Во льдах

И с Чеховым вышло неплохо: пользует таганрогских обывателей, беря за визит где рубль, где три. Женится на поповне, та будет с него пылинки сдувать, вязать ему носки, безрукавки и прочие тёплые вещи. А сочинять станет пьесы, понятные каждому, и все с оптимистическими финалами: Костя Треплев, оставив декадентство, перейдёт на весёлые водевили, Тригорин сделает Аркадиной предложение по всей форме, а сельским учителям царь пообещает повысить жалование до двойного. Потом.

— В Москву, в Москву, в Москву. Но вот мы и в Москве. Теперь осталось её покорить! — ответил я дурашливо.

— Будь уверен, мы не потеряемся.

— Всегда уверен.

Переместились в гостиную. До «Времени» было еще с четверть часа, и я включил радиоприемник.

Удачно: попал на запись из Дворца Съездов, а именно — на наше выступление с песней Пахмутовой.

Обозреватель «Немецкой Волны» говорил, что публичное исполнение песни, в которой Любовь ставится выше Комсомола, может свидетельствовать об изменении идеологической направленности в советской политике.

— Смешно, — сказала Ольга. — Делать далеко идущие выводы из текста песни.

— По одной капле воды человек, умеющий мыслить логически, может сделать вывод о возможности существования Атлантического океана или Ниагарского водопада, даже если он не видал ни того, ни другого и никогда о них не слыхал. Всякая жизнь — это огромная цепь причин и следствий, и природу ее мы можем познать по одному звену, — ответил я.

— Это… — сказала Лиса.

— Это Конан Дойл, «Этюд в багровых тонах», — подсказала Ольга.

— То есть ты, Чижик, считаешь, что «Немецкая Волна» права?

— И очень может быть. Поэты улавливают веяния времени задолго до политиков, и если Добронравов отдал приоритет любви, то…

— То это требовал ритм стихотворения.

— Именно. А ритм стихотворения отражает веление времени.

— Иными словами ты, Чижик, считаешь, что комсомол теряет свои позиции?

— Причем здесь я? Не я. Даже не Добронравов. Это говорит Поэзия устами Добронравова.

— Одна песенка погоды не делает.

— Согласен. Просто посмотрим за судьбой этой песни. И других песен. В любом случае, до эндшпиля еще далеко. Лет десять, я думаю.

— До какого такого эндшпиля?

— Я не «Немецкая Волна», гадать не стану. Всё может перемениться в любой момент.

— Именно поэтому ты слушаешь «Последние известия» и смотришь «Время»?

— Да, — честно ответил я.

Мы помолчали. Я выключил приёмник, но телевизор включать не стал. Если у вражьих голосов нет более важной темы, чем выступление на съезде комсомола ансамбля «АББА», значит, любимый город может спать спокойно.

Но нам спать рано.

— Что-то мы того… жирком обрастаем, — сказали девочки. И ладно бы только это. — Одеваться — и в сквер.

Вечерняя разминка. В сквере. Том самом, в котором девочки задержали Андрия Сливу.

И там, в сквере, я спросил:

— Что же это зажали медали?

— Какие медали?

— За Сливу. Ну, того побирушку, притворявшегося писателем, которого вы весной взяли. Эксгибициониста.

— Там всё серьёзно оказалось, Чижик. Куда серьёзнее, чем думали. Идёт следствие. Потом будет суд. Ну, а после суда, может, и медали появятся.

— Вот даже как…

И я с удвоенным усердием стал приседать. Сто присядов, сто подпрыгов. Потом — пантомима школы Antonio Ilustrisimo. И всё остальное.

— Нужно в какой-нибудь спортзал записаться, — сказал я уже дома, по возвращении.

— Не в какой-то, а в динамовский, — назидательно ответила Лиса. — Всё решено. На будущей неделе начнем занятия.

— И еще… А как с Ми, с Фа?

— Эк, спохватился. И тут всё решено. Бабушкам найдена работа, на половинную ставку. Бабушке Ка — в детском саду, бабушке Ни — в аппарате ВЦСПС. С марта месяца. В марте Ми и Фа пойдут в ясли. А на лето — в Сосновку, и мы будем там же.

— Как это вы всё продумали! — восхитился я. — Тогда еще вопрос, с транспортом.

— Нам будет положена служебная машина, — не без гордости сказала Лиса, — вот еще одно преимущество от перевода «Поиска». Плюс нас будет обслуживать таксопарк «С». Ну, и с обычными такси сейчас проблем нет.

Это понятно, зачем платить сорок копеек за посадку, а потом сорок копеек за километр, когда за пятачок метро перевезёт через всю Москву? Платят, конечно, но предложение такси по-прежнему превышает спрос.

— А там перегоним «Панночку» и «Ведьму» сюда, — закончили девочки.

Разумно. Никакое такси не заменит собственных колёс.

Мы еще поговорили о делах обычных, потом полюбовались ночным Кремлём. Ночью он казался Островом Будущего.

Оно, конечно, Стельбов устроил девочкам билеты в каюту повышенной комфортности. И обзор хорош, и обслуживание, и программа экскурсий этого круиза, и вообще.

Вот только название корабля смущает.

«Титаник».