Холод 2

* * *

Чёрный прямоугольник окна был завешан тонкими атласными шторами. В особняке стояла тишина. Все спали. Не спал только часовой в мансарде, который наблюдал за улицей через круглое окно. Сейчас, кажется, дежурил один из монахов.

Мы с Дашей тоже бодрствовали: жались друг к другу под двумя толстыми шерстяными одеялами, пытаясь не замёрзнуть. Я обнял её сзади, мой нос уткнулся в её волосы, ладонь моя лежала на её полной, мягкой груди. С тех пор, как я оказался в этом мире, мне ещё ни разу не было так же хорошо, как сейчас, и потому хотелось подольше растянуть этот счастливый момент.

Только одно омрачало моё счастье: тот факт, что мы находимся в Сне, а через несколько часов предстояло идти на холм к загадочному замку в надежде найти пойманных морами горожан. Я не хотел туда идти. Я хотел вернуться в Явь. Эта каменная громада на холме выглядела мрачно и навевала нехорошие мысли. Даже подумалось, что нас пытаются заманить в ловушку. Моры стали слишком умны, они вполне могли догадаться это сделать. Похоже, чем дольше существовал Сон, тем разумнее становились обитающие в нём твари. И всё же Игорь Изяславич жаждал отправиться туда, и мы с Дашей были вынуждены идти с ним.

— О чём думаешь? — спросил я Дашу.

— О том, что потребую доплату за всё это дерьмо, — усмехнулась девушка.

— А я думаю, как здорово было бы утром вернуться в Явь. Нехорошие у меня предчувствия.

— Да, — согласился Даша. — У меня тоже. Подраться ещё придётся — это однозначно, — она повернулась ко мне лицом. Наши губы почти соприкасались, я чувствовал её дыхание.

— Ты боишься? — спросил я.

— Немного, — ответила Даша. — Как-то тут всё... не так.

— Во Сне всегда всё не так. Это ужасное место. Когда я покидал Сон, готов был поклясться, что не вернусь сюда больше никогда. Но вот я снова здесь.

— Так всегда бывает. Каждый раз ты выходишь из Сна и решаешь, что это последний раз. Но потом приходится идти снова, и снова... Поначалу я думала: привыкну. Но прошло пять лет, а так и не получилось. Каждый раз, как первый. Никогда не знаешь, что тебя тут ждёт, — Даша замолчала, а потом улыбнулась. — Опять я лишнего, кажется, наболтала.

— Какой смысл держать всё в себе? — удивился я. — В этом нет ничего предосудительного. Вот только, зачем? Деньги? Да, я понимаю, ради денег люди идут на многое. Делают то, что противно им самим и их натуре. Терпят страх, боль, унижения... много чего терпят. Изо дня в день, из года в год. Всю свою долбаную жизнь. Но... неужели ты не можешь прекратить это? Скопить состояние, заняться чем-то ещё? Почему именно Сон? Неужели хочешь остаток дней своих скитаться, невесть где, рискуя жизнью? Мне кажется, ты достойна большего.

— Не знаю. Может быть, однажды... Давай лучше спать, — Даша снова улыбнулась и поцеловала меня в губы, — я не хочу сейчас об этом думать, — она уткнулась носом в мою шею и закрыла глаза.

Даша уснула быстро, а я так и лежал, таращась в стену, и думал. Ждал, пока она уснёт, чтобы сделать то, что намеревался. Когда Даша отключилась, я аккуратно выбрался из её объятий, оделся, стараясь не шуметь, взял висящую на спинке стула перевязь с саблей, положил в кобуры оба пистолета и на цыпочках прокрался к выходу. Ботинки и штиблеты надел уже за пределами комнаты.

Вышел из дома, огляделся, прислушался — никого. Направился к особняку Воронцовых.

Дверь была открыта. Я поднялся на второй этаж и остановился перед огромным ростовым зеркалом в одной из спален. В нём отражались стены, кровать и прочая мебель, но моего отражения там не было.

— И как это понимать? — спросил я вслух. — Куда ты пропал? Мы не закончили наш разговор.

В отражении появились люди. Вначале это были лишь смутные силуэта, но потом они приобретали чёткость, и вот передо мной стояла целая толпа мужчин и женщин, одетые в роскошные наряды. И вдруг я почувствовал, как меня тянет туда неудержимая сила. Зеркало засасывало меня, и я ничего не мог с этим сделать.