Тафгай 4
- Автор: Владислав Порошин
- Жанр: Попаданцы / Фантастика
- Дата выхода: 2022
- Цикл: Тафгай
- Номер в цикле 4
Читать книгу "Тафгай 4"
Глава 19
Предпоследний день соревнований, суббота 12 февраля, выдался в японском городе Саппоро необычайно снежным. И когда мы шли на тренировку наша олимпийская деревня и другие дома в округе на фоне красивых заснеженных гор выглядели как в новогодней сказке. Но, не смотря на снегопад уже к обеду легендарная Галина Кулакова, выиграв золото в эстафете, принесла сборной СССР досрочное первое место в неофициальном командном зачёте. Шесть золотых медалей завоевали наши спортсмены, три из которых повесила на свои мощные женские плечи сама Галина.
В общем, чиновники могли смело рапортовать в Кремль, что советская система подготовки спортсменов в стране, основанная на сдаче норм ГТО, как никогда сильна. Тем более завтра в заключительный день Олимпиады разыгрывалось два последних комплекта наград: в лыжной эстафете 4 этапа по 10 километров и в хоккее с шайбой. Вся страна ждала ещё два заветных золота. Поэтому после непродолжительной тренировки в ледовом дворце «Макоманай» Всеволод Михалыч подвёл небольшие итоги.
— Несколько слов о прошедшей игре со сборной Польши, — начал старший тренер. — Счёт 9: 3 не скрою — хороший. Четыре шайбы организовала первая пятёрка Тафгаева, три забила вторая пятёрка Петрова и два раза поразила ворота польских друзей третья пятёрка Николая Свистухина.
— Огласите весь список, пожалуйста, по персоналиям, — попросил под хихоньки хоккеистов Саша Мальцев.
— Весь список значит, — улыбнулся Всеволод Михалыч. — Мальцев: 4 шайбы забросил, 10 передач отдал, полезность +9. Харламов: 9 шайб, 3 передачи, полезность +3. Тафгаев: 4 шайбы, 8 передач, полезность +9 и наш юный гений прорыва Александров: 5 шайб, 5 передач и полезность +9. Это лидеры среди нападающих. Среди защитников Васильев: 1 шайба, 5 передач, полезность +3. Куликов: 1 шайба, 2 передачи, полезность +9. Ляпкин: 2 передачи, полезность +2. Всё это замечательно, но прошу обратить внимание на турнирную таблицу перед последним завтрашним туром.
Бобров прикрепил магнитиком к металлической доске таблицу, которую мы итак заучили наизусть:
________________В ___Н___П_____Ш_____О
1. Чехословакия___4___0___0____28 — 4____8
2. СССР__________4___0___0 ____29 -11____8
3. Швеция_______2___0___2_____14 — 10___4
4. США__________1___0___3_____8 — 18____2
5. Финляндия____1___0___3____10 — 21____2
6. Польша_______0___0___4_____8 — 33____0
«Из той истории, которую я знал, американцы на этой Олимпиаде завоевали бронзу, — подумал я. — Сейчас же шведов для третьего итогового места в последней игре с финнами устроит даже поражение с минимальным счётом. И ещё одно отличие, в старой истории в игре против чехов нас устраивала и ничья, а сейчас уже нет. Забавно играет со мной и моими партнёрами по команде капризное время».
— Как вы все прекрасно понимаете, — продолжил Всеволод Михалыч, — завтра в игре с чехословаками нас устроит только победа. И я просто уверен, что чехи окопаются в обороне, и будут ловить нас на контратаках. Но не в этом дело, команда у Ярослава Питнера и Владимира Костки на хорошем ходу, Дзурилла пропустил всего четыре шайбы, Недомански восемь штук положил уже в ворота соперников. Поэтому против тройки нападения братья Холики и Вацлав Недомански будешь действовать ты, Иван, со своими орлами. — Бобров кивнул в мою сторону. — Пятёрку Ивана Глинки закроет звено Петрова…
На этих словах в нашу раздевалку ворвались «трое из ларца», то есть три самых активных на Олимпиаде чиновников: заместитель председателя спорткомитета Виталий Смирнов, начальник зимних видов спорта Валентин Сыч и глава Федерации хоккея Андрей Старовойтов. Последнего, Андрея Васильевича, надо полагать Смирнов и Сыч таскали за собой для количества. После каждой игры они теперь в обязательном порядке заходил в нашу раздевалку, и рассматривали нас так, как будто мы у них деньги спёрли. На Севу Боброва такие посещения всегда действовали угнетающе, потому что чиновники давали ему понять, что он находится на тщательном контроле.
