Наруто: Песчаный оборотень

Часть 61 POV Дитя Зверя

Убрав за собой со стола, я вернулся в гостиную, где на кровати сидела сестрёнка. Её розовые волосы разметались по лицу, а покрасневшие от слёз глаза смотрели в пустоту, выискивая там что-то, ведомое ей одной.

Она никак не отреагировала на моё появление рядом и, даже когда я приобнял её за плечи, вдавливая себе в грудь, она лишь продолжила глядеть в никуда, пока из её рта вырывались тихие вздохи и неслышимый для моих ушей шёпот.

Она бормотала так уже несколько дней и я её понимал. Сначала слёзы не прекращали литься. Боль так сильно давила, что буквы не могли собраться в слова, вырываясь пустым бессвязным потоком.

Шмыгнув носом от нахлынувших воспоминаний, с трудом сдерживаю новую истерику.

«Надо держаться. Ради тёти Мияко и Юно. Отец бы точно держался».

Успокоив себя этими мыслями, я погладил сестрёнку по голове и медленно поднялся с дивана. Впереди было ещё много дел и, пока родителей нет дома, я должен заниматься ими.

С того самого дня, как дядя Джун вместе с мамой ушли на войну, я сам заботился о Юно и себе. Готовить, умывать сестру и убирать за собой. Раньше мы делали это только в редкие моменты или в своих комнатах, но сейчас я понял, как много мама делала для нас.

Новые воспоминания о матери прокатились дорожками горячих слёз по щекам. Сам того не замечая, я, оказывается, стоял посреди гостиной, проливая горькие слёзы о самом любимом человеке.

Вытерев лицо кулаком, пытался прикусить губу, но сделал только хуже, ведь теперь изо рта пошла кровь, а легче совсем не стало.

Дорога до ванной оказалась сильнее моих сил и в какой-то момент я просто рухнул на пол, ударяясь лбом о половицы. Скрючившись в непонятной позе, я лежал там, тихо плача, пока не почувствовал хрупкие слабые объятия на своей спине.

Вздрогнув всем телом, даже не оборачиваюсь, чтобы понять кто же пришёл поддержать меня и, выхватив крохотную детскую ладошку, крепко сжимаю её, пытаясь найти в ней силы, чтобы встать и продолжить жить дальше.

-Мама...

Шмыгая носом и слегка задыхаясь, приподнимаюсь на коленях, опираясь о стену в поисках хоть какой-то опоры.

Сначала нам помогала тётя Мияко, но она не могла постоянно находиться дома, особенно после того, что случилось. И не только она.

Почти у всех моих знакомых и соседей родители ушли на войну, вернувшись в строй, даже если они давно оставили профессию шиноби. Но одними ветеранами и старыми ниндзя дело не ограничилось и многие ребята едва старше меня ушли вслед за ними, призываемые в строй.

В голове промелькнула мысль поступить так же, но, будто бы почувствовав мой настрой, Юно сжала меня покрепче, в своей бессильной хватке умоляя меня не оставлять её одну в этом огромном и пустом доме, который всем своим естеством напоминает о маме.

И не мудрено. Оглядевшись по сторонам, я увидел по всюду след её ласковых заботливых рук.

Хотелось снова почувствовать её тепло, обнять и вжаться лицом, почувствовать пропавший навсегда запах и просто радоваться самому её присутствию, которое я раньше не ценил.

Чтобы, как раньше, она взлохматила мои волосы, отчитывая за мои прогулы или проказы. Присела на одно колено, становясь на уровень глаз и подарила нежный поцелуй в лоб, вызывая на моих щеках вспышку смущения и недовольный ропот.

«Маам...».

Обхватив Юно, я уселся с ней в обнимку на пол, посадив легкую, как пёрышко, сестрёнку на ноги. Её маленькая фигурка сотрясалась в рыданиях. Вот взглянешь на неё, и хоть у нас небольшая разница в возрасте, как же мы отличаемся.

