вопросов. Если бы кто-то скинул в грязь моего Игорька, вы бы в прямом эфире увидели кровь и кишки, а не какую-то легкую взбучку…

Муж прервал ее вопли, нежно похлопав по руке:

– Речь не об этом, конечно. Просто эти двое такие настоящие, да еще и похожи на нас с Марго в юности.

Теперь мы переглянулись со Славой, разинув рты: он в немом смешке, а я – в возмущении. Нет, кто из нас уравновешенный и всегда спокойный – и кроту видно, но я-то каким образом похожа на взбалмошную и шумную актрису?

Маргарита на экране продолжила, повторив свою же фразу тем же громким тоном:

– Да, точно! И раз мы уходим сами, да еще и сразу с первой строчки, то зачем оставлять ее пустой? Возьмите на наше место эту молодежь. Если выиграют, то мы с Игорем будем считать это своей победой. А они пусть считают своей. Всем хорошо!

Директор агентства поставил видео на паузу и прокомментировал:

– Если мы дадим согласие, то само обращение наверняка перезапишут, чтобы было поменьше «кишок» и прочей неформальщины. Но суть вы уловили. У их старшего сына дочка родилась, на два месяца раньше срока. А они настоящая семья, поэтому плюнули на все и возвращаются в Москву. Организаторам их идея понравилась – количество конкурсов не придется уменьшать, ну а что выбрали именно вас из вылетевших – это вроде не их решение, а Маргарите и Игорю отказать не смогли. То есть шоу ничего не теряет, а хейт прилетит на вас. Гонорары оставшимся участникам увеличили вдвое, про главный приз хотелось бы пошутить, но не стану – вы меня с первой серии удивляли. Теперь осталось быстро выяснить: что скажете?

Мы со Славой уставились друг на друга в задумчивом оцепенении. Новость действительно неожиданная, за пять секунд такую не переваришь. Но Слава весело выдохнул:

– Ха. – Сделал небольшую паузу и перевел на русский язык свой эмоциональный всплеск: – Я согласен.

– Серьезно? – Дмитрий Алексеевич вскочил на ноги и захлопал в ладоши. – Вячеслав Сергеевич, я думал, что тебя неделю уговаривать буду!

А я понимала, что происходит. Не прошла его симпатия, никуда она не делась. Я по взгляду слегка прищуренных глаз видела, что Слава хочет эту возможность: поехать туда со мной и снова жить на ограниченной территории, где друг от друга только в ванной спрячешься. У меня от избытка волнения лицо вспыхнуло и голова закружилась. Он даже не звонил! Столько мучительных дней не появлялся, пока я соображала, как нужно было поступить правильнее, чтобы получилось не так, а как-нибудь по-другому! Но сейчас Слава смотрел прямо – и у меня не оставалось ни единого сомнения в его намерениях. Он и я снова в безнадежном уединении. На пять недель оставшихся соревнований. И, честно говоря, я представления не имею, на сколько времени хватит моей злости, чтобы продолжать его ненавидеть…