Пленники Аксиса

Глава 22

И всё-таки женщина есть женщина. Даже если это потусторонняя сущность, прошедшая через бесчисленное число реинкарнаций, для которой материальное тело — лишь оболочка для общения со смертными.

Очнувшись и оглядев гостей, Эреш постаралась привести себя в порядок. С нашей помощью она села, спустив ноги с каменного стола, длинным костяным гребнем причесала волосы. Тело её на глазах наливалось жизнью. Волосы её по-прежнему серебрились сединой, на коже залегли глубокие морщины. Но, по крайней мере, она перестала походить на оживший труп. На вид ей сейчас можно было дать лет восемьдесят, и в облике осталась лишь тень былой красоты. Однако держалась она по-прежнему царственно. А уж что почти не изменилось — так это взгляд её нечеловеческих чёрных глаз, гипнотизирующих, будто два провала в бездну.

— Ты, наконец, внял моему зову, — проговорила она, взглянув на Энки. — Не очень же ты спешил.

Голос её тоже изменился — стал слабым, надтреснутым, как у старухи. Энки оставил её замечание без ответа, вместо этого сразу задал вопрос, который волновал сейчас и меня.

— Что здесь произошло?

— Он… исполнил свою угрозу. Добрался и до меня, — нехотя отозвалась Эреш. Было видно, какого труда ей стоило произнести эти слова — наперекор своей гордости и нежеланию мириться с поражением. — И, увы, он не блефовал.

— Расскажи с самого начала, — вмешался я. — Кто это с тобой сделал? Чего он хотел? Как это связано со мной и моей дочерью?

Хозяйка перекрёстков перевела взгляд на меня и снисходительно усмехнулась.

— Смертные. Так нетерпеливы и слепы в своей гордыне… Впрочем, ты прав — отчасти всё случившееся связано и с тобой. И у меня слишком мало времени, чтобы ходить вокруг да около…

Она перевела дух, и я вдруг понял, что времени у нас и правда мало. Возможно, всего несколько минут. Эреш удалось сохранить к нашему приходу жалкие крохи былой силы, и теперь она тратит последние остатки на этот разговор.

Что с ней будет потом? Энки объяснял, что такие, как она, смертны, однако перерождаются в новых инкарнациях, поскольку намертво привязаны к функциям самого Лабиринта. В нём всегда должна быть Хозяйка Перекрёстков, Исполнитель желаний, Провидица, Бродячий торговец и прочие персонажи, встречаемые Ныряльщиками в ходе исследования Осколков. У них может быть разное воплощение, но суть всегда едина. И пока что я познакомился лишь с крошечной их частью.

— Ты ведь помнишь, Энки, с чего всё началось, — начала Эреш свой рассказ. — Мы стали замечать на Осколках следы чьего-то вмешательства. Но не могли понять, кто же это мутит воду. Мятежный слуга Лабиринта. Возвысившийся смертный. Или, может, даже воплощение какой-то сущности из Заарума. Ты даже предполагал, что это мог быть аватар самого Трогона…

— По легендам, появление у Слепого пожирателя разумного материального воплощения означает приближение конца мироздания, — пояснил Энки. — И — да, я опасался даже такого.

Хозяйка перекрёстков покачала головой.

— Это всё-таки смертный. Арран. Но не из нынешних вырожденцев, а тот, кого они называют primum sanguis.

— Изначальный? — переспросила Регина. — Но их нет уже много столетий! Откуда он взялся?

— Хороший вопрос, — невесело усмехнулась Эреш. — Он очень сильный Ныряльщик, способный пронзать ткань мироздания так глубоко, что открывает червоточины между мирами. Так что он мог прийти откуда угодно.

— Но раз он Ныряльщик, ты должна помнить его? — нетерпеливо подался вперёд Энки. — Он ведь должен был проходить через Лабиринт. Причем далеко, во внутренние кольца.

— Не уверена. Я не почуяла в нём никакого влияния Лабиринта. Ни артефактов, ни проклятий, ни благословений. Лишь… амальгаму. Много амальгамы. Кажется, её в нём было больше, чем живой плоти. А ещё… Игнис. И это не просто просочившаяся из Заарума энергия, а… Источник.

