Холод 2

Какое же облегчение я испытал, когда ужин закончился, и я вернулся в отведённую мне спальню. Казалось, я мог, наконец, отдохнуть душой и телом на мягких перинах. Дальняя дорога и встреча с роднёй меня не на шутку утомили. Но не тут-то было! Вначале Кузьма (слуга Даниила тоже находился тут, и его приставили ко мне) суетился рядом, пока я его не отослал, сказав, что всё, что нужно, сделаю сам, а потом, когда я остался-таки один, меня накрыло...

Я подумал о Даше, и пронзительная тоска, от которой хотелось головой об стену биться, снова схватила меня за горло. Я вспоминал проведённые вместе часы, вспоминал нашу последнюю ночь, прокручивал в голове наши разговоры, представлял её лицо, которое больше никогда не увижу.

Я убеждал себя, что тоска пройдёт. Неделя-две — и образ Даши потускнеет в моей памяти, забудутся черты лица, останутся лишь смутные воспоминания о девушке, которая подарила мне столько приятных моментов в этом уродливом отвратительном мире, полном смерти, боли и страданий. «Всё равно мы разошлись бы, — твердил я себе, — у нас разные пути, разные цели». Но доводы разума почти никогда не помогают подавить свербящую тоску, и я уснул, так и не сумев прогнать печаль.

Следующее утро я начал с того, что написал письмо своей суженой и назначил встречу на завтрашний вечер. Хотел потолковать с глазу на глаз. Подумал, что по поведению Насти и её реакции на письмо пойму, знала ли она о покушении и принимала ли в этом какое-то участие. Чтобы определиться с местом встречи, пришлось расспросить Кузьму о том, где поблизости можно погулять. Ему же я приказал доставить письмо и принести ответ.

А как только Кузьма убежал исполнять поручение, я принялся одеваться. Человеку моего статуса полагалось делать это с помощью слуги, но я чуть ли не насильно выпер Кузьму, сказав, что сам разберусь, и тем самым вызвав его недоумение. Возможно, скоро придётся привыкать к местным обычаям, ибо не хотелось своим «странным» поведением провоцировать косые взгляды и кривотолки всего двора, но я лелеял мечту в побыстрее уехать отсюда. Меня, как и Дашу, свобода прельщала больше, чем жизнь во дворце с его строгим этикетом, чопорностью и ханжеством. Одного вечера, проведённого тут, хватило, чтобы понять это.

Покопавшись в рубашках, штанах, застёжках и прочих аксессуарах, я нашёл то, что подходило для завтрака, который, к моей досаде, тоже состоится в кругу семьи.

Я надел чулки, кюлоты, парчовый камзол и подошёл к большому овальному зеркалу, чтобы завязать шейный платок. Неожиданно отражение замерло. Внутри у меня всё похолодело. Секунд пять мы молча смотрели друг на друга.

— Помнишь договор? — произнесло отражение. — Только попробуй забрать её у меня!

Сказав это, отражение снова стало нормальным. Я же сорвал с кровати покрывало и накинул на зеркало. Как? Откуда он тут? Я думал, что мёртвые обитают только в зеркалах Сна. Никто не говорил, что в Яви тоже возможна такая же ерунда. Тем не менее дух Даниила достал меня и здесь. Разумеется, я помнил о нашей договорённости, а точнее о требовании Даниила. Он хотел, чтобы я убил Настю. Сказал, что не простит, если я заберу у него невесту. Для меня просьба звучала дико. Я не мог убить человека, к которому не питал ненависти. Если она причастна к покушению на меня, тогда, конечно — не вопрос. А если нет? Просто так я не собирался это делать.

Я завязал на скорую руку платок, накинул жюстокор, застегнув его, как требовала мода, на несколько пуговиц на животе, и быстрым шагом вышел из комнаты, подумав, что вечером порошу Кузьму убрать это чёртово зеркало.

После завтрака мы с братьями отправились за город. С нами поехали четверо дружинников.

Острино был гораздо крупнее Ярска. Он располагался в долине, по которой протекала небольшая речушка. В центре находились дворец Верхнепольских, пара дворцов поменьше и кварталы, застроенные на современный для этого мира манер четырех-пяти этажными домами в классическом и барочном стилях. А окружал это архитектурное великолепие самый настоящий средневековый город с тесными домиками из грубого камня, налепленными друг к другу вдоль узких вонючих улочек.

Больше всего меня здесь удивили кареты, работающие на паровой тяге — недавнее изобретение, как выяснилось. Я уже видел что-то подобное во сне-воспоминании, но там были грузовые экипажи, похожие на телеги, а тут я встретил пассажирские вариации этого вида техники. В основе местного парового двигателя лежала способность кристаллов, соединённых с каким-то неизвестным мне металлом, разогреваться и кипятить воду. Нечто подобное так же применялось для отопления домов. На окраинах княжеств эта система ещё не вошла в обиход, а вот в крупных городах применялась уже достаточно широко. У такого мотора имелась лишь одна проблема: включить его мог только человек, умеющий повелевать кристаллами, что накладывало ограничения на использование данных механизмов.