— Сегодня у меня состоялся длинный разговор с Москвой, — «пошёл в атаку» самый горластый чиновник Виталий Смирнов. — От нас ждут только победы! Плохо у нас сейчас с разницей забитых и пропущенных шайб. И отступать некуда. Поэтому я хочу, чтобы вы осознали всю ответственность перед народом, партией и правительством. А если кто-то думает, что в случае неудачи непонятная коммерческая деятельность останется незамеченной, то он глубоко ошибается. — На этих словах чиновник посмотрел на меня. — Все махинации будут рассмотрены там, где надо. Откуда у вас в комнате коробки с аппаратурой, на какие деньги?
— Шубы продали, — нагло соврал я. — Здесь японцы на Хоккайдо мёрзнуть очень сильно, поэтому в качестве жеста доброй воли мы им помогли с шубами и шапками, а они нам с коробками. А как продвигается дело с персональными автомобилями типа «Волга» последней модели. Что об этом сказали в Москве?
— Рвач! — Рявкнул Смирнов. — Только попробуйте мне проиграть! — Тяжело задышал, как после стометровки, тучный чиновник. — А с тобой, Сева, на заседании федерации по прилёте в Москву поговорим отдельно. — Виталий Георгиевич бросил недобрый взгляд на Боброва, затем ещё раз на меня, потом на остальных членов сборной страны и, наконец, вышел вместе с Сычом и Старовойтовым из раздевалки.
— Ну, как можно накануне игры так трепать нервы Михалычу? — Бурчал, пытаясь заснуть, Боря Александров. — Чё мы дебилы, не понимаем, что чехов должны победить. Нет, не дай Бог по завершению карьеры тренером работать, никаких нервов не хватит.
— Да спи ты уже, — не выдержал я нудного хоть и справедливого бурчания своего юного друга. — А не можешь заснуть, шайбы считай, которые ты в ворота Чехословакии забрасываешь, помогает.
— Бум, бум, бум, — раздался стук в дверь где-то через минуту, когда я уже почти уснул.
Я сматерился про себя, встал и в одних труселях, обойдя коробки с аппаратурой, прошёл в прихожую. На пороге «мялся» второй вратарь Володя Минеев.
— Ну? — Недовольно хмыкнул я.
— Я Иван поблагодарить тебя хотел, — начал он. — Если бы не ты, то меня не то что на Олимпиаде не было, я может быть даже за наше «Торпедо» бы не играл. Каждый день не могу поверить, что это со мной происходит, с Финляндией отыграл, с Польшей тоже. Живу словно в сказке. Если что надо, поддержка от меня будет на все сто.
— Как раз сейчас и надо, — пробубнил я.
— Что?
— Иди, спи! — Прошипел я и закрыл дверь.
Однако ещё через минуту в неё снова постучали. На сей раз припёрся Коля Свистухин, для которого турнир уже закончился, так как в последней игре с польскими друзьями он получил сильный ушиб рёбер с подозрением на перелом.
— Ты, Иван, пойми меня правильно, — начал Свистухин. — Я, сам видишь, уже не игрок. Поэтому ты должен завтра сыграть за себя, за меня и ещё за котов. Я вот что решил, как в Горький приедем одного полосатого, я уже приглядел, себе заберу. Чё ему там, на базе одному мёрзнуть, пусть у меня лучше по квартире бегает.
— Всё? — Раздражённо шикнул я.
— Если тебя по этому делу, — он кивнул на коробки с магнитофонами, — посадят куда надо, я за тебя впрягусь. Вот теперь всё.
— Иди, спи, ради Христа, — сказал я, закрывая дверь и снова прячась под одеяло.
Но не тут-то было. Спустя примерно минут пять в комнату прибежали два «брата акробата», Мальцев с Харламовым и стали рассматривать коробки, наставленные в центре помещения.