— То есть он не просто порчен игнисом, но и источает его? — уточнил Энки. — И подобное существо ты по-прежнему называешь смертным?

— По крайней мере, он был им когда-то. Он даже упомянул своё старое имя — Аридан. Хотя сейчас он называет себя Прахом.

Прах… Снова короткое прозвище, характерное для членов Красной руки. Неужели мы нащупали главаря?

— Аридан… — пробормотал Энки.

— Довольно типичное арранское имя, хоть и старинное, — добавила Регина. — Вряд ли оно поможет.

— Ну, хоть какая-то зацепка, — возразил я.

Эреш наклонилась, опираясь руками о край стола. Выдерживать прежнюю горделивую позу ей всё же было тяжело. Но Энки, похоже, не собирался давать ей передышки.

— Что тебе ещё удалось выяснить о нём? — настойчиво продолжил он расспросы. — Что ему нужно? На что он способен?

— На что он способен — ты можешь увидеть своими глазами, — невесело усмехнулась Эреш. — Это похоже на управление энтропией. Чистый распад. Этакий Слепой пожиратель в миниатюре. Неудивительно, что тебе померещилось напророченное воплощение Трогона. Впрочем, подозреваю, что он не раскрыл и десятой доли своих карт.

— Может, мы всё же не ошиблись? И это вестник конца?

— Сомневаюсь. Насколько я успела понять, он не стремится разрушить мироздание. Ему просто нужна власть. Безраздельная и безграничная. Типичный смертный.

— Да уж… — поморщился Энки. — На такое мы насмотрелись вдоволь. Даже возвысившись в Лабиринте до грани, отделяющих их от богов, они в глубине души остаются всё теми же потомками обезьян. Их примитивный разум требует власти, богатства, самок — и всего побольше, побольше…

— Да, — устало кивнула Эреш. — Обычно их фантазии хватает на то, чтобы стать богом-императором их родного мирка или нескольких. Но этот пошёл дальше. Похоже, он решил прибрать к рукам Лабиринт. А через него — и все остальные миры. И для этого привлек силы ещё более древние, чем Майя.

— Протобогов Заарума… — задумчиво пробормотал Энки. — Что ж, другой силы, которая могла бы помочь сместить Майю, попросту не существует. Но это опасная игра. Очень опасная.

— Но как он собрался это сделать? — спросил я.

— Не знаю. Но сейчас он пытается взять под свой контроль слуг Лабиринта, — пояснила Эреш. — Таких, как мы. Если же не получается, то…

Она горько усмехнулась, оглядывая себя и, сделав несколько глубоких вдохов, продолжила:

— Поначалу я думала, что смогу… обхитрить его. Сделала вид, что ему удалось меня запугать. Согласилась помогать ему. Чтобы постепенно выведать о нём как можно больше.

— И что он от тебя потребовал? Заманить в ловушку меня? — перебил её Энки.

— Да. В том числе, — не стала отрицать Хозяйка перекрёстков. — По какой-то причине с тобой он даже не стал вести переговоров. Он хотел уничтожить тебя.

— А что насчёт меня? — вмешался я. — Это ведь ты навела на меня Красную руку? Как им удалось выследить меня на Осколках?

— Тут… Немного сложнее, — лицо Эреш вдруг исказила гримаса боли, и она закашлялась, прикрывая рот ладонью. — Проклятье… Эта оболочка долго не выдержит!

— Так поторопись! — рявкнул Энки. — Откуда Прах вообще узнал о Яне? Тоже ты рассказала?

— Нет. Он уже знал о нём. Понятия не имею, откуда. Когда я впервые призвала Яна к себе, Прах был в ярости. Потребовал избавиться от него. Я убедила его, что законы Лабиринта не позволяют мне попросту убить Ныряльщика у себя во владениях. Тогда он сказал, что сделает это сам.

Говорила она с большими паузами, каждый раз собираясь с силами для очередной фразы. В конце снова закашлялась, и на губах её выступила черная, как смола, кровь.

