Как стать ярлом

Два года назад средний брат погиб в одной из ничего не значащих стычек на спорных островах. Для Хелтора это оказалось слишком тяжелым испытанием. Он совсем слег. Все время твердил, что это злой рок, проклятие над его родом. Вскоре он отправился за сыном. Гуди остался один. Верфь совсем не приносила прибыли и держаться на плаву помогали старые сбережения, которые подошли к концу. Спасти верфь и семейное дело могло только чудо, а вернее, государственный заказ.

Гуди даже думал о том, чтоб вернуться на королевскую службу. А что, их род верой и правдой многие столетия служил конунгам Скадии, до тех пор, пока один из предков не решил заняться постройкой кораблей. Это своего рода тоже служба. В те далекие времена верфей в Скадии было не так уж много, потому дело быстро пошло на лад. А сейчас верфей настроили столько, что заказов на всех не хватает. В особом убытке остались те, что наиболее удалены от столицы. А остров Гуди небольшой и чуть ли ни самый дальний. Однако вернуться на службу тоже не просто. Во-первых, не смотря на прекрасное телосложение и отличную физическую форму, Гуди ни разу в жизни не то чтоб сражаться, даже со сверстниками не дрался. Кроме того, как глава рода, он обязан снарядить всем необходимым себя и еще привести с собой как минимум четверых экипированных бойцов. А средств на это увы, нет.

Молодой человек провел сочувственным взглядом удаляющиеся вверх по реке лодки и зашагал дальше вдоль гранитного парапета набережной в сторону моста.

То, что отправиться в Сальтгард прямо сегодня не удастся, он понял еще по прибытию в столицу. Весь город гудел новостями и сплетнями о предстоящем бале. На утро большая часть королевской свиты должна отправляться к морю, а сегодня попутчиков, чтоб сэкономить на дороге, не найти. Привыкший за последние два года к строжайшей экономии Гуди заметно нервничал. До встречи с бондом Акке он успел заглянуть в пару попавшихся на его пути гостиниц и поинтересоваться ценами. Результат вверг его едва ли ни в шок. Столичные цены пугали. За одну ночь здесь просили сумму, на которую он мог три дня угощать десяток друзей в таверне на своем острове. Рука невольно сжимала в кармане монеты, которых для жизни в столице хватит на дня на два-три и то при экономии.

Гуди приблизился к мосту, остановился в нерешительности, поглядывая то за спину, на сверкающие чистотой кварталы богачей, то через реку, на манящую дешевизной, но опасную часть города.

- Греби веселей, не то плеть возьму! - крик кормчего с очередной рыбацкой лодки на реке помог принять решение.

Ноги уверенно зашагали по мосту. Появившаяся в последние годы скупость взяла верх над здравым смыслом и природной осторожностью, а может и трусостью Гуди. Знай он заранее к чему приведет это его решение, то побежал бы от моста прочь со всей прытью, на которую способен.

Сразу за мостом и набережной начались кварталы бедноты. Перекошенные, обветшалые строения уныло тянулись вдоль замусоренных улиц. Мимо проходили грязные, неопрятные люди, от которых невольно хотелось держаться подальше. Гуди уже подумывал вернуться, когда заметил то, что искал. Непрезентабельного вида двухэтажное строение на углу оказалось гостиницей. Вывески предусмотрено не было. Лишь на стене справа от старой перекошенной двери углем нацарапана цена за комнату без удобств за ночь. Цена столь привлекла Гуди, что он отбросил все сомнения, и даже неприятный запах не отпугнул. Дверь скрипнула, и парень переступил стертый за многие годы ногами неприхотливых постояльцев порог. Небольшое помещение, в котором он оказался, освещалось лишь светом, падающим из окна. Справа поцарапанная стойка, за которой никого не оказалось. В принципе, странно было б ожидать портье в таком убогом заведении. Напротив входной двери не метенная пыльная лестница на второй этаж, а слева ярким пятно выделяется выкрашенная, причем не так давно, в ярко красный цвет резная деревянная дверь. Из-за нее доносился шум и гомон, смех, крики, звон посуды, громкие разговоры.

