Холод 2

Но я не успел ничего предпринять. Кто-то налетел сзади, спина и шея покрылись ледяной коркой. Что-то тяжёлое навалилось на меня, и я оказался лицом в снегу. На какой-то миг я перестал понимать, что происходит. Уши наполнили вопли растерзанных людей и рычание, перед глазами всё завертелось.

Крепкие челюсти тормошили меня, рвали кафтан, пытаясь добраться до плоти, которую защищала ледяная оболочка. Но я понимал, что это не будет продолжаться вечно. Рано или поздно устану, магическая броня пропадёт, и меня разорвут на части. Будь я один, сразу заморозил бы существ, чтобы не дать им напасть, но сейчас поосторожничал, не желая раскрывать свои способности, и оказался в непростой ситуации.

Существо с зубастым свиным рылом перевернуло меня на спину, я протянул руку: бок и передние лапы монстра покрыла корка из ледяных кристаллов. Тот издал пронзительный крик и свалился в снег. Я же выставил вторую руку и заморозил морду другой «собаки», которая попыталась схватить меня за горло. Перекатился, вскочил на ноги, выхватывая саблю, на которую тут же напоролось ещё одно существо. От четвёртого я закрылся рукой. Зубы хрустнули, ударившись об лёд, тварь, взвизгнув, отскочила, и я проткнул её насквозь.

Обернулся. Снег был насквозь пропитан кровь. Повсюду чернели тела, раздавленные гигантскими лапами, кого-то грызли «собаки», а огромная чёрная туша на шести лапах металась меж деревьев. В клюве она держало половину человека, нижняя часть которого валялась на красном снегу, запутавшись кишками в ближайшем кустарнике.

В это время несколько светящихся фиолетовых сгустков попало в бок монстра, кожа слезла с рёбер, и существо, выпустив откушенную половину человека, издало протяжный хриплый крик.

На меня же снова летели «собаки» — уродливые лысые твари на длинных худых лапах пёрли со всех сторон.

Выставив руку, я заморозил подбежавшую мору, и воткнул саблю в непокрытый льдом бок. Одновременно с этим заморозил в прыжке ещё одну тварь и всадил клинок в глотку третьей, после чего перерубил хребет второй «собаке». На меня наскочило какое-то серое сморщенное тело, напоминающее человеческое, но получив удар саблей в живот, заорало кривой оскаленной пастью и рухнуло рядом с остальными.

В живых остались только бояре. Возле Игоря Изяславича и Владимира на залитом чёрной кровью снегу полукругом валялись мёртвые твари с облезшей кожей и вывалившимися внутренностями. Местность была буквально завалена трупами мор. Ярослав тоже лежал в окружении убитых существ, я не успел разглядеть, что с ним.

Оба оставшихся на ногах боярина перенесли «огонь» на клювомордого монстра, которые метался, втаптывая в землю окровавленные человеческие останки и мелких мор, не успевших отбежать с дороги. Но магия очень быстро остепенила его. Существо орало, мотало головой, с которой под ударами фиолетовых вспышек слезала кожа, а потом, издав предсмертный хрип, рухнуло в снег среди растерзанных тел.

Я же в это время успел заморозить и прирезать ещё двух собакоподобных, которые, расправившись с дружинниками, ринулись на меня. Теперь я чувствовал ментальную усталость. Бой меня немного вымотал.

Вопли замолкли, в лесу воцарилась тишина. Мы втроём остались стоять посреди лесной прогалины, залитой чёрной и красной кровью, заваленной изуродованными трупами и поломанными деревьями.

Ярослав поднялся и сел: он был ещё жив, держался за левую руку. Правый сапог его порвался, и нога кровоточила. Из лежащего рядом тела, похожего на человеческое, торчал палаш.

— Надеть маски! — скомандовал Игорь Изяславич. — Отходим в поле.

Оба боярина извлекли из сумок кожаные противогазы и надели их. Затем Владимир надел противогаз на брата, помог подняться и, закинув его здоровую руку себе за шею, медленно повёл прочь. Ярослав хромал, а зубы его были стиснуты от боли. У меня маска тоже была — взял у Томаша, думал продать — но она осталась дома. Я настолько привык обходиться без противогаза, что даже мысли не возникло взять его.

Трупы существ уже тлели, и пепел от десятков тел потянулся к безоблачному небу, затянув воздух серой пеленой. Я нашёл оба пистолета и спрятал в кобуры. Ружьё оказалось втоптано в землю, цевьё треснуло, замок покорёжило — теперь проку от него не было.

Когда мы выбрались в поле и отошли на некоторое расстояние от леса, Владимир посадил на снег своего брата, достал из внутреннего кармана железную коробочку с гравировкой, напоминающую портсигар, извлёк из неё шприц и небольшую стальную капсулу, проткнул крышку и наполнил шприц прозрачной жидкостью, которую вколол себе между костяшек пальцев. Глаза его на несколько секунд засветились. Игорь Изяславич проделал то же самое, а потом помог вколоть раствор раненому Ярославу.

Тот чувствовал себя паршиво: его рукав был залит кровью, сапог — тоже. Похоже, магии не хватило, чтобы отбить атаку.

— Проклятье, — повторял Ярослав, словно в бреду, — всю дружину перебило. Как так-то... Как же так. Пятнадцать человек... твою ж мать...

— Возвращаемся в Глебово, — Игорь Изяславич снял маску и положил её обратно в сумку. — Там будем решать, что делать дальше.

Но не успел он это произнести, как в чаще снова раздался треск ветвей, сопровождаемый жутким воем. На нас мчала вторая волна.

— Не может быть, — пробормотал ошарашено Владимир, поднимаясь и создавая в руках фиолетовые сгустки света. — Откуда здесь столько тварей?

— К бою готовсь! — приказал Игорь Изяславич, хотя приказа нам не требовалось.

Мы выстроились в ряд. Я вытащил саблю и встал между двумя Малютиными. Ярослав поднялся на ноги и теперь стоял позади нас, легонько опираясь на повреждённую ногу.

Я сосредоточился. Я не знал, хватит ли мне оставшихся сил... Хватит ли сил нам всем.