Книги стихов

выкладкам, старых друзей мы на карте искали?

Мощные наши друзья, бравшие вместо дани

мертвых, не прикасаются к нашим колесам.

Наши пиршества мы, как и наши бани,

удалили от них, и в столпотвореньи разноголосом

обгоняем гонцов их; мы живем скопом,

чужды друг другу, друг с другом, роемся в хламе

общедоступном, предпочитаем извилистым тропам

трассы; под паровыми котлами

былые огни, и молоты тяжелеют;

а мы, как пловцы, слабеем; нас не жалеют.

XXV

Как одинокий цветок, чье названье мне неизвестно,

ты у меня отнята, и как тебя помянуть,

как показать им, что было в тебе так прелестно:

лишь безудержный возглас играл с тобой в твою суть.

Ты танцевала, но вдруг замешкалось тело,

так что вместо него осталась литая медь,

вслушиваясь и скорбя, но главное было цело:

музыка в сердце запала, чтобы запеть.

А болезнь приближалась, и кровь становилась раствором

тени в беге своем подозрительно скором:

ей как будто весна естественная привита`.

Кровь неустанно сквозь мрак порожистый мчалась,

по-земному сверкая; стучала и достучалась:

безнадежные распахнулись врата.

XXVI

Но до конца ты, божественный и сладкогласный,

жертва менад, которыми ты пренебрег;

из разъяренного крика извлек ты, прекрасный,

только гармонию, от разрушенья далек.

Не удалось им разбить драгоценностей двух,

лиры и головы, хотя в тебя злобно бросали

камни, но даже от них тебя звуки спасали,

ибо камни смягчались, обретшие слух.

И наконец растерзала тебя ненасытная месть,

но твою песню во льва и в скалу заронила,

в птицах, в деревьях, везде твоя певчая весть.

Бог погибший! Твой след в нас навеки проник;

лишь потому, что тебя вражда расчленила,

уши природы мы и ее же язык.