Со мной так нельзя!: каким бывает насилие и как его распознать

Насилие как замкнутый круг

Почему же они не уходят? Почему женщина остаётся с абьюзером, несмотря на то что пребывание рядом с ним означает для неё страдание и даже грозит смертью? Ленор Уокер, американский психолог, даёт ответ на этот вопрос в своей книге «Избиваемая женщина».14 Дело в том, что домашний тиран не остаётся тираном всё время: у него есть не только оскаленное, но и улыбающееся лицо. Домашнее насилие имеет четыре (иногда выделяют только три) фазы, которые циклически повторяются.

Первая фаза – НАПРЯЖЕНИЕ: мужчина становится отстранённым, придирчивым, у него случаются вспышки гнева. Он объясняет это неприятностями на работе, проблемами со здоровьем, плохим настроением, которое скоро пройдёт, но оно не проходит. Его подспудное раздражение только нарастает, несмотря на то что женщина пытается перевести всё на мирные рельсы, отвлечь человека. Эта фаза длится несколько дней или недель.

За этой фазой наступает ИНЦИДЕНТ НАСИЛИЯ: раздражение прорывается вспышкой агрессии. Абьюзер может кричать, бить женщину, сыпать обвинениями, ломать вещи. Иногда это совершается в форме циклического разговора (см. главу «Не только побои», с. 81). Со стороны выглядит очень страшно, во-первых, из-за ничтожности повода, во-вторых, потому что абьюзер в момент ярости не похож на себя обычного: налитое кровью лицо, всклокоченные волосы, нелогичная речь. Женщина пытается успокоить мужчину, взывает к его благоразумию, но от этого становится только хуже. Данная фаза длится от 2 до 24 часов. Очень часто она приходится на ночное время, что усугубляет страдания женщины вследствие лишения сна.

После того как инцидент насилия завершился, женщина чувствует себя обиженной, раздавленной, полностью потерявшей ориентиры, как будто её переместили в незнакомую пугающую реальность. Иногда из-за полученных травм ей требуется медицинская помощь. Она заявляет о готовности уйти от абьюзера. Услышав это, он просит прощения, обещает исправиться (но при этом возлагает ответственность за произошедшее на женщину: «Только ты больше меня так не доводи»), преподносит цветы или подарки. Так протекает фаза ПРИМИРЕНИЯ.

«Ну вот, на самом-то деле он именно такой, он любит меня, – думает женщина, – а то, что между нами произошло сегодня ночью, всего лишь недоразумение. Всякое бывает! Ведь невозможно прожить вместе долгие годы и ни разу не поссориться». Она идёт ему навстречу, даже сама извиняется: «наверное, что-то не так сказала», «у меня тоже характер не сахар». И остаётся. Отношения возвращаются на тот начальный уровень, когда они были безоблачно счастливы. Эта фаза носит название «МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ», и во время него женщине даже в голову не придёт уходить: зачем, если им вместе так хорошо.

Она думает, что это никогда не повторится. Но проходит время медового месяца, постепенно раздражение абьюзера снова нарастает – и завершается инцидентом насилия, которого она боялась, пыталась предотвратить, но не смогла избежать. Затем снова примирение и снова медовый месяц – и вот её уже втянуло в круговорот, из которого не вырваться. Примирения становятся всё суше и формальнее, медовый месяц всё короче, насилие отвоёвывает всё больше места в её жизни. Когда же женщина наконец это замечает и хочет уйти, у неё уже слишком мало сил для столь решительного поступка. Возможно ли уйти сразу после первого инцидента насилия? А после второго? Да, если есть отчётливое понимание: «Со мной так нельзя». Совсем нельзя. Ни разу

Человеку, который повёл себя так однажды, нельзя давать второй шанс. Но, к сожалению, этому нигде не учат, а учат (преимущественно девочек) противоположному: надо прощать людей. Надо быть доброй, чуткой и понимающей. С людьми, которые тоже стараются быть добрыми, чуткими и понимающими, это работает. Однако использовать те же принципы общения с человеком, который старается тебя подчинить, – всё равно что открыть ворота злобному врагу. К несчастью, когда приходит понимание, что перед тобой враг, территория уже сдана, на улицах валяются трупы, а дать отпор проблематично.

