Как стать ярлом

В прыжке я успел выхватить один из прихваченных с собой ножей. Не с саблей же идти на дело. Тряхнув головой, отогнал туман. Смог теперь рассмотреть обидчика. Амбал на голову выше меня, широкоплечий, с наголо бритой головой, выцветшими маленькими, глубоко посаженными глазками и не единожды сломанным носом. Такого ночью на улице встретишь - сам все молча из карманов вывернешь и отдашь. Выходит, старый бонд четко отреагировал на мое внезапное появление и провел меня, убедил, что один, а амбал тем временем стоял у стены за дверью. Ясно, что они меня увидеть не ожидали. Это чистая случайность, но бонд хорош, ему бы в театре играть.

- Не очень гостеприимный вы устроили прием, - процедил я сквозь зубы, поигрывая ножом.

В руке амбала тоже заметил нож. С его лезвия на пол упала капля крови. И только в этот момент я почувствовал боль в левом боку. Он меня, таки достал, правда рана не серьезная.

- Вы меня вынудили! - воскликнул бонд, прижавшись спиной к стене.

В проеме двери возникла еще одна фигура. Здоровяк не меньше первого. Я не стал медлить. Пока он не успел сориентироваться в обстановке, я метнул нож. Это я всегда делал отменно. И сейчас вышло неплохо. Незнакомец успел лишь "охнуть" и повалился на пол.

Хозяин дома взвизгнул и бросился на утек. Второй нож настиг его уже за порогом. Попал в спину, прямо в позвоночник. Явно не ожидающий такого поворота дел первый амбал громко сглотнул.

- Конец тебе, - прорычал и бросился на меня, свалил еще раз с ног и примял своей тушей.

Мне пришлось нелегко. Как долго продолжался поединок, сказать не могу. Когда он наконец обмяк, напоровшись не без моей помощи на собственный нож, я выбрался из-под него обессиленный. И как раз вовремя. На шум подоспел лакей и склонился над бондом. Тот явно еще дышал. Заметив меня, лакей попятился, свалился задницей на пол.

- Н-не надо, не уб-бивайте, - дрожащими губами прошептал он. На полу под ним растеклась лужа.

Я фыркнул от отвращения.

- Семья есть? - спросил у него.

Тот кивнул, подкрепляя жест словами:

- Д-да, жена и дет-ти, четверо.

- Хочешь жить и чтоб семья твоя жила?

Он часто-часто закивал.

- Значит ты меня не видел. Скажешь когда пришел, никого не застал, кроме этих, - я кивнул на окровавленные тела. - Понял? Молодец. А если проговоришься, найду и накажу.

На улице уже начало темнеть, но фонари еще не зажгли. Поэтому я смело вышел через парадную дверь и поспешил в свою гостиницу. Спешил я не зря. Левая штанина уже хорошо промокла от крови из раны в боку. Как потом оказалось, она была не единственная, но самая серьезная. Пришлось изловчиться и зашить. Хорошо, все необходимое прихватил с собой. Ночевать в гостинице я не решился и еще до полуночи съехал. Сказал портье, что срочно отбываю по делам в столицу. Сам же направился в порт.

"Сердитый ерш", так звалось зафрахтованное мной суденышко, стояло на прежнем месте. На причале множество повозок с тюками, ящиками, мотками веревок. Грузчики и матросы носят все это добро по сходням на судно, разлаживая в трюме. Хромой Гуди носится взад-вперед то на судно, то на причал, что-то выкрикивает, размахивает руками, в общем, руководит погрузкой.

- Что с вами? - он заметил мой потрепанный вид.

- Все купил? - не ответив на его вопрос, спросил я.

Гуди кивнул. Что за напасть такая сегодня, все только кивают.

- Закончишь погрузку и сразу отплывем. Скажешь капитану. А я спать.

