Степи. Сборник. Книги 1-7

— Ну — виновато посмотрел сосед, — Как бы там ни было, а сигнал почти пропал, если так и продолжится, смысла ехать дальше не будет. И найти не найдём, и время потеряем.

— Так что ты предлагаешь? — честно говоря после такого заявления я хотел развернуться, но сдержался, и лишь немного сбавил скорость.

— Ничего. — снова прильнув к прибору, хмыкнул сосед, — будем ехать пока совсем не исчезнет...

Но сигнал не исчез. Восстановившись буквально через пару минут, больше он не пропадал, и проехав по указке «профессора» — так, с лёгкой руки одного из мужиков стали называть соседа, — мы остановились на берегу очень широкой и бурной реки.

— Если верить карте — когда выйдя из машин мы все дружно выстроились на берегу, заговорил водитель длинной нивы, — толстый дядька, обладатель коротких ног и почти лысого черепа, — здесь должен быть пересыхающий ручей...

Вот только карта картой, а водная преграда оказалась куда как значимей, до масштаба Волги может и не дотягивала, но наш современный Урал точно затыкала за пояс. Метров сто, может сто двадцать в ней было как минимум.

— Можно плот соорудить... — предложил кто-то.

Переправиться на плоту вполне реально, воды хоть и много, но течения почти нет, волн тоже, но толку от такой переправы чуть, — не пойдем же мы дальше пешком? Да и деревьев тут нет от слова совсем, только вездесущая чилига по берегам, да привычный всякому степному жителю ковыль.

Так что от плота решили отказаться, как и от любых других способов форсирования водной преграды, — их просто не имелось, разве что вплавь. Да и идти пешком по кишащей зверьём степи было как-то не очень.

— Может разделимся и вдоль проедем? — Взгромоздившись с биноклем на крышу уаза, предложил Андрей, — в обе стороны?

— Не знаю... — протянул короткий дядька, — мне кажется разделяться не самая лучшая идея...

Я тоже так считал, но вот так взять и развернутся — совесть мешала.

Вообщем, посовещавшись, решили всё же последовать предложению Андрея, но далеко не разъезжаться, ограничившись пределом действия наших раций — двадцать километров.

И, собственно, рассевшись по машинам, разъехались: мы направо, а обе нивы в противоположную сторону.

Естественно моста мы не искали, но зная характер степных рек, надеялись что где-нибудь найдется пригодное для переправы место. Ведь если даже брать нашу Кумачку — речку давшую название станице, так у неё есть места где не то что вброд перейти, — перепрыгнуть можно.

И действительно, не проехав и пяти километров, я заметил что река заметно сузилась, а берега стали гораздо ниже.

— Проедем? Или объезд поищем? — едва успев затормозить — что с вохлыми уазовскими тормозами было достаточно сложно, я остановился прямо перед неглубокими, но очень часто расположенными промоинами.

— Ну ты даешь Вась. — усмехнулся Андрюха, ты ж на уазе, для него эти ямки — раз плюнуть!

Пожав плечами — в отличии от моего штурмана я не особенный любитель бездорожья, и опыта у меня не так чтобы много, я воткнул передний мост и выжал сцепление.

Уаз взревел, — валко закачался на пружинах, — так что все похватались за поручни, но вдруг напрягся, будто уперевшись во что-то, а я, вместо того чтобы остановиться и посмотреть в чём дело, ещё и газу прибавил. Ну и как следствие: рывок, удар, и вот уже округу оглашает неестественно громкий рёв трехлитрового мотора.

— Сука! Глушак оторвал! — в сердцах выругался я, и от души приложив кулаком по панели, зажмурился от боли — под кургузым пластиком скрывался добротный советский металл.

— Да не кричи ты так Васек... — Подумаешь, глушак... Не смертельно...

Я и сам понимал что не смертельно, да и глушитель давно уже на свалку просился: весь варенный-переваренный, в хомутах и в заплатках, кривой и горбатый, но другого нет, и теперь уже не будет.