— Чё хоть такое купил? — Принюхавшись, спросил Саша Мальцев.
— Видеомагнитофоны, — соврал я. — Новое японское изобретение. Подключаешь его к телевизору и смотришь эротику, боевики и фильмы ужасов.
— Чего смотришь? — Почесал затылок Валера Харламов.
— Чего, чего, — передразнил я армейца. — Баб с голыми сиськами, которые в бассейне купаются. Давайте домой, завтра «ни свет ни заря» играем, а вы спать не даёте.
— «Не свет ни заря» играют финны со шведами, а мы в 12:30, — поправил меня армейский нападающий.
— Это по японскому времени матч в 12:30, а по московскому в 6:30, давай по койкам! — Скомандовал я.
— А как это работает? — Потащил одну коробку на себя Мальцев. — И сколько это стоит?
— Сейчас по шее дам, сразу и заработает, — я отобрал магнитофон у динамовца и вернул товар на место.
— Не, правда что ли голые сиськи моно смотреть? — Заинтересовался Харламов. — Мы бы с Сашкой одну коробку себе взяли.
— Слушайте вы его больше! — Не выдержал и вскочил с кровати Боря Александров. — Никакие это не видеофоны, это магнитофон кассетный фирмы «TEAC». Дайте поспать человеку, в самом деле.
На этих словах Борис почему-то убежал в туалет.
— Чего он такой раздражённый? — Улыбнулся Валера Харламов.
— Познакомился с американской фигуристкой, а она его динамит, — ответил я, подталкивая армейца и динамовца на выход.
— Мы что хотели сказать, — начал Мальцев. — Завтра разделаем чехов под орех. Можешь не волноваться, никто тебя за коробки эти не посадит. И Михалыча тоже никто со сборной не снимет, а то слухи разные ходят, что «копают» под Боброва основательно.
— Да, все силы завтра отдадим, — поддакнул другу Харламов. — Мало ли что в хоккейной судьбе может случиться, вдруг это Олимпиада для нас всех последняя. Потом время, как киноплёнку, назад не отмотаешь.
— Это точно, — улыбнулся я. — Со временем шутки плохи.
Рано утром в воскресенье 13-го февраля в квартире Варшавских за телевизором собралось всё беспокойное семейство. Мама Ирина Игоревна нажарила целую сковородку семечек. Старшая дочь Варвара за стол принесла целую кипу бумаг, чтобы доработать свою статью в газету «Горьковский рабочий». А глава семьи Вячеслав Анатольевич, поглядывая одним глазом в экран, где до сих пор шла детская передача «Будильник», каждый раз, когда переодетые в учителей артисты начинали кривляться, морщился, словно от зубной боли. К просмотру воскресного телерепортажа допустили и младшего сына Игоря, который накануне схлопотав двойку по «Географии», нагло напирал на то, что эта двойка к счастью, то есть к победе наших хоккеистов на Олимпиаде.
— Послушай Варя, а ведь игра уже закончилась, — не то спросил, не то констатировал факт отец Вячеслав Анатольевич. — По нашему времени она должна была начаться в 6 часов 30 минут, а сейчас уже 10 часов 30 минут. Ты же в газете трудишься, в средстве массовой информации, вам полагается эту информацию узнавать раньше, чем остальным. Позвони, узнай счёт, а то я что-то волнуюсь.
— Да звонила уже, — отмахнулась Варвара. — Наши ребята даже с Москвой поговорили, никто ничего не знает. А тех, кто знает, заставили дать подписку о неразглашении государственной тайны.
— Ну, точно проиграли! — Вскрикнул Вячеслав Анатольевич и легонько стукнул кулаком по столу. — Чего тогда счёт засекретили, спрашивается?
— Папа началось! — Перекликнул отца младшенький Игорь, когда в экране вместо нарисованного будильника появилась телевизионная заставка Олимпийских игр. — Выиграли, я двойку схлопотал, а это верная примета. Я и с пацанами поспорил.
— Говорит и показывает столица одиннадцатых Олимпийских игр японский город Саппоро. — Сказал телевизор голосом телекомментатора Николая Озерова. — Говорит и показывает Саппоро. Осталось разыграть последнюю золотую олимпийскую медаль.