Я позволил себе поспать подольше. Сказать, что выспался, я не могу. Дело в том, что в стрессовых ситуациях я сплю довольно чутко. Гамак, в котором я устроился, покачивался из стороны в сторону и сквозь сон я отметил изменения характера качки, понял, что вышли в море. Странно, что криков капитана, раздающего команды, не слышно. Затем в коморку, где я спал, пришел Гуди, кряхтя он устроился на втором гамаке и всю оставшуюся ночь громко похрапывал. Да и раны, полученные в драке, ныли и мешали. С рассветом он вышел на палубу и у меня наконец-то появилась прекрасная возможность доспать, чем я и занялся.

Вышел из коморки я ближе к полудню. Грот и два косых паруса впереди подняты. Хоть убей, не помню названия. Толи стаксель, то ли топсель. Нет, может кливер...Да, какая мне разница?

Море почти спокойное, бьется небольшими волнами о борт, покачивая маленькое суденышко. Гуди я нашел сидящим на деревянном ящике под мачтой, подошел.

- Все купил? - спросил, не здороваясь. К чему эти церемонии?

- Нет, - покачал головой Гуди. - Думал еще с утра докупить канатов, но ты пришел в таком виде, что я решил поскорее сматываться. Что с тобой произошло?

Я отмахнулся.

- Нарвался на неприятных типов, - соврал я.

- И со мной то же такое было, - оживился Гуди, даже подобрался весь. - Меня вечером в парке избили. Двое.

Уж мне-то можешь не рассказывать.

- Далеко нам до острова Крокка? - спросил я.

- На этой посудине дня четыре, никак не меньше. При хорошей погоде.

- Кто назвал моего ерша посудиной? - раздался за спиной не очень трезвый голос капитана. - За борт выброшу!

Предоставив Гуди право самому выпутываться из этой ситуации, вернулся в кубрик. Из заплечного мешка с немногими моими пожитками, достал книгу в сером переплете. Прихватил я ее из кабинета бонда Акке, где вчерашним вечером разыгралась трагедия. Книга лежала на столе среди кипы бумаг. Там же стояла чернильница и валялось несколько перьев. Все это я заметил, когда прыгнул к столу, уворачиваясь от первого удара. Тогда книга показалась мне смутно знакомой. Позже я вспомнил, что видел ее в руках Акке при первой встрече. Он сел с ней в экипаж и усиленно от меня прятал.

По окончании драки, расправившись с обидчиками, я смахнул со стола книгу и все бумаги. Рассматривать их времени не было. А теперь вот, появилось. Целых четыре дня.

Выложив книгу на палубу, я достал и все бумаги, собранные со стола бонда Акке. Посмотрим, что и кому писал наш достопочтенный бонд.

Остров Крокка, один из самых северных и мелких островов Скадии встретил нас неприветливо. Да и сам остров приветливым не выглядел. Серое скалистое побережье, серое небо над головой, каменистая почва и мелкий непрекращающийся дождь. Впечатление не лучшее.

На самом деле остров оказался не так уж мал, как я предполагал. Приходилось бывать и на меньших. Три поселения приютились в прибрежных долинах меж поросших лесами гор. С земледелием на острове не важно, как пояснил мне Гуди. Все из-за горной местности, каменистой почвы и холодного климата. За теплый сезон зерновые культуры созреть не успевали, даже если кто и умудрялся расчистить участок под посевы. Фруктовые деревья, если и приживались, пропадали через два-три года, так и не начав плодоносить. Поэтому основным видом деятельности местного населения был рыбный промысел и судостроение. Последнее, увы, практически исчезло.

Предки Гуди обосновались в самом большом поселении на острове Крокка. В этом городке под названием Будден, расположились две из трех верфей. Одна из ни и принадлежит Гуди Йорану. Вторая чуть поменьше. К нашему приезду хозяин верфи, некто Колль, из-за отсутствия заказов и, следственно, безденежья, нанялся матросом на рыбацкий баркас и сгинул во время шторма. Позже Гуди по секрету рассказал, будто Колль оставался должен крупную (по меркам острова Крокка) сумму нескольким работникам верфи. Оставшись без работы на верфи и без выплаченных денег они тоже подвязались на тот же баркас. Они вернулись невредимыми из злополучного рейса. Из всей команды не повезло лишь Коллю. Конечно, если кто что и знал, то все помалкивали. По долгам надо платить.

