С чистого листа

ГЛАВА 24.

Темнота начала рассеиваться, и я почувствовала, что лежу на мягкой постели, но мой копчик нестерпимо ноет, от того, что в него упирается что-то жесткое и колючее. Тихо поёрзав, приняла более удобное положение и замерла, так как шуршание накрахмаленных простыней привлекло чье-то внимание.

О том, что в комнате я нахожусь не одна, поняла по приближающимся шагам и приглушённым голосам.

— Она, кажется, очнулась.

— Сейчас придёт лекарь и проверит.

— Я могу и сам проверить.

— Лучше я. Я все же женщина.

Балдахин отодвинули, и ко мне склонилась белокурая девушка, распущенные пряди коснулись моего лица. Ноздри защекотало ещё и от едва уловимого запаха её духов. Сладкого, знакомого с детства.

Что же это могло быть? Ваниль или розмарин?

Не сдержавшись, громко чихнула, полностью раскрыв своё притворство. Дальше делать вид, что я нахожусь без сознания, не было смысла.

— Лоя, как ты? — полностью раскрыв балдахин, приблизился Коул. Собеседником Мии был именно он.

— Где Даг? — спросила я, не понимая, как эти двое оказались в моей спальне.

— Побежал за лекарем, — поспешил ответить парень. — Ты сумела изрядно напугать его своим обмороком.

— А вы здесь зачем? — задала интересующий меня вопрос, миндальничать не было ни сил, ни желания.

— Даг попросил побыть с тобой. Побоялся оставлять одну. Он встретился нам внизу, в холле.

— Понятно, — попыталась приподняться на локтях. Голова всё ещё кружилась. — Мне уже лучше, я полежу спокойно, подожду лекаря, а вы вдвоём можете идти по своим делам. В замке горе, надо достойно организовать похороны господина. Или что у вас здесь их заменяет?

— Я уже дал распоряжения. Хотел посоветоваться с госпожой, но вижу, что вас сейчас не стоит тревожить, — обидевшись на мои слова, перешёл на деловой тон Коул.

— Ты прав, я хочу побыть одна, — произнесла слабым, но не терпящим возражений голосом.

— Мы дождемся лекаря в коридоре, — сухо произнёс Коул, направляясь к двери, Мия тенью следовала за ним.

Из них могла получиться прекрасная пара. Коул большой и сильный, Мия высокая, но хрупкая и изящная. Визуально отлично смотрятся вместе.

Девушка неравнодушна к управляющему, этого нельзя не заметить, но почему-то в свое время ответила на его предложение отказом.

Почему? Может быть, не хотела стать лёгкой победой, надеялась, что Коул не отступит, продолжит добиваться, а, может, причина в другом...

Другом мужчине. И этот мужчина Харрис.

Но отчего тогда она так быстро разочаровалась в предмете своих романтических фантазий и решила вернуть Коула?

Всё очень запутано. Но мне сейчас не до чужих тайн, в своей бы жизни разобраться.

Если Рассел мёртв, то как жить дальше? Без него?

Сердце отказывалось верить в смерть мужа. А в душе всё ещё теплилась надежда, что обгорелый труп, который привезли слуги, вовсе не Рассел, и мой муж скоро вернётся домой.

Я готова ждать его сколько понадобится, но позволят ли мне остаться в замке?

Рассела считают мертвым, и хозяином замка, конечно же, признают Коула.

Так и никак иначе. Позволит ли он остаться мне в замке? А если и позволит, то в качестве кого?

Ясно же, что в этом мире я никто. Проклятья больше нет, а, значит, со мной можно больше не церемониться. Я здесь чужая, а поэтому должна уйти. Но куда?

Дни шли за днями. Управлением замка вплотную занялся Коул. Иногда он заходил ко мне, советовался по тому или иному вопросу. Я настороженно относилась к таким визитам.

Не понимая, зачем он это делает? К чему интересуется моим мнением?

С таким же успехом мог посоветоваться с Мией, она за ним хвостиком ходит, чуть ли не в рот заглядывает.

Видела их вчера на заднем дворе, из окна своей спальни, девушка так и ластилась к новому хозяину, а ему это, похоже, нравилось.

Парня можно понять. Говорят, что первая любовь не ржавеет, да и какой мужчина устоит, когда такая красота сама в руки идёт.

Осень плавно перешла в зиму. Выпал первый снег. Климат в этих местах не был суровым. Морозы с отметкой не ниже, чем минус пять градусов, и редкие снегопады, но при этом частые порывистые ветра и ледяные дожди.

В такую погоду не хотелось высовывать носа из замка, да и в его стенах гуляли сквозняки, и огонь в камине нисколько не спасал от них.

Я занялась вязанием и много времени проводила за этим занятием.

Овечья шерсть в замке не переводилась, крестьяне частично расплачивались ею за аренду земли. Сразу после нашего с Расселом союза Надин по распоряжению своего господина передала мне все ключи от кладовых и ледников.

И вот я воспользовалась одним из них, раздобыв себе несколько клубков шерстяных и пуховых ниток, позаимствовав спицы у своей горничной (она частенько вязала по вечерам), и мы стали вязать с ней вместе. Так я обзавелась пуховой шалью, тёплыми шерстяными чулками и митенками. Последние заинтересовали женщин замка, и уже вскоре многие из слуг носили именно их. В митенках не мёрзли руки, когда долгими зимними вечерами женщины сидели за подобием того, что я знала под названием — прялка, а здесь нехитрое приспособление называлось ниткопряд.

