Отверженный 追放者 Часть III

* * *

Выспаться не дали. Юкито такой вой поднял, что прибежал смотрящий. Плачущего недогангстера увели в лазарет, а нас всех выгнали на покрытый росой плац и заставили мерзнуть в строю. Мы ждали прибытия разъяренного начальства и одновременно встречали рассвет, что медленно красил небо за кромкой деревьев.

Свет медленно, неторопливо будто панда, вылезал из-за горы, окрашивая лес в приглушенный оранжевый свет. Мы толпой дрожали от холода, ведь курток нам одеть на позволили. Трое суровых охранников внимательно смотрели за построением, тихо переговариваясь.

— Аники… — шепнул я.

— Все в… в порядке будет, да? — зло отреагировал Дате.

— Послушай…

— Ч…чего… — стуча зубами отозвался он.

— Ты должен кое-что сделать.

— И…что… мать… как же холодно…

— Когда придет сенсей, он станет допытываться, кто травмировал Юкито.

— Конечно, станет…

— Нас все равно сдадут. Те дерьмоеды, из его банды.

Я кивнул в сторону троих потрепанных парней, что стояли неподалеку. У одного из них не открывался глаз, второй придерживал руку, а у третьего футболка была в крови и стоять прямо он не мог. Шоу уродов.

— И что? — спросил Ягами.

— Нас сдадут, — повторил я. — Но ты должен сказать, что это ты.

— Ты о чем⁈ — удивился он.

— Ты сломал руку Юкито. Потому что он решил напасть на нас пока мы спали. Так ты его наказал.

— Икари… — прошептал Дате ошеломленно. — Ты решил меня подставить⁈

— Нет, — тряхнул я головой. — Не глупи! Просто доверься мне, я бы тебя не кинул!

Он пристально посмотрел мне в глаза. Да, дружок, мы же братаны, разве нет? Сколько вместе пережили… А ещё, я не оставил тебя замерзать тогда в загородном доме, правда? Давай уже, не ломайся, ты же доверяешь своему корешу Рио-чану.

— Хай, — еле слышно промолвил он. — Я это сделаю.

— Не переживай, все будет нормально, — заверил его я.

Если, конечно, я правильно понял законы этого места. (А если нет, то Ягами посадят на кол, вот невезуха).

Где-то через полчаса, когда солнце показало свой сиятельный толстый бок из-за горы, на плац прибыл Мастер Шибу с двумя сопровождающими. Перед собой вояка толкал тележку на колесиках, что была накрыта толстой тканью.

Приблизившись к нам, он выкатил тележку в центр, а сам, непринужденно насвистывая, важно прошел вдоль построения, разглядывая каждого заключенного. Остановился у побитой троицы, присвистнул и пощелкал пальцами перед лицом парня с разбитым глазом.

— Видишь что-нибудь? — поинтересовался Шибу. — А если так? Нет? Хм…

Потыкал пальцем в чувака, что скрючился, помахал пацану с вывернутой рукой. Потом вернулся к тележке и расслабленно закурил, опершись на неё.

— Вы как собаки… — тяжело произнес он, выпуская изо рта густой дым, — так и не поняли, что в Габутай следуют правилам, а? Ярэ-ярэээ… Каждый раз одно и то же. Оставишь вас на пару дней, так сразу друг друга грызть начинаете, ничего не меняется… Сколько я уже такого дерьма повидал, вы бы знали… И разные были кадеты, — из благородных семей, из дерьма повылезли, — все одно. Запрешь парней в комнате, так передерутся все, или побег замыслят. Всегда так. Псы шелудивые, что тут скажешь.

Он смачно плюнул на бетон, а потом размял шею. Неторопливо собрал покрывало и сдернул его с повозки, показывая нам содержимое.

— Поэтому я привез вам это! — засмеялся Шибу. — Чтобы показать, чем вам грозит нарушение устава Габутай!

В повозке была клетка из бамбуковых прутьев. Маленькая, как тележка из супермаркета. Внутри, обхватив сбитые колени, сидел человек. Пацан нашего возраста, худой, весь в ссадинах и синяках, со свежими порезами от плети на спине, абсолютно голый.

