Отверженный 追放者 Часть II

* * *

Откровение Мисы. Часть третья.

— Только ты не попаданец, — ты шизофреник!!! У тебя раздвоение личности, Икари!

Её голос разнесся по комнате, всколыхнув шторы и заставив кота спрыгнуть с дивана и юркнуть под шкаф.

— Это интересное заявление, — промолвил я задумчиво. — Но даже если ты права, с чем я категорически несогласен, это ничего не меняет.

— Это меняет все, как ты не понимаешь⁈ Ты можешь вернуться, Рио! Ты не виноват в том, что натворил, ты болен!

— Миса-чан… — вздохнул я. — Я был бы искренне рад, если бы ты оказалась права. Тогда не было бы тех смертей из прошлой жизни. Я был бы ни в чем не виноват, и мог бы в теории занять место среди людей. И я не был бы монстром. Только вот, это невозможно. Ты ошибаешься.

— Ладно, я докажу тебе. У тебя нет этого прошлого, ты разве не понимаешь? Сколько тебе было лет в прошлой жизни?

— 34 года на момент задержания. И у меня есть прошлое, просто оно не для тебя. Поверь мне, ты не захочешь услышать мою историю. И я не хочу, чтобы ты о ней расспрашивала.

Я поднялся со стула, она опасливо отстранилась, глядя на меня щенячьим взглядом.

— Ты меня не слушаешь!

— Нет, это ты не слушаешь, Асами. Я прекрасно понимаю, что ты нашла самое логичное объяснение, учитывая сложившуюся ситуацию. Но правда вот в чем, — твоя идея, о том что Икари мог это все провернуть самостоятельно, ещё более фантастична, чем история про попаданца. Знаю, звучит нелепо в обоих случаях, но поверь, у Рио не хватило бы никакой фантазии, чтобы создать нечто подобное мне.

— Я знаю, что ты не злой!

— Я и не злой. Я не понимаю разницы между хорошим и плохим, белым и черным. Это только вы разделяете мир на полосы.

— Но ты ведь рационален, так? Так ответь, зачем меня убивать⁈ Я ведь тебе помогаю!

— Оттого что ты знаешь, что я убил Каори. Представляешь опасность.

— Сейчас опасность представляет Аоки, он твой враг, а не я. Рассуди здраво! Я ведь могу оказаться полезной!

Я мельком взглянул в окно, солнце шло на посадку, его свет сменился с ярко-белого на бледно-розовый. Времени осталось совсем мало. Успею ли я?

Миса вновь захныкала, без сил сползла с дивана на ковер, поникла, плечи опустились, как у сломанной куклы. Наш «разговор» вымотал её, выпил все соки. Она была на грани морального истощения.

Я присел рядом с ней, мягко дотронулся до подбородка, поднял голову, глядя в упор.

— Я пришла сама… — повторяла она. — Пришла сама…

— Зачем?

Она не ответила, только скуксилась. Эту эмоцию я не понял. Какие-то человеческие штучки.

— Как мне доказать, что я не угроза? — спросила она жалобно.

— Зачем тебе помогать такому, как я?

— Потому что я вижу тебя другим.

— Я ведь убийца.

— Каори заслужил то, что с ним произошло, разве ты сам не так сказал?

Она думает, что я убил только его. Думает, что я ангел возмездия. Всё ещё тот милый мальчик, лицо которого она сейчас видит.

(Эй, а как же резать? Мне не нравится ход моих мыслей).

Времени осталось мало, Миса заболтала меня. Часа через два вернётся мама-сан, а я буду стоять в ванной по локоть в крови и по колено в останках. Что мне остаётся?

Полиция за дверью, смогу ли я их обойти? Рискованно, даже слишком. Но, нужно что-то делать. Исключение № 2.

Не сводя с неё глаз, я осторожно дотронулся до рукоятки ножа. Древко было теплым, манящим, как глаза девочки напротив.

— Ика-чан… — Миса дрожала всем телом, будто от озноба. — Баку избил меня в классе вместе с тобой. Осколок стекла изуродовал моё лицо на всю жизнь, потому что они пытались тебе отомстить. Аоки охотится за мной, будто я какой-то трофей между вами двумя. Но я все равно пришла сегодня, рассказала тебе все, что знала. Призналась во всех подозрениях, открыла все карты. Как ты можешь сомневаться во мне после всего этого?

— Я часто не понимаю действий человека, — признался я. — Можешь мне ответить, почему?

— Я не знаю почему… Я хочу тебя спасти, наверное, поэтому. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу Икари, а не монстра. И если бы ты хотел, у тебя было с десяток шансов меня убить, но ты придумывал оправдания. И сейчас ищешь, я знаю. А ещё я не верю, что каждая улыбка, которую ты дарил, каждый взгляд был фальшивкой. Скажи мне правду, но не отводи глаз. Ты хочешь меня убить?

— Очень хочу, — вырвалось у меня. — Я захотел убить тебя сразу, как увидел. Ты была одинокой, пустой, умирала внутри… Я так тебя хотел.

— Я должна признаться: знаю, что это гормоны, но я правда думала покончить с собой. Все вокруг мне казалось серым и безжизненным, но не теперь, — она взяла мою руку и приложила к лицу, я провел пальцами по шраму, чувствуя, как что-то закипает внутри. — Теперь, глядя на меня, разве скажешь, что я мертва?