Другие, так же как и я, занимались вязанием, собираясь в просторной людской, которая находилась недалеко от кухни, в этом закутке всегда было достаточно тепла.

Я замечала, что вечерами горничная всеми способами желает откланяться и побыстрее уйти. Мне показалось это странным, ведь ещё некоторое время назад все вечера мы проводили вместе. Поняла, когда, однажды ночью, направляясь в кухню, взять что-нибудь перекусить, услышала тихое грустное пение. Из любопытства пошла дальше, завернула за угол и увидела что-то вроде холла, пестрящего множеством дубовых дверей по периметру.

"Комнаты слуг", — догадалась я.

Посреди холла стоял длинный дубовый стол, думаю, здесь слуги принимали пищу, а сейчас сидели и занимались своими делами. Кто-то чинил сапоги или сети, кто-то вязал или вышивал. Между дверных полотен у стены стояли подобия прялок, сидя на них женщины пряли пряжу и тихо напевали. На стенах висели горящие факелы, а на столах стояли небольшие плошки с короткими толстыми свечами.

Меня заметили, послышался гомон, а пение стихло. Я вышла из темноты кухонного проема, тихо пожелала доброго вечера и присела на край лавки, ощущая, как непринуждённая атмосфера испарилась, наполняя пространство удивлением, непониманием и даже осуждением.

— Позвольте, я побуду здесь, — произнесла робея. — Я тоже умею петь, а ещё знаю много сказок.

— Сказок? — заинтересовался кто-то из слуг. — Страсть как люблю сказки. Расскажите, госпожа.

Начала я со сказок братьев Гримм.

Людям в этом мире они пришлись по душе, каждый вечер меня просили рассказать уже понравившуюся из сказок или что-то новое, так постепенно я стала своей на вечерних посиделках.

Как-то так получилось, что вслед за мной их стали посещать Рой и Даг, когда поочередно, а когда и вместе. Обычно кто-то из них провожал меня в людскую и обратно в мою спальню.

Однажды, возвращаясь, мы наткнулись на приглушённые и тихие голоса, доносящиеся из приоткрытой двери кабинета, где часто допоздна работал Коул.

В этот вечер меня провожал Рой, мальчишка не был болтлив и никогда не задавал лишних вопросов, поэтому я шепотом велела ему не шуметь, а сама на цыпочках подошла к кабинету и заглянула в приоткрытую дверь, увиденное меня нисколько не удивило.

Мия повисла у Коула на шее, пиявкой присосавшись к его губам. Управляющий пытался за плечи отстранить от себя девушку, но тело жило отдельной от головы жизнью, и вскоре его сильные руки обхватили её спину, ближе притянув к себе.

"Похоже, в замке скоро появится новая госпожа", — подумала я, задом отступая к лестнице и не желая мешать влюбленным, но любопытный Рой высунулся из-за моего плеча, задев дверь.

Она скрипнула, заставив возлюбленных в испуге отпрянуть друг от друга.

Мы же с пареньком, сдерживая рвущийся наружу смех, бросились вверх по лестнице.

В эту ночь я долго не могла уснуть, увиденное дало свои плоды, тело маялось от охватившего его желания. Я вспоминала Рассела, ту ночь, что мы провели в одной постели. Его поцелуи и объятья. Нам было хорошо вместе. Возможно, судьба дала мне второй шанс на счастливую жизнь. У нас могло получиться, если бы не нелепая смерть мужа.

Я всё ещё отказывалась верить, что Рассела больше нет.

Иногда шестым чувством ощущала, что он где-то совсем рядом, наблюдает за мной со стороны, присматривает, беспокоясь, но почему со стороны? Почему он не хочет быть моим мужем? Не желает открыться?

Подобные мысли посещали моё буйное воображение довольно часто, мне казалось, что я схожу с ума, но ощущение незримого присутствия Рассела не покидало меня.

Интуитивно ощущала, что он с одобрением наблюдает за мной, когда я в людской рассказываю сказки, следует тенью, когда изредка днём гуляю по парку, и даже утром, просыпаясь в своей постели, я иногда чувствую его запах на примятой подушке рядом с собой.

Что это, если не безумие?

Сон не шел, я лежала в постели и тихо плакала, думая о муже.

Мне очень хотелось увидеть его, крепко обнять и никуда не отпускать.

Мои желания были настолько сильны, что, когда скрипнула дверь, я готова была поверить в сказку, надеясь увидеть в своей комнате Рассела. В неясном свете догорающих дров в камине смогла разглядеть его светлые волосы, и сердце замерло.

— Рас? — сорвалось с моих губ.

Образ исчез в темноте. Попыталась скорее выбраться из-под тяжёлого одеяла, отчётливо слыша удаляющиеся шаги в коридоре.

Вскочив с кровати, босиком выбежала из комнаты и по темной галерее на ощупь добралась до лестничной площадки, где нерешительно остановилась, вслушиваясь в тишину и понимая, что все, что мне привиделось в спальне, всего лишь сон.