- Есть кто? - громко позвал Гуди и постучал костяшкой указательного пальца по стойке.

Постояв немного, прислушиваясь к доносившемуся шуму, Гуди призадумался снова, не вернуться ли ему в более благополучную и безопасную часть города, но тут открылась красная дверь и через порог буквально впрыгнул невысокий щуплый человечек с рыжей бородой, заплетенной на две косички и взлохмаченными, давно не мытыми волосами.

- Мне бы комнату, - сказал Гуди.

Взгляд рыжего заметался из стороны в сторону. Он явно не ожидал здесь кого-то увидеть, тем более незнакомца. Он поднял указательный палец левой руки вверх ну уровне головы, кивнул и сказал:

- Угу.

И тут же выскочил наружу за дверь, голова его мелькнула за окном. Тут же за стеной послышалось характерное журчание, будто кто-то на стену справляет малую нужду. Так вот, что это за запах снаружи. Журчание стихло и рыжий, вытирая руки о грязную одежду, скрылся за красной дверью, выпустив оттуда клубы дыма и порцию кабацкого шума.

Гуди глянул в окно. Начинались сумерки, еще есть шанс до наступления полной темноты добежать до моста. Он сделал уже шаг, как красная дверь вновь отворилась и появился новый персонаж - крупный мужчина, ростом не ниже Гуди, с густой черной бородой и коротко стриженными волосами. Он молча прошел за стойку, порылся где-то рукой и грохнул на столешницу ключ с номерком.

- Комната 21, - он указал пальцем на лестницу. - Удобства, увы, на улице. Поужинать можно там, - толстый палец указал на красную дверь. - Плату гони.

Гуди положил на стол приготовленную заранее монету, которую крепко сжимал в кулаке.

- Вот.

Громила кивнул и в один миг смахнул денежку со столешницы. Криво ухмыльнувшись, он исчез за красной дверью.

Поправив на плече небольшой рюкзак, в который сложил дома кое-какие вещи в дорогу, Гуди отправился по скрипучей лестнице на второй этаж, искать свою комнату. Оставлю вещи и спущусь поужинать, решил он, ведь со вчерашнего вечера и крошки во рту не было.

- Твою мать, - прошептал едва ворочавшимся языком Гуди. Он со стоном приподнялся, сел на кровати, окинул взглядом небольшую грязную комнату, шатающуюся под ним кровать с грязно-серым бельем, постарался припомнить вчерашнее, превозмогая боль в голове.

- Твою мать! - почти выкрикнул он, вскочил, проверил карманы. Пусто, ни грошика. Закинув на плечо изрядно похудевший рюкзак, Гуди загремел вниз по лестнице. Возле стойки он увидел все того же вчерашнего громилу и еще какого-то неприметного мужчину неопределенного возраста, чистая одежда которого и аккуратно причесанные волосы совсем не соответствовали месту.

- Меня обокрали! - сразу же гаркнул Гуди. - Срочно вызывайте полицию.

Верзила ухмыльнулся и отвернулся к стойке. Невысокий же наоборот, проявил заинтересованность.

- Что произошло? Я хозяин этого заведения, так что, давайте разбираться по порядку.

- А что тут разбираться? Меня обокрали. И я намерен обратиться в полицию.

- Нет, нет, нет, так не пойдет, - очень дружелюбно ответил хозяин. - Полиция нам здесь совсем не нужна, репутация заведения, видите ли.

- При чем здесь репутация? - возмущению Гуди не было предела. - У меня украли все деньги, и я хочу, чтоб их вернули. Я прямо сейчас иду в полицию.

- Никуда ты не пойдешь, - изменил голос и тон незнакомец, назвавшийся хозяином, и от голоса его повеяло холодом. - Сам виноват, шалаву залетную снял. Тебе ведь говорили, - он кивнул на громилу у стойки. - Вот, человек ее даже пускать наверх не хотел, так ты ему еще и приплатил, чтоб пропустили, верно?