Кожа гладкая, бархатная. Алый рубец, бугристый, твердый. Запах, цветочный, мягкий.

Разве не должно было все это смешаться в безумный миксер?

— Нет, — признал я.

— Ты ещё хочешь меня убить?

— Нет, — воздух вышел из легких вместе с этим коротким словом, заставив меня удивиться. Пальцы сопротивлялись, не желая брать нож. — Теперь я хочу другого.

— Я знаю, — ответила она. — Я тоже.

Она неожиданно подалась вперед и поцеловала меня в губы. Мокро, горячо, страстно, странно… Терпеть не могу поцелуи, зачем они нужны вообще?

Ни одно животное на планете не участвует в этих странных обрядах обменом слюны. Одно дело, животная смазка, но вот это вот, на фига?

Хватит этих детских шалостей, пора кончать с ней. Она удобно прижалась, ударю в затылок.

Но я лишь поцеловал её в ответ. Черт, что я творю. Схватил её за талию, поднял и уронил на диван. Мебель рухнула и мы вместе с ней, продолжая целоваться.

Что происходит?!!!

«Медитация дает спокойствие, мастурбация тушит пламя похоти. Ты пропустил и то и другое, малыш, теперь мучайся». — заявила Муза.

Я грубо дернул Мису за волосы, впился в горло, она вскрикнула, но не от страха. Необычный крик, но тоже приятный. Блузка, чертова блузка.

Пуговицы легко поддались нажатиям, одна за другой они пали, открывая полоску нежной светлой кожи. Ворот раскрылся, я легко отодвинул ткань в сторону. (Ну, наконец-то!)

Я победил тебя, глупая одежда, это оказалось куда проще, чем я предполагал.

Под блузкой сиял белизной бюстгальтер, я завел руки Мисе за спину, а она стягивала с меня футболку. (Люди странные, зачем просила одеть, а теперь так яростно снимает?)

На мгновение я поднял глаза и увидел Музу. Нет, ну совсем обнаглела! Стоит посреди комнаты пялится на меня недовольным взглядом.

«Она тебя увидит!» — зарычал я мысленно.

«Не увидит» — покачала она головой.

Ну и фиг с тобой, хочешь смотреть, смотри.

Лифчик расстегнулся, и я стащил его, глядя на молодую девичью грудь. Совсем юная. Мягкая. Приятная.

Я и не думал, что грудь может быть такой притягательной. Рука Мисы скользнула по моему животу и ниже, пальцы легонько сжались, волна тепла пробежала по спине.

Юбка, чертова штуковина…. Как же тут… А вот! Ремешок поддался, я стащил его и потянул юбку на себя, провел ладонью по гладкому шелку трусиков.

Асами стащила с меня брюки, избавляясь от одежды мы покатились по ковру, испугав Мордатого-сана. Он бросился наутек, через щель в окне и на улицу.

Она завела колено мне между ног, схватилась там рукой, притянула к себе, ещё раз поцеловала в губы.

Ладно, послушаемся. Я легко поднял свою неудавшуюся жертву, схватил за бедра, прижал к себе и понес в комнату. Для Мисы, казалось, перемещение прошло незаметно, она терлась об меня и не отлипала от губ.

Мы упали на матрас, перевернули бутылку газировки, зацепили ногой стопку книг. Я стащил с неё нижнее бельё, грубо, будто она сама этого не хотела. Но она хотела, я видел это в отражении её карих глаз.

Что такое?

Муза зашла за нами, встав в проходе. Что ей нужно? В её красных зрачках появился какой-то огонек.

— А, какого черта! — Вдруг произнесла она, стащила футболку и бросилась на матрас, растворившись внутри меня.

Что?!!!

Я почувствовал, как она схватила мою руку и повела Мисе между ног, мои пальцы стали нежными и ласковыми, будто я чертов пианист. Они пробежали по плоскому животу, поглаживанием обошли пупок и устремились ниже.

«Ты что, мне помогаешь?»

«Я Муза, дебил. Я даю вдохновение. Не одному же тебе развлекаться!»

Асами застонала и выгнулась, поймала мои волосы в кулак, потянула на себя. Я приник к ней, Муза поцеловала её моими губами. Как же это все чудовищно странно!

Миса обхватила меня руками и ногами, ткнулась носом в щеку.

— Прошу, только будь осторожней… — прошептала она на ухо.

«Скажи, пусть не ссыт. Как комарик укусит.» — заявила Муза.

— Не бойся, — ответил я.

Собственный голос показался мне неожиданно мягким. Она вздрогнула, Муза толкнула меня вперед, ногти Мисы впились в спину.

И тогда я ощутил это. Понял, что она не врала все это время. Не стала бы меня сдавать. Это было так резко, как тепло внутри неё. Неожиданно открытая мне истина, нечто ставшее кристально чистым и понятным. Откровение.

Она посмотрела на меня удивленным взглядом и губы приоткрылись, выпуская томный вздох.

— Я вижу… — произнесла она. — Твои глаза. Они не голубые… Они синие, как звезды.

За окном веял снег. Розовое солнце клонилось к закату.