Небольшая интермедия на тему того, откуда берутся женщины, попадающие в абьюзивные отношения. Оправданно ли представление о том, что это девочки из семей, где тоже практиковалось насилие? Да, велик шанс, что они не заметят, что что-то не в порядке, сочтут, что так и надо: ну да, жизнь – боль, семейная жизнь особенно. Но ведь женщины, выросшие в хороших, гармоничных семьях, тоже не защищены! Они по умолчанию считают, что везде так, как в их родном доме, что близкие люди не обижают друг друга, а если вдруг нечаянно обидели, то это исключительный случай, о котором после извинения не стоит вспоминать, – и попадают в этот капкан… Это всего лишь ещё одна иллюстрация того, что в поисках ответа на вопрос «Почему происходит домашнее насилие?» НАДО ПРИСМАТРИВАТЬСЯ НЕ К ПОСТРАДАВШИМ, А К НАСИЛЬНИКАМ.

Замечая, что иногда партнёр бывает нежен, спокоен и любвеобилен, а иногда превращается в чудовище, женщина приходит к выводу, что есть некая причина, из-за которой он так себя ведёт. И если убрать эту причину, то партнёр будет хорошим всегда. Для такого умозаключения недостаточно оснований, однако, соединяясь с ожиданиями счастливой жизни с этим человеком (ну, наверное, никто не начинает строить отношения с мужчиной, настраивась, что они будут полны несчастий), оно оказывается достаточно весомым, чтобы привести к действиям. Поиск причины поведения абьюзера и попытки её искоренения – изнурительный квест, который многие проходят в течение долгих лет.

Причину эту женщина может искать в себе или вовне.

Вовне:

Бороться с водкой, бесами и дружками, тайком выливать содержимое бутылки в раковину, падать перед ним на колени, когда он снова собирается пойти в неподходящее место… Способы разнообразны, и кажется, что стоит ещё чуть-чуть постараться – и цель будет достигнута. Но следующий инцидент насилия ставит крест на этой надежде. И всё-таки надежда не умирает… Снова кажется: если ещё постараться, зайти немного с другой стороны, сменить ракурс, то всё будет в полном порядке.

Здесь мне возразят: а что, разве не может быть у человека ужасных родственников? Или случая, когда он не находит применения своим способностям в родном маленьком городке? Отвечу: случаи в жизни бывают разные, но ни один из них не даёт права на насилие. Когда, вместо того чтобы помогать себе, один человек вредит другому, который ничуть не виноват в его страданиях, – это я нормальным назвать не могу. И полезным кому-то – тоже.

В такую же игру с нулевым результатом можно играть, пытаясь найти причину в себе. Это особо коварная форма издевательства над собой, потому что она имеет легитимный и очень правильный вид. Почти всех в детстве учат: «Если с тобой это произошло, подумай, что ты не так делаешь». Даже если не учат нарочно, то абьюзер, который обрушивается с обвинениями, ставит себя в доминирующую позицию, чем напоминает разгневанного родителя или учителя, а та, которая подвергается подобной атаке, поневоле спускается на детский уровень и чувствует себя так, будто допустила какую-то страшную ошибку. Была недостаточно вежлива, внимательна, преступно пренебрегала интересами своего мужчины, не так сидела, не так свистела, заигрывала с разносчиком «Яндекс.Еды», а если не заигрывала, то всё равно вела себя так, что дала повод для ревности… Даже в том случае когда женщина точно про себя знает, что с разносчиком «Яндекс.Еды» обращалась только как с разносчиком «Яндекс.Еды», наряду с удивлением невольно может ощутить чувство вины. «Да, – подумает она, – он что-то не так понял, но, может, и я веду себя как-то так… или как-то не так… В общем, себя-то я со стороны не вижу! Он же не стал бы так просто говорить, если бы ничего не было».

Вот это чувство вины в ситуации, когда ничего плохого не сделала, – важный сигнал, что что-то идёт не так. Точнее, идёт так, как надо абьюзеру. Виноватость делает объект очень удобным для психологического насилия: женщина привыкает считать себя мировым злом и даже к психотерапевту приходит не со словами «Я живу с домашним тираном», а с запросом «Научите, как меньше раздражать людей».

В общем, всё перечисленное ведёт к характерному состоянию:

Женщин, живущих с домашними тиранами, нередко обвиняют в безответственности. В том, что у них внешний локус контроля. То есть они приписывают всё плохое, что происходит в их жизни, внешним силам, не принимая за это ответственность на себя. Так вот: чем ответственнее женщина, тем меньше у неё шансов вырваться из вышеописанного  замкнутого круга. Именно потому, что верит в свои силы, принимает на себя всю ответственность за отношения плюс ещё немножко, она и бьётся о то, что не в силах сдвинуть с места.

И это что-то – воля другого человека.

Но вот заметить, преодолеть такую «преграду», находясь внутри ситуации, очень трудно. Потому что другой человек идёт на любые ухищрения, чтобы женщина продолжала верить: всё зависит от её поведения. И, конечно же, делает так, чтобы она не заподозрила, что ситуацию контролирует не она.