Заглушив мотор, я выпрыгнул из машины и заглянул под днище.

Ну да, так и есть. Один из хомутов не выдержал, труба упала вниз, и упершись в землю, вырвала кронштейны сложившись сразу в двух местах.

— Доставай инструмент, ща починим! — с другой стороны появилась довольная Андрюхина голова. Мне даже показалось что он как-то обрадовался возможности поразмяться.

Так что уже через пару минут, открутив болт из оставшегося живым кронштейна, мы осторожно вытащили трубу на «свободу, и не откладывая, сразу же приступили к лечению.

Вот чем хороши военные автомобили — простотой и ремонтопригодностью. Выпрямив трубу голыми руками, мы запихали её обратно, и подмотав в нескольких местах проволокой, — сварки у нас естественно не было, соединили в том месте где она порвалась, новым хомутом.

При этом укрепили её так, чтобы торчала она как можно меньше, — если кто в курсе, в выхлопных трубах есть непосредственно глушитель, в виде сплющенной бочки. Так вот у нас эта бочка располагалась не параллельно земле и корпусу машины, а чуть под наклоном, за счет чего и зацепилась за спрятавшийся в траве камень.

— Ну вот, а ты боялся! — вытирая тряпкой руки, улыбнулся Андрей. — Заводи...

Вообщем с трубой мы справились, причём на удивление быстро, и установив теперь уже правильно — параллельно, двинулись дальше. Естественно, тем же путем — через промоины, мы не поехали: береженого бог бережёт, а отдалившись от реки примерно на километр, нашли местечко поровнее.

— Как там радиовещание профессор? — отвлекаясь от бинокля — а с ним он не расставался всю дорогу, поинтересовался Андрей.

— Всё так же... Бубнят потихоньку... — ответил тот.

Пока мы возились с трубой сосед ковырялся в своём приборе; что-то крутил, подключал, и настраивал. Мне даже показалось что он не особенно понял что мы ломались, настолько он увлёкся.

— Ближе не стало?

— Нет, скорее дальше... Пока мы едем вдоль реки, сигнал всё больше смещается к западу.

Так, — сказал я себе. Если он видит смещение, значит мы уже близко к источнику, максимум километров пять-шесть.

Но порассуждать мне не дали, в этот момент ожила рация, и наши более удачливые коллеги сообщили что нашли таки брод, и уже даже переправились на другую сторону.

— Вот и отлично. — разворачивая машину, констатировал я — скоро всё тайное станет явным. Как в той книжке...

Хорошо ещё что далеко не уехали, ближе возвращаться. И я, стараясь ехать по своим же следам — примятой траве, постарался развить максимально возможную в данных условиях скорость.

Брод, через который ушли нивы, обнаружился легко. Кучу следов от колёс и притоптанную траву мы заметили сразу, да и речка уже не пугала своими глубинами и шириной — метров семь, а то может и меньше. А пологий съезд и каменистое дно вообще порадовали, всю дорогу мы обсуждали провалится ли уазик там где прошли более легкие машинки, или не провалится. Ведь одно из главных преимуществ нивы — её малый вес, там где тяжелый внедорожник по уши закопается, она пройдет по верхам даже не «замочив юбок». Конечно это всё утрированно, но законы физики никто не отменял, пусть даже здесь ещё и слова такого не придумали.

Выйдя из машины мы прошлись по берегу, зашли в воду, проверили дно, — так сказать оценили обстановку, и решив что всё в порядке и ничего не угрожает нашей переправе, приступили непосредственно к процессу.

Длинный рычаг вперёд — передний привод, второй, тот что покороче, на себя — понижайка, и вот уже Зяма, натужно ревя мотором, уверенно ползёт к противоположному берегу.

Единственное что слегка напрягало, намокший и разбитый нивами выезд, уклон которого хоть и невелик, но проблем доставить мог серьёзных.

