The Walking Dead: неудачное перерождение

— Хорошо, но сила удара хромает, не сдерживайся, — сказала она.

И я нанёс второй удар, которой она тоже заблокировала, затем третий, а за ним и четвёртый раз. И так далее, — я наносил удар, Элизабет его блокировала и говорила о моих ошибках, я исправлял их и наносил следующий удар.

Но затем Элизабет резко ушла вниз и, крутанувшись на месте, сделала мне подсечку, и я упал на землю.

— Ау-у-у, — протянул я, валяясь на земле. — Так ходячие мертвецы, явно не могут.

— Да, — согласилась Элизабет. — Но зато, так могу люди. Не только мертвецы могут быть врагами, сейчас люди, иногда даже хуже.

— Тут я с тобой соглашусь, — сказал я, до сих пор валяясь на земле. — Но когда я пропустил ту часть, где мы перешли с представления о ходячих мертвецах на живых людей?

— Когда ты летел вниз, — ответила мне Элизабет.

Видимо, она отдуваться на мне, за тот прикол с фломастером. Кстати, кошачья рожица, почти уже стёрлась с её лица, однако следы были ещё заметными.

— Ладно, — произнёс я, вставая на ноги. — Давай перейдём на людей.

— Посмотрим, как ты хорошо слушал меня, — сказала она, когда я полностью встал.

И на этот раз, уже Элизабет атаковала меня, я блокировал её удар своим мачете. Однако она продолжила напористо наносить удары, из-за чего мне приходилось отступать назад.

В прошлой жизни я ни разу не дрался на мачете, но зато я часто дрался против людей, у которых был нож, так что я знаю, как можно обезоружить человека. Блин, прозвучало, наверное, не очень убедительно, если учесть то, что помер я как раз-таки от ножа в сердце.

Когда моё и мачете Элизабет скрестились, я отвёл наши клинки в сторону, после чего ударил ногой по кисти Элизабет, из-за чего та выронила его из рук.

Элизабет собиралась бы отскочить и забрать мачете, но я не позволил ей это, повалив её на землю. И вот, она лежит снизу, а сверху, держа её за запястья.

— Молодец, — похвалила она меня, с лёгким румянцем на щеках.

С лица и груди Элизабет стекал пот, да и дышала она тяжело, её напористый натиск потратил много её сил. Я невольно залюбовался её лицом, моя рука сама, ласково коснулась щеки Элизабет. Та от этого покрылась румянцем ещё сильнее, однако не возражала и не сопротивлялась.

Не знаю, сколько мы так пролежали, но я резко убрал руку и отпустил второе запястье Элизабет. Нет, я не дебил, который не пошёл чуть дальше. Просто я не знаю, как на это отреагировала бы Элизабет, с ней я бы не хотел портить отношения. К тому же, начать лобызаться в лесу, на который мало того, что опустилась тьма, так в нём, возможно, ходят живые мертвецы.

Так что я встал на ноги и предложил Элизабет помощь, которую она приняла. После чего мы сели у костра. Поскольку мы немного устали, сидели мы молча, поедая консервы. Но тут, Элизабет неожиданно развеяла тишину.

— Ты спрашивал, что случилось в том магазине, — сказала она, смотря на огонь костра, после чего перевела взгляд на меня. — Я сдалась.

— Что? — непонимающе, спросил я.

— "Что она имеет виду?"

— До того, как весь мир рухнул, — сказала Элизабет, проигнорировав мой вопрос. — У меня не было друзей, я была одиночкой, лишь семья поддерживала меня — мой папа, мама и младший брат. Поскольку у меня появилась, какая-та аномалия, которая повлияла на пигменты моих волос, связи, с чем они стали белыми.

Насколько я помню пигменты, это фиговены, которые определяют цвет волос у человека. Но сейчас это неважно, важно то, что получается её волосы на самом деле не крашеные?!

— Это проявилось ещё в детстве из-за чего, я начала привлекать нездоровое внимание одноклассников, которое я игнорировала и в итоге все начали меня считать высокомерной и игнорировали в ответ. Так и получилось, что я у меня не было друзей, даже на занятиях по спорту и акробатике я была одна, — продолжила Элизабет. — Но, как я уже говорила, у меня была семья, которая поддерживала меня.

Элизабет похожа на меня тем, что она тоже жила в одиночестве, только это одиночество было неполноценным, ведь у неё была семья.

— Но они все умерли у меня на глазах, мертвецы загрызли их, — сказала Элизабет, обхватив свои колени руками. — А я выжила и продолжила выживать. Но однажды, я задался вопросом: «а зачем мне выживать?». В чём смысл…

— Моего бесцельного существования, — продолжил я за Элизабет, из-за чего та удивлённо посмотрела на меня. — Ты задавалась этим вопросом, думая стоит ли твоя жизнь, всех тех жертв, что ты приносила ради выживания, так ведь?

— Да, — кивнула она.

Мы очень с ней похожи, я задавался таким же вопросом, после того, как убил тех людей на дороге.

— Но я так не сумела найти ответа на этот вопрос, — продолжила Элизабет. — Поэтому я сдалась. В том магазине, я планировала поискать припасы и наткнулась там на ходячих. Я убила почти всех, но вдруг мой разум, словно унёсся вдаль, именно в момент сражения с последним мертвецом, в моей голове стал громко звучать вопрос — «А зачем и ради чего я сражаюсь?». Я отвлеклась, и ходячий набросился на меня, и я тогда сдалась. Не знаю, могла ли я его оттолкнуть или нет, я об этом не думала, потому что уже сдалась. И когда я поняла, что он меня точно достанет, я перестала бороться. Даже наоборот, я старалась нацелить его на свою шею, дабы я могла умереть быстро. В противном случае, боюсь, он бы начал вырывать мои кишки из моего живота.

— Я тебе понимаю, — сказал я, и Элизабет снова удивлённо посмотрела на меня. — До… до того, как мертвецы ожили, я был один с самого рождения и волочил бесцельное существование, чтобы просто существовать. А когда началось всё это, я понял, что теперь моё бесцельное существование начинает требовать жертв. Несколько дней назад, оно потребовало жизни троих людей.

Я внимательно посмотрел в глаза Элизабет.

— Но знаешь, в тот момент, я подумал раз — моя жизнь не имеет смысла, то я просто его найду.

Глаза Элизабет расширились, а рот слегка приоткрылся. Я встал и подошёл к ней и… ударил ребром ладони по голове. Легонько, конечно.

— За что? — прикрыв голову руками, спросила Элизабет.

— Чтобы подобные глупые мысли выкинулись из твоей головы, — сказал я. — Раз у твоей жизни нет смысла, так найди его. В этом жестоком мире, ты всегда успеешь умереть, так что не торопись.

Удивление Элизабет сменилось на благодарность и радость.

— Спасибо тебе, правда, — сказала она. — И не беспокойся, я выкинула эти глупые мысли.

— Вот и хорошо, — сказал я. — А теперь давай готовиться ко сну.