Он уткнул голову в колени, закрылся руками и мелко дрожал, но не проронил ни звука.

— Это Такааки, знакомьтесь! — прокричал Шибу и толкнул клетку так, чтобы парень внутри покачался. — И он, — ваш сегодняшний урок. Такааки, на самом деле, просто обычный кретин, но и он может многому вас научить… Как? На своем примере, конечно! Он из группы 1, это которая в соседнем бараке, поэтому вы его не видели. Этой ночью Такааки и его дружок решили сбежать из Габутай. А что по этому поводу указано в уставе⁈

Он агрессивно направился к нам, резко остановился возле Кои и заорал на него.

— Отвечай, ублюдок!!!

— Что это запрещено… — промямлил здоровяк, и тут же получил мощный удар в живот.

Кои согнулся, но не проронил ни звука. Шибу знал кого бить.

— Что за попытку побега предусмотрена мера наказания! — Мастер поучительно поднял палец вверх. — Этот болван ещё легко отделался, а вот его дружок-зачинщик прямо сейчас находится в исправительной комнате. Директор научит его смирению, уж поверьте… А теперь я хочу, чтобы вы внимательно изучили наглядный пример, и знали что будет за нарушение устава. Габутай — не тюрьма, это не исправительный лагерь, тут не действуют законы Японии или хреновы международные конвенции. Если мы захотим, — мы вас сломаем, унизим, зароем!

Мастер Шибу подошел к клетке, засунул широкую ладонь между прутьев и схватил пленника за волосы, поднимая голову.

— Посмотрите на его лицо! Смотрите внимательно, — это лицо неудачника, проигравшего, сдавшегося ничтожества! — рычал вояка, сотрясая головой мальца, будто шея того была резиновой. — Он больше не Такааки Ясуда, он Сучка и всегда ей останется! Эй, Тикусё, слышишь меня⁈ Скажи это!

Парень замычал что-то неразборчивое и выпучил здоровый глаз, изо рта у него шла алая пена, рот плохо открывался из-за разбитой челюсти. Обработали они его качественно, живого места не оставили.

— Скажи это всем! — продолжал давить бугай. — Признай, что ты Сука! Или ещё электрошока захотел, а?!!!

Шибу врезал ладонью подростку по лицу, да так, что у того глаз закатился. Перехватил покрепче за шею и придавил к прутьям лицом.

— Говори! Скажи всем, кто ты!

— Я…. Тикусё… — просипел парень, умываясь кровавыми слезами.

— Да. Именно так, — удовлетворенно кивнул Шибу и отпустил бедолагу. — Эта Сучка будет стоять здесь весь день и всю ночь. Можете делать с ним что хотите, только клетку не сломайте, ведь мне его завтра утром девочкам показывать. Пусть посмотрят на эту жалкую тварь, повеселятся.

Физическое насилие плюс прилюдное унижение, хороший способ усмирить подростка, напугать до чертиков. Что может быть хуже, чем унижаться перед толпой, или выступить голым на глазах у девчонок… Для парней это катастрофа несовместимая с жизнью. Изнасилование личности, втаптывание морального облика в дерьмо.

Я видел смятение и непонимание в их глазах, чувствовал общую дрожь в коленках. Как просто вас приструнить, надо же. Осталось только помочиться прилюдно на страдальца Такааки, чтобы закрепить абсурд.

Скука. Меня это представление даже забавляло едва ли.

Появилась идея выйти из строя и громко и важно объявить — «Бегите глупцы!!!» Отчего-то мне эта мысль показалась забавной.

У этих ребят был выбор в жизни, — следовать правилам или нет, подчиниться или бунтовать… Они могли выбрать путь. А я… Я был болен. Неизлечимо заражен Музой и Жатвой и никакое новое тело не могло этого изменить. Пугать насилием маньяка также бессмысленно, как порнозвезду групповухой. Более того, не сказать чтобы я удивился этому шоу. Наверное, чего-то подобного я и ожидал.

Поэтому когда Шибу встал напротив меня и оскалился, глядя сверху вниз, я тоже не удивился.

