Милицейские истории: невыдуманные рассказы о милиции и без милиции. Миниатюры

Как «счастливый» бомж в СИЗО попал

Эту историю про одного «счастливого» бомжа мне рассказал Володя Красюков. Он тогда работал в отделении дознания в милиции Ленинского района.

Как человек становится бомжом? Разные у них судьбы. Кого пьянство погубило, кого постоянные отсидки в колониях за различные преступления. В общем, наступила старость, появились болезни, а у него ни кола ни двора. Нет семьи, нет жилья. Ничего нет. Человек без определенного места жительства. БОМЖ. Спит на лавках в парке или на вокзале. Ест что найдет. Одет он в одежду, найденную на помойке. Летом еще полбеды, а вот с наступлением холодов уже полная беда. Многие бомжи находили выход в том, что в октябре совершали в магазине мелкую кражу. Это до пятидесяти рублей. Задерживались они милицией, а точнее сами сдавались, и суд давал им полгода лишения свободы. Максимальное наказание по этой статье было до года лишения свободы. И в мае они уже выходили, пересидев холода в следственном изоляторе. А осенью опять. И в милиции все понимали, и в суде, и в следственном изоляторе. Там их использовали на хозработах и даже без конвоя отпускали, если надо было что-то привезти или отвезти. Они никогда не сбегали.

Следственный изолятор (СИЗО) г. Ростова-на-Дону

Володя сломал руку и долго болел, не ходя на службу. Поэтому не уследил, что в эту статью внесли изменения, убрав из нее лишение свободы. Остался только штраф. И когда был задержан этот бомж за кражу пары туфель стоимостью тридцать семь рублей, то он спокойно возбудил дело, принял решение взять под стражу до суда этого бомжа и получил на это разрешение начальника милиции, так как дознаватель не следователь и самостоятельно не имел права принимать подобные решения. Затем его решение утвердил прокурор района. В то время санкцию на арест до суда давал не суд, а прокурор. И попал наш бомж в следственный изолятор (СИЗО). И был этим решением очень доволен. Тепло, сухо. Трехразовое питание. Можно помыться и постирать вещи. Рай, одним словом. Не спеша было проведено расследование, и дело направлено в суд. Судья, полный сочувствия к бомжу, дал ему полгода, и приговор, вступивший через десять дней в законную силу, был направлен в СИЗО для исполнения. Там он еще несколько дней проходил по инстанциям, и наконец в СИЗО осознали, что у них сидит человек, по вступившему в законную силу приговору суда, за преступление, наказание за которое не предусматривает лишение свободы. Доложили кому надо. Володя замер от страха, но оказывается, замер не он один. Вместе с ним замерли начальник милиции, прокурор и судья. И если делу давать законный ход, по очереди отменяя принятые ими решения как незаконные, то за принятие незаконных решений могли ведь и голову оторвать. И оторвали бы. Поэтому указанные в этой трагикомедии лица, посовещавшись, решили волну не поднимать. И всё забыть. Ничего не было. И точка. Дело в архив, а бомжа тихо на волю. И его вывели за ворота СИЗО и, дав на дорожку двадцать пять рублей, отпустили с миром. На дворе уже апрель. В это время на улице в Ростове-на-Дону уже тепло. И все участники этой злополучной истории остались очень довольны её окончанием. И судья, и прокурор, и начальник милиции, и особенно Володя Красюков, которого, правда, первые трое крыли матом, но без бумаг и служебных неприятностей, что в сложившейся ситуации Володю очень устраивало.

Но больше всех, конечно, был доволен бомж. Вот уж кому «счастье» привалило!