С чистого листа

ГЛАВА 33.

Роя я отправила бронировать места на корабле, а мы с Каей занялись сбором вещей в дорогу.

Даг вслед за капитаном покинул заезжий двор и все ещё не появлялся, что же, если вовремя не вернется, то отправлюсь в путь без него.

Вот не сидится человеку на месте. Где его только ноги носят? Долг примерного слуги быть в обозримой близости от хозяйки, а этого куда только черти занесли. Злилась я на Дага, на себя, на судьбу.

Почему я снова поверила не тому человеку? Полюбила мужчину, который не достоин моего внимания.

Наверное, звучит слишком пафосно, но факт остаётся фактом, мы с Эдвардом по-разному смотрим на жизнь.

Он готов жить во лжи и обмане — я нет.

Кто-то скажет, что за любовь надо бороться, а я не собираюсь этого делать.

С кем я должна бороться? С несчастной любящей этого гуляку уже немолодой женщиной.

Да никогда.

Я сама когда-то была на её месте и никому не желаю испытать подобной боли и разочарования. Если Эд не посчитал нужным раскрыть Элле тайную связь со мной, то и я этого делать не стану, и ждать нашей с ним встречи не буду. Не хочу услышать что-то подобное: "Я тебя люблю, но Эллу люблю тоже. Мы давно вместе, я не могу ее оттолкнуть, она не переживет этого".

Ежу понятно, что планировать со мной серьезных отношений капитан не собирался, так, интрижка на несколько дней. Потом я отправлюсь на Южный остров, а он продолжит удобную жизнь под боком у госпожи Эллы.

Сколько их у него было, подобных мне, мимолётных дам?

Думаю, что достаточно.

Да и не могу я его винить, сама дура. Зачем доверилась, зачем влюбилась?

Наученная горьким опытом прошлой жизни, я не должна была этого допустить. Теперь же существует только один выход — уехать и забыть.

Если, конечно, это возможно. Смогу ли я когда-нибудь забыть то ощущение счастье, что пережила прошлой ночью рядом с Эдвардом?

Но об этом я подумаю завтра, на борту корабля, посреди бескрайнего океана.

Даг так и не появился, и мы спустились на нижний этаж втроём — я, Рой и Кая.

Пока слуги переносили вещи в нанятую Роем карету — свою я оставила во дворе у госпожи Эллы, отправив записку в замок Рох, в которой просила прислать кого-нибудь из слуг, чтобы ее забрали.

Я подошла к хозяйке "Тихой гавани" — поблагодарить, рассчитаться за комнаты и попрощаться.

— Но как же так? — растерялась женщина. — Разве вы не останетесь? Мне казалось, что вы передумали..., — мялась она, что-то не договаривая.

— Нет, не передумала. Я как никогда уверена в своем решении.

Спасибо за кров, но нам пора, — отсчитав необходимое количество монет, я развернулась, чтобы уйти.

— Госпожа Лоя, — окликнула меня уже у двери. — Может, вы всё же дождетесь капитана?

— Ни к чему, — как можно равнодушнее бросила через плечо и вышла во двор.

В порту, как обычно, толпилось много народа. Полным ходом шла разгрузка грузовых судов, с трудом пробившись через нескончаемый людской поток, мы наконец-то нашли нужный нам корабль и, дождавшись своей очереди, с помощью Роя поднялись на палубу.

Пассажиры продолжали прибывать, а мы с Каей стояли в сторонке и наблюдали, как Рой любезно помогает одиноким дамам подняться по трапу. Тот ещё Дон Жуан растёт.

Но вот последний пассажир оказался на корабле, прозвучал сигнал, оповещающий об отплытии, матросы потянулись к трапу, и в это мгновение на корабль забежал запыхавшийся Даг.

— Где ты был? — накинулась на него, едва мы приблизились друг к другу.

— Думала сбежать? — недовольно сверкнул он темными глазами.

— Всего лишь следую к своей цели. Хорошо, что успел. Мне бы тебя очень не хватало.

— Только меня? — с явным подтекстом спросил Даг.

Отклонив голову, заглянула в его лицо, желая понять, о чем это он? Неужели знает о нас с капитаном?

И поняла, что знает, когда он кивком головы указал на стремительно удаляющийся берег.

Там, вдалеке, скакал всадник на гнедом жеребце, приближаясь к пристани со стороны города. Добравшись до кромки воды, он остановил коня и долго всматривался в лица людей на отплывающем корабле, будто разыскивая кого-то. В лучах заходящего солнца разглядела отблеск кожаной маски на его лице. Это был Эд.

Наши глаза встретились. Понимала, что на таком расстоянии это невозможно, но на интуитивном уровне чувствовала, что Эд смотрит на меня, а в его глазах отражается осуждение и тоска.

Да как он смеет так смотреть?

Я отошла от борта и попросила Роя проводить нас с Каей в каюту.

А уже через несколько часов не могла больше ни о чем думать, как только о том, чтобы побыстрей ступить на землю.

Все десять дней пути меня тошнило и рвало. Еда не задерживалась надолго в желудке, а я похудела и позеленели так, что боялась выходить на палубу, опасаясь, что от малейшего ветерка окажусь за бортом.

"Чтобы ещё когда-нибудь я отправилась в морское путешествие, да ни за что," — клялась, надеясь на чудо.

Ведь добраться до берега живой и невредимой казалось невозможным.

Но всему когда-нибудь приходит конец, и наш морской путь завершился.

На землю меня на руках вынес Даг, опасаясь, что без его помощи я упаду с трапа. Рой плелся с вещами сзади, осунувшийся и побледневший. Похоже, что не я одна тяжело переношу морскую качку.

Три дня отлёживалась в ближайшем частном отеле, здесь он назывался энсион.

