Dragon Age: Плохая Концовка

* * *

Следующие несколько дней прошли в череде практически непрерывных экспериментов, откладываемых только ради посещения снов Нерии и Каллиан, ну и общения с Шианни. Моя белокурая копия знала о том, что у меня наметились очень важные дела, ещё с момента, как я провёл первую ночь на корабле, уносящем меня из Киркволла в Амарантайн, поэтому сама не дёргала, но нет-нет да хотела пообщаться, и я это чувствовал, так что приходилось уделять время. К тому же жаждущая рассказать всё-всё-всё о том, как у неё проходит обучение целительству, какие слышно новости в Круге и какая она молодец, девочка периодически излагала по-настоящему интересные мне вещи, всё-таки целительство не было моей специализацией, и сейчас я фактически учился вместе с ней. С Шианни была похожая ситуация — о наличии у меня важных дел девочка знала и со всякими мелочами не лезла, но в силу того, что была ещё большим ребёнком, внимания к себе требовала тоже больше. Ну а у Каллиан я просто мелькал во снах, раз за разом занимая роль или друга, или вообще старшего товарища, наставника и командира. По первому времени я опасался, что с последним могут возникнуть проблемы из-за её гордости и явных замашек лидера, но нет — в сценариях сна вроде защиты эльфинажа или абстрактной древней битвы армии Долов против злого врага, когда я наряжался в образ командира отряда, подчинялась как миленькая и с полными счастья штанами оттого, что в неё верят и доверяют важные дела.

Так или иначе, подобные перерывы были не слишком значительны, тем более что моему телу всё-таки надо было отдыхать и без них совсем всё равно бы не обошлось. Вот перерывов на постельные утехи мы с Ашареной действительно избежали. Распускание рук в Тени было минимальным и только тогда, когда не идёт эксперимент, а в реальности и это было недоступно, ибо сидела моя жёнушка в мужских телах. К тому же в ходе исследований те иной раз так корёжило, что даже наблюдаемые в Фэйде прелести моей помощницы уже не справлялись с тем, чтобы расположить к нужным мыслям «вот прям сразу». В целом же моя демоница сама жаждала как можно скорее получить все результаты и вернуться в женское тело, а потому, вместо того чтобы меня отвлекать и соблазнять более приятным времяпрепровождением, работала с большим энтузиазмом, почти не срываясь на попытки урвать поцелуй-другой в Фэйде. И это было очень кстати и приносило свои результаты.

Поскольку заботиться, как раньше, о сосуде, в котором пребывала Желание, нужды не было, смелость наших опытов значительно возросла. Парочку бандитов мы в процессе потеряли, но и понимание процессов сильно расширили. Изменение фактуры кожного покрова, черт лица, формы ушей, пропорций тела, объёма и качества мышечной массы, подвижности суставов — всё это постепенно стало понятной и не слишком трудной операцией. Исполнять её было много сложнее, чем воплощать образы в Тени, но в то же время не являлось чем-то запредельным и требующим действительно пиковых нагрузок для высшего демона, который понял принцип.

Вот с чем действительно пришлось повозиться, так это с изменением костей на драконьи. Несколько образцов драконьей кости и чешуи для Познания я вынес ещё из закромов Круга Магов Крикволла, соответственно, с пониманием того, какой результат мне нужен, проблем не было. Проблема была в том, что изменение клеток обычных человеческих костей на аналогичные драконьим потребляло очень много магической энергии, то есть крайне напрягало оболочку, вынужденную всю эту энергию через себя пропускать. Так мы, к слову, и потеряли одно из тел, в самой середине процесса обратившееся Мерзостью, несмотря на все усилия Ашарены его от этого удержать. Тем не менее на следующем подопытном после долгих изощрений мы сумели добиться положительного результата, пусть и только на одной кости организма, но и это был успех. Конечно, полностью так преобразить скелет за один раз было возможно только в теле мага, причём достаточно развитом в магическом плане теле, но это было не что-то ужасное, ведь самые интересные моменты начинались дальше.

Во-первых, такая изменённая кость не отторгалась организмом и не нагружала его как воплощение мистической формы, вроде огненных волос. Кость успешно взаимодействовала с окружающими тканями, пропускала жизненные соки, насколько к костям это вообще применимо, и даже могла зарастать при переломе сама собой, то есть тело её лечило, как свою родную кость. Из смутных воспоминаний Уртемиэля я знал, что драконы способны скрещиваться с эльфами, если принимают подобный им облик. Что происходит потом с детьми от этого союза, в обрывках доставшихся мне воспоминаний уже не сохранилось, но сама убеждённость, что в этом нет ничего невозможного, у Бога-Дракона существовала. Люди же были способны иметь общих детей с эльфами, из чего логически следовало, что и с драконами у них бы получилось. Так что в этом плане я лишь подтвердил уже существующие ожидания.

А вот дальше начиналось «во-вторых», и заключалось оно в том, что такая преобразованная кость обладала очень высокой… манаёмкостью. Примерно на уровне кости полноценного мага лет двадцати семи-тридцати. Само собой, речь идёт об обычном маге Круга, а не таком, как я, что к своим двадцати трём превосходил того же Ирвинга раз в десять по голой мощи, совершенно наплевав на то, что тот был Первым Чародеем Круга. Ещё раз: после непродолжительной обработки часть тела обычного смертного сравнялась по своей «вместимости» для энергии Фэйда и, соответственно, самих обитателей Фэйда с полноценным чародеем, практикующим уже по меньшей мере два десятилетия. Само собой, при превращении сосуда в Мерзость тот же эффект достигался куда быстрее и проще, но сравнивать кучу перекорёженной плоти с нормальной оболочкой просто неуместно.