У погибшего осталась семья - жена и пятеро ребятишек.

- Жаль их, - не особо эмоционально сказал Гуди, заканчивая рассказ о бывшем конкуренте. - Маленькие еще, работать не могут. Зиму вряд ли переживут.

Тут мне и закралась в голову мыслишка, а не купить ли вторую верфь. Оставшимся без дохода жене и детям погибшего лишние деньги не помешают, а Гуди и с двумя верфями справится. Решил с этим не торопиться. Пусть сначала на своей верфи дело наладит. Тем более, что большинство работников ушли в моря рыбачить на хозяина, который платит реальные деньги. Попробуй уговори их вернуться.

Сам я пребывал в некоем странном состоянии. Я четко понимал, что приблизился к поставленной цели столь близко, что в начале моего пути вообще сомневался, в возможность этого добиться. С одной стороны, меня пожирало нетерпение, хотелось вот прямо сиесекундно бросится вперед. В то же время чувство неуверенности, опасения в скоропалительности решений и поступков останавливало от решительных шагов. И, поставив перед Гуди нелегкую, но интересную, по его словам, задачу проектировки нового типа судна, я притих, взял небольшой тайм-аут.

Составив договор с Гуди у единственного на острове лангмана, я оставил немалую сумму в счет аванса, а сам вернулся в Мирт на "Сердитом ерше". Мне показалось, что выйдет проще, а может и дешевле, продлить аренду "Ерша", чем искать другие возможности добраться туда окольными путями.

Мы прошли южнее Северных островов. Даже не знаю, существуют ли они на самом деле. Я ни разу не встречал людей, бывавших там, или тех, кто знает людей, бывавших там. Глядя на карту, приходится верить, что эти острова существуют и, несмотря на недостаток территорий, остаются необитаемыми из-за неблагоприятных погодных условий. Капитан "Сердитого Ерша" уверял, что мы пройдем в пределах видимости одного из островов, однако к его удивлению и моему возмущению, берег мы так и не наблюдали. Возможно из-за штормовой погоды, дождя и тумана, сопровождающих нас во время плавания.

Любимая супруга неимоверно обрадовалась моему приезду. Она вся извелась, переживая из-за моего долгого отсутствия и уже готова была отправиться в Скадию на мои поиски. Хорошо, что до этого не дошло.

Уделив супруге положенное внимание и время, я собрался заняться не очень свойственным мне делом. И подвигли меня к этому бумаги бонда Акке.

Разложив трофеи на палубу в коморке "Сердитого ерша", первым делом я потянулся к книге. Как я и предполагал, судя по переплету, это старинная, написанная непонятным языком древних.

С палубы доносился возмущенный голос капитана, отчитывающего Гуди за неуважительное мнение о судне. Добродушный Гуди, едва не плача, оправдывался и извинялся.

Прекрасно понимая, что прочесть книгу не в силах, я полистал ее и к своему удивлению обнаружил, что примерно три четверти книги написано уже виденным мной прежде, будто тесненным странным шрифтом. А вот оставшаяся часть - прописью, как и наши книги, правда все тем же непонятным языком. Казалось это очень странным, хотя не так уж и много довелось мне видеть старинных книг. Я отложил ее в сторону и принялся пересматривать бумаги. Оказалось, я сгреб со стола пять листов, два из которых оказались чистыми. Отбросил их без сожаления. По правде, не ожидал найти в бумагах что-либо важное. Третий лист смятый в ком, был замаран большой кляксой, залившей всего две написанные строки так, что ничего нельзя прочесть. Лист отлетел в сторону. Четвертый, оказался письмом от какого-то бонда Лейва, я такого не знаю, с просьбой одолжить или ссудить некоей суммой денег. Сама сумма не называлась. А письмо написано в довольно странной, нагловатой для просителя, манере. Судя по тому, что этот листок сначала был смят, а после разглажен, Акке не собирался на послание отвечать, но после передумал. Интересно, почему. Если не забуду, проверю, кто таков этот бонд Лейв.