Громила кивнул.

- Вот теперь и расхлебывай, - уже более наставительным тоном продолжил хозяин. - А пойдешь в полицию, так тут живо десяток свидетелей найдется, что ты всю ночь кутил, всех угощал и поил, да еще и должен остался заведению. Сечешь, я к чему?

Гуди сек.

- Так что иди подобру-поздорову и радуйся, что так легко отделался.

Едва за Гуди закрылась дверь, хозяин повернулся к громиле:

- Скажешь постояльцу из восьмого номера, что все сделано, как он и просил. Клиент без гроша.

Громила кивнул и направился к лестнице.

- Не сейчас! Когда сам выйдет.

До моста ноги донесли быстро, да и на другой берег он буквально перебежал, всю дорогу коря себя за глупость. Надо же, сэкономил так сэкономил.

Дешевой оказалась не только комната, но и еда и выпивка. Настолько дешевой, что Гуди позволил себе увлечься. И напился до такой степени, что даже местная шалашовка пришлась по вкусу. То, что она не залетная, он не сомневался, но хозяин заведения четко дал понять, что ничего ему не светит. Потерянное не вернуть.

И во он остался в столице без каких-либо средств. Что теперь делать, как вернуться домой?

Лишь эти две мыли занимали его голову, а ноги сами вели в центр ко дворцу конунга, где должен был собираться обоз королевской свиты, чтоб отправиться в Сальтгард. Вот и кареты знати стоят вдоль улицы, между ними мечутся конюхи, чистят и без того чистых лошадей, натирают до блеска дверцы и ручки, чтоб хозяин не испачкался. Вот где собрался весь цвет королевства. Что он, нищеброд, делает здесь? Зачем вообще уехал из дома?

- Ооо! Гуди Йоран, снова ты. Какая встреча.

От неожиданности Гуди даже не сразу понял, кто к нему обратился. Огляделся и узнал бонда Акке, выглянувшего в окно стоящей под деревом кареты.

- Бонд Акке, здравствуйте. Решили таки поехать?

- Верно. Как и ты, я гляжу.

Гуди криво усмехнулся. Признаваться в том, что ему не с кем ехать, а последние деньги он так позорно потерял, было стыдно, но сам бонд Акке пришел на выручку:

- Не составишь мне кампанию в дороге? - спросил он. - Мои все уехали еще неделю назад, а я вот один остался, и поговорить в дороге не с кем, разве что кучер, хе-х.

Предложение, скажем так, не очень лесное. Его сравнили с кучером и хоть он в этом сравнении победил, все же... А какой у него выход? Отказаться и ходить проситься у всех подряд в попутчики? Да, кому он нужен.

- С удовольствием, - сказал Гуди, изображая улыбку.

Дверца кареты открылась без скрипа, а это показатель для столицы. Значит хозяин не скупиться и слуги, в данном случае кучер, следит за имуществом как следует. Гуди в таких нюансах столичной жизни не разбирался, поэтому не обратил никакого внимания, скрипнула дверца или нет. Уселся он на переднее кресло, лицом к бонду Акке, выдавил из себя улыбку. Мысль о том, что придется ехать задом на перед приводила в замешательство. С детства он терпеть не мог переднего сиденья, укачивался до рвоты. Только в детстве было проще, втиснулся на заднее сиденье между родителями, а то и на руки к маме пристроишься.

- Долго ждать? - поинтересовался Гуди.

Сам понял, что спросил глупость. Кто может ответить? Когда конунг соизволит, тогда и тронемся.

Что хотел сказать бонд Акке, Гуди так и не узнал. Стук копыт и грохот колес по мостовой сбил бонда с мысли. Мимо них проскакали не менее десяти пар гвардейцев в сине-белых кителях и черных брюках - личная охрана конунга. За ними три шикарных кареты и еще пар десять гвардейцев.