Только переживал я совершенно зря. Полный привод и хорошая резина сделали свое дело, Зяма даже не буксанул ни разу, цепко вгрызаясь в желтоватую глину.

— Где они ждать будут? — спросил я, зная что ребята сказали что отъедут от реки подальше — мол комары задолбали.

— Где-то неподалеку. Давай на взгорок поднимемся, может увидим...

Хотя до указанного Андреем места было недалеко, но высокая прошлогодняя трава могла скрывать в себе что угодно, и рисковать лишний раз, тем более попусту, мне совсем не хотелось. Поэтому, кивнув на зажатую в руке напарника рацию, я предложил,

— Может просто спросишь?

— А... — хлопнув себя по лбу, усмехнулся Андрей. — Я как то забываю про неё всё время, сейчас свяжусь, погоди...

— Приём... Приём... Приём... Мужики ответьте... Приём.... — зажимая клавишу вызова, методично забубнил он, но ответа почему-то не было, только помехи в виде скрипов и шипенья.

— Молчат... Неужели вышли и рацию в машине оставили? — после пары минут бесплодных попыток, мой штурман наконец сдался.

Ответа его измышления не подразумевали, поэтому я просто пожал плечами и тяжело вздохнув, утопил кнопку стартера.

Вот только ни с этого горы, ни с двух последующих, пропавших нивоводов мы не нашли, зато километрах в десяти заметили кое-что интересное.

— Похоже на строения какие-то.. — передавая мне бинокль, задумчиво произнёс Андрей. — Глянь-ка...

— Скорее руины. — Присмотревшись, предположил я. Хотя видимость, пусть и с серьёзным увеличением, оставляла желать лучшего.

— Хотя что бы это ни было, — нам явно туда... — передавая бинокль, я направился к машине.

— Я может быть что-то неправильно делаю, — когда мы уже несколько минут ехали к обнаруженному объекту, заговорил профессор, — но сигнал сместился, остался по левому борту и исчез...

Синхронно повернув голову налево, ничего кроме голой степи я не увидел, но газ сбросил, и когда машина остановилась, повернулся назад.

— Серьёзно? Может с прибором что-то?

— Я десять раз перепроверил. — помотал головой профессор. — Никакой ошибки. Источник был слева.

— Там что-то виднеется. — сообщал разглядывающий степь в бинокль Андрей. — Не пойму что, но вроде техника какая-то...

Ну что тут сказать... Говорить нечего, надо проверять. Поэтому я просто вывернул руль, и стараясь не наезжать колесами на разбросанные в траве камни, потихонечку двинул машину в указанном направлении.

То что мужики, решив отъехать от реки подальше, тоже увидели руины, мы догадались, и, скорее всего, пока мы форсировали брод, они успели доехать до них, ну и оставив рацию в машине, ломанулись разглядывать находку. Конечно же это радовало, — сам факт обнаружения руин — или что там такое было, но все мы люди, и ничто человеческое нам не чуждо, в том и числе зависть. Ведь они сейчас там во всю хозяйничают, а мы тут время теряем...

Поэтому когда сосед сказал что сигналило совсем не там, мы даже обрадовались. Во всяком случае я уж точно...

— Вон! Вон оно! — оглушил не отрывавшийся от бинокля Андрей, и вцепившись в руль, всучил мне бинокль — На! На посмотри! Я порулю!

О том что он увидел там нечто совсем необычное, я догадался. Мне даже показалось что он, всегда сдержанный, в этот момент готов был выскочить наружу и побежать впереди уаза.

Поэтому, прильнув к окулярам, я внутренне подготовился удивляться, но увиденное просто лишало дара речи.

Перед нами стоял кукурузник. Самый обыкновенный советский кукурузник. Помятый нос, оторванное крыло и разлохмаченные остатки хвоста говорили о том что посадка была вынужденной, и то что мы приняли за передачу, было обычным сигналом бедствия.