Впрочем, сама по себе возможность копить силу Тени в теле не даёт канал сквозь Завесу, то есть не делает разумного магом, но в нашем случае это было непринципиально. Куда интереснее дела обстояли с кровью. Первый наш удачный эксперимент такого преобразования прошёл на фаланге мизинца, но после него было принято решение посмотреть, что будет с костью, внутри которой находится костный мозг, что, как известно, является одним из важнейших элементов системы кроветворения в организме. Очевидная проблема с тем, что у меня не было образца живого костного мозга драконов, как и вообще любых других частей дракона, кроме чешуи и кости (то есть я буквально не знал и не мог узнать, как преобразовывать эти части), интерес только подогревала.

И вот тут, с одной стороны, чуда не случилось, и костный мозг внутри преобразованного ребра не перестроился вслед за твёрдым окружением, оставшись насквозь человеческим, однако с другой стороны, никаких сильных нарушений в его работе мы с Ашареной не заметили. Да, некоторые осложнения возникли, а в паре мест началось даже что-то похожее на отторжение инородного предмета организмом, но это удалось выправить, вернув в точках напряжения костям изначальную структуру. И, если говорить объективно, подобные погрешности даже мелкой неприятностью было не назвать, не то что провалом. На фоне действительной сложности устройства человеческого тела, да с учётом того, что за образец мы брали уже мёртвую и обработанную кость, такие ничтожные осложнения были откровенно ничем. Я лично был готов к тому, что тело медленно помирать начнёт, а оно даже не чихнуло.

Мы с Ашареной, конечно, выложились во время работы по максимуму, работая демонической Волей и воплощением с такими тщательностью и напряжением, как, наверное, никогда, но всё равно отсутствие каких-то серьёзных последствий откровенно изумляло. Мы ведь проверяли — в отличие от мистических форм, драконья кость вообще не требовала на поддержание себя и нормального самочувствия организма затрат магических сил. И драконья чешуя, кстати, тоже. Правда, вот её нормально встроить мы не смогли, нарастить — да, но вот подвести нормально питание именно от тела, чтобы то само её восстанавливало при повреждении — это уже нет. Требовались живые образцы для познания, а пока их не было, восстанавливать чешую получалось только прямой подпиткой магией и, фактически, используя воплощение. Было это, мягко говоря, не шибко удобно, но если в бою и на один раз…

Так или иначе, разобравшись с самым интересным и важным в нынешний момент, мы уже приступили было к более мелким и незначительным исследованиям, как неожиданно случилось нечто полностью отбившее всякий настрой на созидательную деятельность.

Страх, неверие и отчаяние затопили Шианни с такой силой, что, несмотря на её бодрствующее состояние, я мгновенно почувствовал эмоции девочки. Тут же потянувшись разумом к своей мане в её теле, я смог понять лишь то, что маленькая эльфийка цела и здорова, но испытывает ужасное нервное напряжение и отчаянное желание, чтобы… чтобы что-то оказалось неправдой. Что-то связанное с её приёмной матерью…

— Любимый, что… — начала было задавать вопрос Ашарена, но я жестом прервал её, всеми силами вслушиваясь в отголоски далёких эмоций из реальности, пока, спохватившись, не рванул в домене к той частичке души девочки, что всегда пребывала в Тени.

Именно этой частичкой она была привязана к моему домену, и пусть та не была способна поддерживать даже самый минимальный образ, когда Шианни бодрствовала, но я всё равно мог её коснуться и постичь обуревающие её желания. Стремительное перемещение прямым волевым разрывом пространства Фэйда, и я достиг нужной точки. Касание, познание — и я понимаю, в чём было дело.

Девочка не хотела терять свою тётю, ставшую ей второй матерью. Не хотела верить словам дяди. Хотела плакать… И очень желала, чтобы новость оказалась враньём.

Новость о том, что Адайя погибла, убитая шемленами, которые пришли поразвлечься в эльфинаж.

Едва осознав, что же именно случилось в Денериме, я потянулся чувствами к комнате домена, куда лично привязал мать Каллиан. Не для того даже, чтобы тянуть энергию, а просто чтобы каждый раз не искать её сны в Тени, а если всё-таки решусь налаживать контакт, сразу и приступить на своих условиях, без необходимости бодаться с чужой реальностью сна. И то, что я там обнаружил, откровенно выбило меня из колеи. Вернее, сам факт того, что её там обнаружил. Её — Адайю. Причём не проекцию души, что обычно гуляет по снам, а всю душу целиком. Душу, оторванную от тела. Душу умершей женщины.

То есть благодаря привязке её душа, вместо того чтобы попасть после смерти в абстрактное место Фэйда, куда отправляются души смертных, была притянута в мой домен и сейчас пребывала в, насколько я мог судить, достаточно стандартном состоянии, ничем не отличающемся от состояния душ смертных, что я сам лишил тел и захватил.

И всё это вместе было… я не готовился к такому повороту событий!

Что мне делать с Шианни? Она сейчас ревёт в реальности, но это значит, что скоро устанет и уснёт, попав сюда. Как мне с ней себя вести? Утешать? Объяснять?

«Милая, твоя тётя, конечно, умерла, и это плохо, но её душа здесь, и вы можете встретиться, а потом я даже могу дать ей новое тело…» — уже в процессе проговаривания этой фразы про себя я видел развитие ситуации, когда мне задают логичный вопрос о родной матери девочки, а её души у меня нет, и вместо облегчения и надежды ребёнок получит очередной укол боли и разочарования. Но даже если девочка не догадается и будет счастлива, как на эти новости отреагирует сама Адайя?