Позывной «Хоттабыч» 3

В таком порядке мы и добрались до огромной арки входных ворот, оказавшихся наглухо запертыми. Безрезультатно потыкавшись в массивные резные створки, украшенные многочисленными героическими сценками-барельефами из местной жизни, я устало опустил руки:

– Похоже, приплыли, командир?

– Не газуй, Хоттабыч, – невозмутимо произнес Головин, разглядывая настоящие произведения великанского искусства. – То, что один разумный закрыл, другой завсегда открыть сможет… Ну, или разрушить, на худой конец.

– Точно! – довольно произнес я, активируя «Магическую горелку». – Сейчас я в них дырку мигом прожгу! – Но створки гигантских ворот даже не закоптились от моего узко-концентрированного потока пламени, хотя я уверен, что мощности хватило б, чтобы прожечь толстенный такой несгораемый сейф. А эта деревяшка – ни в какую!

– Скажи этому старому болвану, чтобы не маялся дурью! – Вновь обнаружил свое присутствие в голове Магистра Кощей. – Эти двери вырезаны из маленького обломка корня Мирового Древа – ясеня Иггдрасиля! Древесину этого Мэллорна не возьмет даже всепожирающее пламя Дракона, а не какая-то жиденькая струйка Магического пламени.

– Иггдрассиль – Мэллорн? – изумленно воскликнул Мимар.

– А чему ты так удивлен, Вторник? И то, и другое – просто ясень… Ну, не просто ясень, а ЯСЕНЬ! Так понятнее.

– Понял, Твое Бессмертие.

– Давай же, сука, гори! – заклинал я стойкую деревяшку, словно новогоднюю елочку, продолжая бесцельно расходовать Магические запасы своего поистине бездонного Резерва. После того, как покойный (земля ему пухом!) хам Атойгах, что-то там наколдовал с моими «расстроенными в хлам связями», я вообще никак не ощущал его опустошения. Даже, когда одним махом отправил в пекло к демонам целую тюрьму для Силовиков, я даже не почувствовал, что хоть насколько-нибудь выдохся.

– Стой, старик! – Махнул мне рукой азиат, предлагая остановиться. – Огонь не поможет!

– Это почему же то? – Ехидно прищурился я, но горелку погасил. – Выкладывай, что знаешь?

– Огнеупорная древесина, – сообщил Мимар. – Дверь сделана из куска Мирового Ясеня – Иггдрасиля, её не возьмет даже огонь Дракона, который плавит металл и испаряет камни! – Пересказал азиат свой разговор с Кощеем.

– И как нам открыть дверь, герр Вторник? – Опередил меня на мгновение оберштурмбаннфюрер. – Может быть поможет ваш Дар… э-э-э, – фриц закатил глаза, вспоминая мудреное название, – темпоральной реконструкции?

– А что, Мимарка, давай попробуем еще разок? – Толкнул я азиата локтем в бок. – Силенки-то еще остались? Посмотришь там, в прошлом, что к чему, глядишь, и выберемся!

– Я попробую… – как-то неуверенно произнес Мимар. – Твое Бессмертие, поможешь? – вновь воззвал он к помощи возрожденного Асура.

– Попробую, – отозвался бесплотный дух, окопавшийся где-то, словно паразит, в организме Магистра. – Вот только не знаю, выгорит ли чего на этот раз.

– А в чем проблема? – слегка нервно спросил Мамир.

– Пропускающая Магия Ворот настроена на истинных Асуров, – пояснил Кощей. – Только они вправе решать, кого допустить в Благословенную Агартхи, а кого послать, либо… вообще… уничтожить.

– Постой, зачем уничтожать? – в полном раздрае чувств воскликнул Магистр.

– Враг не должен проникнуть в Благословенный край! – отрезал Кощей. – Враг должен быть уничтожен.

– Враги? – Не поверил своим ушам Мимар. – Откуда у мудрых и могучих Асуров враги.

– Враги есть у всех! – как на духу ответил Кощей. – И они найдутся во все времена! Особенно у мудрых и могучих! Один раз Асуры уже чуть было не потеряли свою цивилизацию, и предприняли ряд мер, чтобы не допустить этого и впредь.

– Но ты же сам настоящий Асур! – воскликнул Магистр. – Даже твоя статуя стоит на «Аллее Славы» – это что-то, да значит! Неужели, и тебе не удастся открыть эти Врата.

– Да, я из истинных Асуров! – гордо и напыщенно произнес Кощей. – По крайней мере, был им… пока не помер… И я не знаю, примет ли меня Магия Ворот «за своего» в твоем теле смертного.

– Мы можем это как-то проверить, Твое Бессмертие? – поинтересовался у «соседа» азиат.

– Можем, – усмехнулся в его голове Возрожденный Асур, – если не боишься.

– Все так печально? – Догадался, о чем идет речь Магистр. – Я не хочу умирать.

– Никто не хочет умирать, – философски заметил Бессмертный, – даже такие долгожители, как Асуры. Но иного входа нет.

– Но… почему ты сразу не сказал? – обвиняюще воскликнул Магистр. – Что придется идти на такие жертвы.

– Хочешь сказать, что ты бы добровольно согласился на это.

– Нет, но.

– Мне нужно было сюда попасть – и вот я здесь! – Громыхнул в голове Магистра голос Кощея, исполненный такой мощи, что едва не развалил черепушку азиата. – А теперь подвинься, Вторник, дай папочке повеселиться.