— Амальгама! — пронзила меня догадка. — Ты ведь сказала, что он носитель Серебряной крови? А все они увязаны в единую сеть, которую контролирую Ординаторы. Вот откуда он узнал обо мне!

— Ты подозреваешь, что Ординаторы заодно с каким-то спятившим кельтарром? — возмутилась Регина. — Возможно, он просто имеет доступ к общей псионной сети. Но подозревать, что…

Я отмахнулся от неё, заставляя замолчать.

— Подожди! Госпожа, а о моей дочери ты ему говорила?

Демоница покачала головой.

— Мы не касались этой темы. Но… Он следил за мной. За этим местом. Слушал наши с тобой разговоры.

Я стиснул зубы.

— И ты согласилась на это? — с издёвкой проворчал Энки. Его неприязнь к сестре после того, как она призналась, что действительно строила против него козни, окончательно прорвалась наружу. — Ты что же, не хозяйка даже на этом крохотном куске суши?

Глаза Эреш яростно вспыхнули, но чтобы дать Козлоногому полноценный отпор, у неё уже явно не хватало сил. Поэтому она лишь горестно покачала головой.

— Я… пыталась показать ему, что ничего не скрываю. А когда Ян пришёл ко мне для своей первой вылазки в Лабиринт, Прах потребовал показать ему расклад камней…

— И тогда он подослал своих подопечных убить меня, — мрачно подытожил я.

— Да. Причем на первом же Осколке. Это… испугало меня. Я, конечно, предполагала, что такое возможно. Но не думала, что так быстро. Тогда я уговорила Аридана не торопиться. Дать тебе добраться до Храма упавшей звезды…

— Чтобы заодно натравить этих ублюдков и на меня, — желчно вставил Энки.

— Я просто пыталась… выиграть для вас время. И я подтасовала камни, стараясь дать Яну нужные артефакты… И кое-какие подсказки. Я специально привела его в Ривин, чтобы навести вас на догадку о кельтаррах. Многое я не могла говорить вслух, потому что Аридан подслушивал нас. Хотя кое-что я всё-таки успела тебе сообщить — явно или намеками. Оставалось только надеяться, что ты догадаешься. Сам или… с чьей-то помощью.

Она взглянула на Энки, и тот в ответ процедил:

— Что ж, как я и подозревал. Ты крутила хвостом, пытаясь спасти свою шкуру. А заодно и свести со мной старые счёты.

— Думай, как хочешь, — устало качнула головой Хозяйка перекрёстков. — Но я выиграла для вас немного времени и надеялась, что вы справитесь. Так и вышло. Вам удалось сбежать на Аксис.

— Ну да, конечно! — фыркнул Энки. — Сейчас-то ты можешь говоришь, что так и задумывала.

— Может, хватит? — не выдержал я. — Нашли время для старых распрей…

Я помог Эреш снова прилечь на стол — та уже с трудом удерживалась в сидячем положении. Демоница оказалась совсем хрупкой и легкой, как ребёнок, и это вызвало какое-то странное щемящее чувство разочарования и жалости одновременно. У меня не было причин любить это существо. Скорее даже были основания для неприязни. Однако было больно и грустно видеть её в таком состоянии.

Иронично. Мы ведь шли в эту вылазку, полные решимости вытрясти из Эреш ответы. Даже дать ей бой, если потребуется. Но вместо грозной и коварной Хозяйки перекрёстков нашли лишь умирающую старуху, сожалеющую о своём предательстве.

— Тебе как-то можно помочь? — спросил я.

Она мотнула головой, и прядь седых волос упала ей на лицо.

— Нет. Это оболочка своё отжила. Пока Майя не дарует мне новое воплощение, Лабиринт будет закрыт. Но возможно, это даже к лучшему.

— Где мои вещи, которые я оставил здесь? Свет зари, Испепелитель?

При упоминании семейной реликвии Регина встрепенулась и подошла ближе.

— Я… укрыла их. Спрятала у одного… надежного друга. И ещё кое-какие вещи, которые могут пригодиться вам в борьбе с Ариданом. Считайте это… моим прощальным подарком.