Сил осмотреть местные красоты совсем не было, и я много спала и тупо разглядывала несуществующие трещины на абсолютно белом и ровном потолке.

На четвертый день я, наконец-то, почувствовала себя абсолютно здоровой, и мы с товарищами продолжили своё путешествие.

Южный остров состоял из семи округов, каждый из которых имел главный город.

Я собиралась осмотреть каждый из них.

Первым на нашем пути оказался Башар — большой торговый округ. Сюда съезжались со всего Южного острова для покупок экзотических товаров.

Башарские базары протяжённостью на многие весты к западу и востоку от побережья невозможно было пройти за час, за день и даже за неделю. На каменных арках висели самые различные указатели и карты расположения торговых рядов, их наименование и подробное описание товаров.

Округ Бахар в основном и состоял из торговых рядов и зон отдыха, где можно было принять пищу и остановиться на время, чтобы отдохнуть или переночевать.

Много людей, много шума и специфические запахи: рыбы, специй, различных благовоний.

Долго мы там не задержались, переночевав всего одну ночь в энсионе, отправились дальше вглубь острова, в округ Тирун, источник целебных вод.

Жизнь в этом округе текла в своем неспешном и привычном манере. Сюда приезжали состоятельные люди не только с Южного, но и с Центрального острова. Ежедневно каждый из отдыхавших совершал утренние моционы до природных источников. Благо, в округе их было большое количество.

Обложенные гладким серым камнем, они напоминали неглубокие колодцы, откуда серебряным ведёрком можно было зачерпнуть воды, которую через специально приспособленный небольшой кран в ведре переливали в ёмкость, принесённую с собой или купленную здесь же.

В таких местах обычно находилось несколько торговых лавок, в которых продавались самые разнообразные ёмкости под воду.

Серебряные и стеклянные кружки, изготовленные из неизвестного мне металла, фляжки разной формы и объема, с прикреплённым к ним для удобства кожаными ремешками.

В Тируне люди отдыхали в основном пожилые и семейные. Здесь я познакомилась с несколькими дамами, но надолго мы здесь не задержались.

Меня неумолимо тянуло продолжить свой путь.

Куда и зачем? Такими вопросами я не задавалась. Но если подумать, то скорее уж, от кого?

Я бежала от себя и от своего внезапного чувства к капитану. Отчётливо понимала лишь одно — я должна как можно быстрее его забыть, но пока все мои усилия шли прахом.

Следующим округом, который мы с моими товарищами собирались посетить (я считала Роя, Каю и Дага своими товарищами, а не слугами), был округ Ларенсия.

Дивное местечко на берегу океана с уютными и тихими семейными энсионами, с удобными пляжами с чистым золотистым песком и поражающими взгляд экзотическими растениями, в тени которых можно было спрятаться от палящего солнца.

Но до Ларенсии мы не доехали, Даг попросил завернуть в Кар. Резервацию, где жили коренные жители Южного острова — карийцы. Самый бедный район острова был именно здесь. И отсюда когда-то мальчишкой Даг сбежал и, тайно пробравшись на корабль, покинул свою родину, в поисках лучшей доли.

Всё это узнала из его рассказов, но я и представить себе не могла, какое жалкое существование влачат эти несчастные люди.

Карийцы имели своего правителя, выбранного из числа местных представителей, свой суд и свои правоохранительные органы. Основным родом их занятия было выращивание пшеницы и дальнейшее её использование в изготовлении горячительного напитка под названием чарото.

Но пшеница в этих местах часто загнивала от повышенной влажности, случались частые неурожаи, и заводам по производству чарото приходилось закупать пшеницу аж с Центрального острова — это не могло пагубно ни сказаться на экономике.

Карийцы очень плодовитый народ, в их семьях рождалось по семь — восемь детей, часто половина из них не доживали и до тридцати шести. Алкоголизм и болезни уносили их жизни так часто, что погребальные костры горели здесь ежедневно, и запах горящей плоти казалось не выветрится из воздуха никогда.

Мы же, проехав через всю территорию Кара забрались в его самый высокогорный уголок, небольшое селение Куги, где Даг надеялся встретить кого-то из своих родных.

На крутые склоны наша четверка во главе с провожающим взбиралась верхом на низкорослых лошадях панчи. Помесь меринов тяжеловозов и горных худги.

Панчи несмотря на свой малый рост, были выносливы и легко переносили высокогорье. Эту породу выводили на просторах округа Ленис и использовали, как такси, для перемещения на длительные расстояния верхом, преимущественно по холмистой и горной местности.

Едва за очередным холмом показалось небольшое селение, как я с облегчением вздохнула, стерев пот с лица рукавом светлой блузы. Платок давно промок и был потерян задолго до окончания нашего пути. Жару и повышенную влажность я переносила с трудом, кружилась голова, постоянно мучила жажда, по лицу застилая глаза ручьем тек пот, а блузка противно липла к спине.

Едва мы спустились в долину, где располагались селение, как к нам навстречу выбежали сначала ребятишки, а следом и взрослые жители.

— Рони, ты? — радостно воскликнул Даг, вероятно, увидев в толпе знакомое лицо.

— Даг, ты ли это? Твой длинный нос идёт впереди тебя, по нему и узнал родного братца.

— На себя-то давно в зеркало глядел? И твой не короче.

А я почему-то подумала, что в нашем мире размер носа является показателем того, что и в штанах у мужчины с размером всё в порядке.

На этой пошлой мыслишки мой мозг затянулся темной пеленой, и я рухнула с панчи.

Открыла глаза, лёжа в постели. Пахло свежезаваренным чаем и, изумлённо хлопая глазами, втянула носом почти забытый запах.