Брешь находилась на холме близ северного пригорода. Сейчас он пустовал, а дорогу преграждали деревянные заслоны и вооружённые до зубов дружинники.

Возле кордона мы спешились, оставили с лошадьми двоих слуг, а сами в сопровождении наших дружинников отправились дальше по улице, которая вела в гору.

Мы втроём шли впереди, дружинники держались позади на расстоянии.

— На прошлой неделе я отправил на разведку в Сон четырёх человек, — сказал Вячеслав совершенно серьёзно, без капли ехидства, — никто не вернулся. А теперь ты приезжаешь и рассказываешь про летающих тварей, про войско мор во главе с сосредоточием тьмы и пёс знает, что ещё. Паршиво. Скоро нужно идти на охоту, а там такое. Значит, пробуждение не наступило? Это точно известно?

— А если бы наступило, всё это появилось бы? — спросил я.

— А почём мне знать? Тёмные века давно закончились. Уже много поколений мы не сталкивались с таким явлением.

— Жопа происходит, — ответил я. — Полная жопа.

— И не говори, — хмыкнул Вячеслав. — Что делать-то теперь с этим всем? Если деревни на юге разорены, туго нам придётся.

— Надо поскорее объединить княжество, — рассудил Мстислав. — Возможно, придётся просить помощи у государя.

Я с ним согласился. Действительно, против надвигающейся угрозы можно устоять, только сплотившись всем вместе. А тут фактически гражданская война идёт — ещё одно бедствие в бесконечной череде несчастий, ударивших по княжеству.

Пригород оказался небольшим, и вскоре мы вышли на просёлочную дорогу, оставив позади грустные серые домики. Выше по склону находился лес, ниже — редкий кустарник. Снежный покров ещё устилал землю, но из-за тёплой погоды он значительно истончился в последнее время. Мы шлёпали по грязи и лужам, внимательно вглядываясь в заросли. По словам Вячеслава, брешь была где-то там, но её точное местонахождение он не знал.

Вскоре обнаружили мору. Двуногое существо с длинными когтистыми лапами брело среди деревьев, не обращая на нас внимания. Вячеслав жестом приказал идущим позади дружинникам остановиться и приготовиться к бою.

— Гляди, — шепнул он мне, — один урод попался. Наверняка и другие бродят поблизости. Справишься с ним?

— Если подойдёт ближе, справлюсь, — шёпотом ответил я. — Дальнобойным чарам я только учусь.

— Ладно. Сейчас привлеку его внимание.

В руке Вячеслава образовалась бордовый сгусток энергии размером с яблоко, который он направил в дерево рядом с монстром. Звонкий хлопок и треск разлетающихся вокруг веток возвестил о попадании точно в цель.

Мора обернулась и поковыляла к нам на своих кривых костлявых ногах.

— Твой выход, — с ухмылкой сказал мне Вячеслав. — Не бойся. Прикроем, если что.

Я достал саблю и приготовился к встрече. Существо ускорило шаг, а потом и вовсе перешло на бег. Оно выскочило на дорогу и тут же застыло, скованное кристаллами чёрного льда. Я подошёл и воткнул клинок в спину твари.

— Браво! — воскликнул Вячеслав, увидев, как ловко я расправился с морой. — Гляжу, путешествие пошло тебе на пользу, да?

— Удивительно, — проговорил Мстислав. — Ни за что бы не подумал, что у тебя появится талант.

— Никто бы не подумал, — добавил Вячеслав, — но бывают, значит, в жизни чудеса.

В это время в чаще показались три четвероногие моры. Они спешили к нам.

— Вот и друзья его пожаловали, — произнёс Вячеслав. — А с этими справишься?

— Не вопрос, — ответил я.

Вскоре существа одно за другим начали выбегать на дорогу, а я замораживал их и резал без особого труда.

— Неплохо, неплохо, — Вячеслав по-прежнему ехидно улыбался, но я по глазам его видел, что парень впечатлён. — Ты, братец — способный малый. Ну, кажется, всё? Больше не бегут?

Он и Мстислав сняли треуголки и натянули на головы «противогазы», а дружинникам, которые сделали то же самое, велели собирать пепел.

Когда дело было сделано, дружинники пошли обратно, а мы остались.

— Да уж, — сказал серьёзно Вячеслав, — не думали мы, что у тебя откроется талант.

— Почему же, — спросил я настороженно, почувствовав что-то неладное в тоне брата.

— Давай только не будем делать вид, что никто ничего не знает, а? Всем известно, что ты — незаконнорожденный. Из уважения к отцу никто не трепался, но отец иногда совершал странные поступки, прямо скажем. Взять хотя бы тебя... Зачем он пытался выдать тебя за своего? Ну да не важно. Он уже нам ничего не расскажет. Но теперь ты здесь, и надо с этим что-то делать.