Не знаю, сколько мы просидели на полу, пытаясь утешить и помочь друг другу, но наш момент единения прервал настойчивый стук в дверь, который никак не хотел заканчиваться.

Понимая, что это может быть очередная важная весть, я на негнущихся ногах потопал к выходу, оставляя Юно на полу, где сестра снова уставилась пустым взглядом в стену.

Распахнув дверь, моим первым желанием было наброситься на незваного гостя, поливая его всей той подслушанной у старших бранью. Но высокий мужчина в маске демона быстро остудил мой порыв. Жуткое украшение медленно и дёргано повернулось в мою сторону и произнесло три слова, которые вдохнули в меня новый поток жизни.

-Господин Казекаге очнулся.

-Спасибо...

Договорить благодарность я не успел. Неизвестный «демон» испарился в вихре из песчинок, оставляя меня одного на пороге. Ну да это не важно.

Рванув обратно в дом, я начал на ходу собирать вещи, чтобы поскорее одеться и отправиться в отцу.

Привлечённой моими метаниями Юно хватило услышать пару слов, как она тоже начала оживать на глазах. Маленькие искорки радости промелькнули где-то в глубине её глаз и моя дорогая сестрёнка спешно удалилась наверх, приводить себя в порядок.

Быстрые сборы, как и учили в школе ниндзя, помогли вскоре выйти на улицу и быстрым шагом направиться в сторону частного госпиталя, который находился на территории клана Хоки.

Ступая по обезлюдевшим улицам, то тут, то там я слышал тихие всхлипы из окон и приоткрытых дверей домов. Оставшиеся в деревне старики, дети и беременные жёны — все они тихо скорбели в своих обителях, стараясь не досаждать своими проблемами окружающим, но от этого становилось только хуже.

Больше не было слышно весёлых детских голосов, играющих в игры и мешающих старикам сидеть на террасах и играть в кости, медленно покуривая и наслаждаясь прохладой в тени.

Не чувствовались ароматы еды, которыми были богаты улицы Суны, ведь многие до сих пор готовили по старинке, долго и упорно не отказываясь от традиций, но создавая непередаваемую атмосферу на улицах деревни...

Теперь же здесь воцарились уныние и печаль.

Слишком много погибших, слишком много похорон в столь прекрасном и солнечном месте.

В иной раз пройдёшь по деревне и сможешь присесть за стол к каким-нибудь ветеранам, послушать их истории и насладиться сладким чаем, но сейчас все места их посиделок пусты, а сами бывалые шиноби ушли на войну.

Ступая по запущенным улочкам, я крепко удерживал ладонь сестры, утягивая её вперёд, не давая толком осмотреться и прочувствовать всю ту боль и печаль, в которые погружалась Сунагакуре.

И с каждым шагом делать это становилось всё труднее. Неухоженные дороги, по которым стали меньше ходить, обросшие деревья, с которых уже давно не собирали плоды, и после недавнего сражения на границе не скоро вернутся былые традиции и привычки жителей.

Несколько патрульных кукол под предводительством чунина прошли мимо нас, одарив беглым взглядом. Красные уставшие глаза с синяками вокруг век мазнули по мне и вновь уставились вперёд. Сутулые плечи, понурившись, опустились ещё ниже, клонясь к земле с каждым шагом шиноби, выдавая его тяжёлый и загруженный график с головой.

Пройдя мимо патрульного бедолаги, сгорающего на работе, мы завернули к кварталу Хоки, где нас уже встречала девушка-медик. Такая же розоволосая, как и тётя Мияко с Юно, она спешно поклонилась и повела нас внутрь, не говоря ни слова.

Ступая по аккуратным каменным дорожкам, я даже слегка залюбовался, отвлекаясь от печальных мыслей и горечи потери.

По всему кварталу росли редкие и незнакомые растения, украшая стены домов и крыши. Они пробирались повсюду, медленно переползая на соседние дома, пестря красками самых разных цветов. Пышные и скукоженные, маленькие и большие, сотни растений, многие из которых даже трудно представить... Но наша маленькая прогулка, наполненная жизнью, вместо серой хмари, окончилась, и, низко поклонившись, сопровождающая указала рукой на приоткрытую дверь.