— А теперь мы разберемся с нарушителями порядка в вашей группе, — протянул мастер и злобно усмехнулся.

Ну… начинается.

Шибу резко развернулся и возвратился к клетке, отстраненно сбивая с сигареты пепел прямо на истерзанную спину наказанного Такааки.

— Виновным в ночном инциденте сделать два шага вперед! — скомандовал мастер.

Я тут же выступил, спокойно пройдя положенные два шага. Дате на секунду замялся, но последовал за мной. Потом вышли и трое побитых болванов, им скрываться было глупо.

— Хорошо… — озабоченно произнес мастер, потирая бороду. — Теперь главный вопрос, — кто из вас сломал кадету Годза его чертову руку? Лучше сознайся сейчас, потому что…

— Это был я, — произнес Ягами, подняв голову. — Я сломал руку Юкито Годза.

Мастер Шибу расхохотался будто сам дьявол, которому на колени упала голая Беатриче. (Чувак, эту шутку даже я не понял…)

— Тогда скажи мне, ты, новая Сучка, зачем же ты это сделал? Неужели ты настолько тупой, что не подумал, что за это будет наказание⁈ Ты какой-то мазохист, или просто любишь когда плетью бьют? Отвечай, засранец!!! — рычал Шибу будто сумасшедший.

Дате скосил на меня глаза, но быстро взял себя в руки. Кровь его отца сейчас должна была говорить, а не ученик «Тайсуко хай».

— Годза и его подлипалы напали на нас ночью, подло и исподтишка, — ответил Ягами дрожащим голосом. — Оттого что мы не отдали им свою еду.

— Но это не объясняет нахрена ты сломал парню руку… Выделиться захотел? Любишь калечить людей? — поднял брови вояка.

— Я наказал его, — выдохнул Дате. — Они испугались противостоять нам в открытую и поступили недостойно, грязно. Нарушили кодекс борёкудан. Он был виновен больше остальных, выступив их лидером. Я совершил этот акт во имя долга.

— Долга? — удивлению Шибу не было границ. — Ты смеешься надо мной, мальчишка⁈ Я такого бреда в жизни не слышал! Ты покалечил одного из кадетов, и думаешь тебе это сойдет с рук⁈ Прикрываешься кодексом⁈

— Най, я отвечу за проступок! — выкрикнул Ягами.

— Готов принять наказание⁈

— Хай!

Ягами упал на колени и наклонился, я последовал его примеру. Тут уж ему лучше знать, что делать, в обычаях и традициях я не силен.

Мы уткнулись носами в землю, как тогда на приеме у Ягами старшего. Даже в этот момент я был уверен, что я прав и мы все сделали как надо…

А что если я ошибся?

Ветерок колыхал жухлые стебельки травы, что пробивались через бетонные плиты, молчание Шибу и остальных угнетало. Что у этого травмированного служаки в голове, поди разбери. Сейчас решит, что нас кастрировать нужно и потом объясняйся, что не виноват.

Мы терпеливо ждали решения мастера, а тот, похоже, все никак не мог придумать что же с нами сделать.

— Встать! — рявкнул Шибу резко.

Мы поднялись с колен, мастер также стоял у клетки, задумчиво нас разглядывая.

— Демон и Дракон, проблемные ублюдки… — пробурчал он себе под нос. — Вот уж точно… — Потом он тряхнул головой, будто собираясь с мыслями, и скомандовал, чтобы все слышали. — Ягами Дате, — назначаешься старшиной второго отряда. С этого момента ведешь расписание дежурств и нарядов, лично наказываешь провинившихся, следишь за порядком. Икари, — ты его заместитель. Правила руководства получите в главном корпусе, после обеда.

Мы с Дате переглянулись, теперь ошеломлен был он.

А я был доволен.

Мой план удался!

Голодовка — это лишь метод вычленить сильнейших, создать стрессовую ситуацию, чтобы понять кто есть кто, все верно. Так легче всего найти лидера для стада, главного барана, который поведет остальных. Он должен быть сильным, пользоваться уважением, и, было бы неплохо, если бы он ещё и не был безмозглым.