Не знаю почему, но сначала я почувствовал страх. Даже, возможно, вину за то, что не уберёг маму.

Новый шмыг носом был прерван в зародыше. Бросив взгляд на ожидающую моего решения Юно, я переплёл свои пальцы с сестринскими и вместе мы шагнули по деревянным ступенькам, поднимаясь навстречу с отцом.

Тихо ступая по ступеням, мы смотрели только вперёд, туда, где должен лежать... папа. Но чем дальше мы заходили, тем яростнее чувствовалась угнетающая атмосфера, а из комнаты начали слышаться угрожающие голоса.

Когда я коснулся края двери, за ней будто бы оборвало звуки. Как под действием вакуумной сферы, я не слышал даже собственного дыхания, ощущая лишь напряжение и исходящую из-за двери жажду убийства, которая медленно начала стихать.

Решившись, в одно движение распахиваю дверь, чтобы встретиться взглядом с безумным пугающими глазами отца.

Он, словно дикий зверь, повёл носом, не признавая нас за своих. Твёрдо стоя на ногах, покрытый бинтами, через которые начали проявляться алые пятна, он держал одной рукой за горло «демона». И лишь наше появление подарило бойцу свободу.

С грузным стоном мужчина ударился об пол, хватаясь за шею и кашляя. Он задыхался, но я лишь слышал это, так как не мог отвести взгляда от отца, точнее, от его подобия.

Сейчас я воочию видел перед собой того шиноби, про которого нам рассказывали в школе. Ниндзя, получившего своё прозвище не за милых призывных зверюшек, а за кровавые и безжалостные убийства и повадки зверя.

-Песчаный оборотень...

Мой тихий шёпот заставил его голову дернуться, но большей реакции я не добился.

Мы стояли, застыв друг напротив друга, и просто пялились, пытаясь не отвести взгляд... Но всего лишь одно слово, один вопрос, который передался вместе со всей той гаммой эмоций и чувств, выбил из меня целую реку слёз, а Юно за моей спиной зарыдала в полный голос.

-Ханако?

Дальнейшие события закрутились с умопомрачительной скоростью.

Вот мы стоим напротив отца, а в следующее мгновение крыша над нашими головами разлетается на мелкие осколки и щепки, задевая всех присутствующих. Порыв ветра меня сметает с места, унося вместе с сестрой во двор.

Накрыв её своим телом, я несколько секунд нависал над испуганной девочкой, закрывая её собой на всякий случай, но ничего не произошло и двор Хоки оставался цел.

Глянув в сторону палаты, где ухаживали за отцом, я увидел, что на месте уютного небольшого домика остался раскуроченный кратер, покрытый обломками. Ниндзя «демон» бесследно пропал, а вокруг уже начали собираться шиноби местного клана.

С трудом поднявшись на ноги, я снова оказался на земле, когда со стороны резиденции Казекаге раздался взрыв. Куски дворца и здания администрации разлетелись по всей деревне вместе с потоком пыли.

Пройдясь по улицам, завеса из песка и обломков долетела даже до нас, когда сверху на плечи упал многотонный пресс. Чакра отца бесновалась и душила, мешая здраво мыслить, поэтому, не придумав ничего лучше, я отдал Юно в руки ближайшей девушки и побежал в сторону творящегося буйства. А там было на что посмотреть.

Взрывы от столкновений шиноби и силовые волны от ударов разлетались по округе, пока «демоны» сломанными телами врезались в края домов, медленно сползая вниз не в силах подняться.

«Они живы, точно живы».

Убеждая себя, что отец не мог подобного сделать, я выбежал к самой большой площади в деревне, которая раньше была подступом к прекрасному дворцу, откуда Казекаге правил всей пустыней, но сейчас на его месте зияли развалины. Словно рёбра громадного чудовища, стальные и каменные балки смотрели в небо — единственное что уцелело после недолгого сражения.